Тайна центрального района - Валерий Георгиевич Шарапов

самом деле лежал листок бумаги, но не с сообщением, а загадкой: «Была девочка. Вызвали зав. “Родиной”. Появится — задержи до нашего прихода» — и стояла причудливая подпись Сорокина.

Акимов, пожав плечами, рассадил «гостей», предложил чаю. Пока набирал в чайник воду и ставил его на плитку, пытался сообразить, что бы это значило.

При чем тут завкино? Хотя, прямо сказать, давно пора.

Поверхностное знакомство с заведующим кинотеатром Ляпуновым никаких приятных воспоминаний не порождало. Несколько раз Акимов делал ему намеки по поводу спекуляций, то есть перепродажи билетов в непосредственной близости от официальных касс. Более того, удалось подцепить на крючок одну такую гражданку Фатееву, которая аж с августа 1948 года нигде не работала, а одевалась так блестяще, что глаза резало. Все оказалось просто: на каждом перепроданном билете она зарабатывала в три и более раза против номинала. Один раз ее выловил Остапчук, второй раз бдительные граждане доставили, на третий раз, уже не выдержав, возбудили-таки уголовное дело. Выяснилось попутно, что орудовала дамочка по всей Москве, так что пятидесяти трех — только доказанных — фактов как раз хватило на пять лет с конфискацией.

Неоднократно Сорокин указывал на не всегда отвечающий советской идеологии перечень показываемых фильмов — товарища завкино слишком кренило в сторону перченых сюжетов, пополняющих кассы. После просмотра подобной продукции граждане, возбужденные искусством, путали кино и реальность, особенно после вечерних сеансов.

Как раз подтянулся и обдумываемый субъект, пожилой, вежливый, говорливый, в сияющих калошах и шикарном макинтоше. Сняв шляпу, с чувством потряс руку. Предложили чаю и ему.

— Да вам, Сергей Палыч, по-хорошему, должен в ножки поклониться, — заявил он как бы некстати, — вы меня наставили на путь истинный.

— Это чем я так вам послужил? — удивился Акимов.

— Ну как же? Не укажи вы мне на приоритет идеологической направленности перед экономической целесообразностью… э-э-эх! — он всплеснул ручками. — Отправился бы я куда-нибудь на хутора, не то и дальше. Я ж ведь по простоте полагал, что главное — сборы, а все фильмы проходят комиссии, все на пользу — оказывается, нет. Один одобряет, я заказываю, привожу, кручу — а второй мне грозит ответственностью…

— Вы на нас намекаете? — уточнил Сергей.

— Нет. Я вообще, про принцип, — твердо заявил Ляпунов.

Акимов поменял тему:

— Вы трудитесь уже, нашли вам место?

— Так я потому вам спасибо и говорю, что в культурном отделе показал понимание повестки и получил хорошее назначение, — пояснил уже бывший завкино, — и к дому ближе, и народу больше. Не будет никакой нужды рискованные картины заказывать…

Вдруг в разговор влез омский гость Муравьев:

— Вы, простите, заведующий местным кинотеатром?

— Был.

— А что случилось, почему был?

— Закрыли кинотеатр, на реконструкцию, в связи со сменой направления, — охотно пояснил Ляпунов.

— Что же будет вместо культурного заведения? — продолжал интересоваться пришелец.

— Этого я не скажу, какое-то общественное заведение.

— Стало быть, помещение у вас большой площади, с высокими крышами.

Акимов удивился. Ляпунов — тоже.

— Да, бывшая церковь, — подтвердил он, — а, собственно, к чему…

— Нет-нет, я так, насчет отопления хотел узнать, как налажено, — пояснил Муравьев, улыбаясь, как дружелюбный блин.

— Котел, твердотопливный, разводка самотеком… Товарищи, я что-то не понял, — признался Ляпунов, — мне что, уже и хозяйственное преступление вменяют?

— Я — нет, — открестился Акимов.

— Имейте в виду, топливо сжигается на глазок, ежедневного учета нет. Пройдет декада-другая, и бухгалтер выводит среднюю цифру расхода, а данные истопник дает…

— Да не волнуйтесь вы так, товарищ. Я просто инженер по первому образованию, по специальности коммуникации, — объяснил Муравьев, по-прежнему сияя, — к тому ж из Омска.

— Ну и как там, в Омске? — все еще настороженно спросил деятель культуры.

— Прохладно, — признался тот, — потому-то отоплением поинтересовался, как у вас, в столице, это дело налажено.

Ляпунов, заметно успокоившись, уверил, что с отоплением в столице все хорошо, так же как и на местах, то есть большое по площади, с высокими потолками помещение обычно отапливают посредством котла, установленного в обособленном, как и положено, помещении, необходимая по нормативу температура достигается посредством труда машиниста, то есть истопника, после чего теплоноситель поступает по трубам, разведенным по помещению…

— Классическая то есть схема, — терпеливо выслушав треп, резюмировал омич, — при хорошем, старательном истопнике надежная конструкция.

— Ну как сказать, надежная…

— Что, пил, негодяй? — добродушно спросил Муравьев.

— Нет, с этим повезло, — признался Ляпунов, — сначала да, пил истопник, но потом приняли на смену женщину, тихую, старательную, кристальной трезвости. И честности. Так что если расход топлива и был выше нормативного, то исключительно из-за общей изношенности оборудования, неудачным углом при разводке труб… а то и случаи были… ну я не про нас, а вообще. Истопников задерживают представители общественности в тот момент, когда они сами ведрами тащат со двора уголь. Актики-то составляют, а фактам хищения социалистической собственности не придают серьезного значения…

Он продолжал трепаться, как раз перешел к намекам на то, что истопник сжигала наиболее крупный уголь, который по правилам следовало сберечь на холодное время, а Акимов размышлял о том, что странно: на такое просторное помещении кочегарит одна баба. «Интересно, я ее и не видел никогда. Хотя котельная в подвале, не отлучишься, работа такая, что не разгуляешься. А даже если виделись, небось и не узнал бы, отмытую от сажи…»

Тут подоспели на смену Остапчук и Сорокин, оба какие-то запаренные и грязные — как с удивлением увидел Сергей, как раз в чем-то, похожем на сажу.

Капитан, узрев Ляпунова, похвалил:

— А, тут уже? Очень хорошо, спасибо, что пришли.

— Да как же я мог… — начал было лебезить тот, но Сорокин уже вопрошал омича Муравьева:

— Вы откуда, товарищ?..

— Я к вам, — протянул он бумагу.

— Омский угрозыск, — прочел капитан, и тут же, увидев пацанят, осекся: — Товарищ лейтенант, молодые люди у нас по делу или чаи гонять пришли?

Акимов глянул время: «Что ж такое, полтора часа уже сидим. Где этот великий стратег? Ребята вроде понятливые, но что ж мне их, до утра тут держать? Почему бы не выставить их вон, вежливо поблагодарив за содействие, и пусть дурак Пожарский сам разбирается. Ведь тут намечается что-то стоящее».

Сергей, поколебавшись, решил: подождем для ровного счета еще полчаса. И заверил руководство, что да, по делу молодые люди.

— Хорошо, тогда они пусть посидят тут, а вы мне нужны. Пройдемте в кабинет.

* * *

Еще никогда Андрей не ощущал себя таким ослом. Они вышли за территорию ремесленного училища и поперли по направлению к отделению. Недовольство свое Пельмень вывалил на пацана, рявкнул:

— Руки из-за спины убрал. Строишь из себя.

— Я ничего, — вежливо ответил Максим