Станция расплаты - Валерий Георгиевич Шарапов

двинулся к крыльцу. Не доходя до крыльца, он увидел навесной замок, висящий на проушинах, и все понял. Он свистнул, подзывая товарища.

— Что не так? — приблизившись к Абрамцеву вплотную, одними губами произнес Дангадзе.

— Мы опоздали, — произнес Абрамцев. — Здесь их нет.

Не таясь, он направился к крыльцу, подергал замок, пошарил глазами по сторонам в поисках того, что помогло бы сбить замок. Чуть в стороне от крыльца увидел старые проржавевшие металлические трубы. Поднял одну, приладил под проушины и, сбив замок, отбросил кусок трубы в сторону.

— Осмотримся, — предложил он Дангадзе и, не дожидаясь ответа, вошел в дом.

Пошарил по стене, нашел выключатель и поднял рычажок вверх. На потолке зажглась лампочка, осветив комнату. В центре стоял стол, на нем граненые стаканы, пара тарелок с остатками пищи. У стены, на столе-тумбе, — допотопная одноконфорочная электроплитка. Абрамцев подошел ближе, дотронулся до кастрюли, стоявшей на плитке.

— Еще теплая, — прокомментировал он.

Дангадзе заглянул за занавеску, отделявшую комнату-кухню от спальни.

— Собирались в спешке, — сообщил он. — Вещи разбросаны, постели не застелены.

— Мы опоздали, — повторил Абрамцев. — Интересно, что их спугнуло?

Наскоро осмотрев остальные комнаты, Абрамцев и Дангадзе вернулись в кухню.

— Надо сообщить Супоневу, — произнес Дангадзе. — Ух и разозлится он.

— Есть на что разозлиться, — Абрамцев опустился на скамью. — Если бы не тратили время на споры с Семипаловым, преступники были бы у нас в руках, а теперь кто знает, где их искать? Ладно, Гия, гони к Супоневу, я останусь здесь. В любом случае в доме придется поработать криминалистам.

Не говоря ни слова, Дангадзе вышел из дома и зашагал к перекрестку, где оставил товарищей.

* * *

Капитан Абрамцев стоял в коридоре на третьем этаже здания Главного управления и от нетерпения переминался с ноги на ногу у кабинета подполковника Семипалова. Его пальцы выбивали дробь по бедру, что говорило о крайней степени возбуждения. С момента их неудачи в деревне Рожки прошла неделя. Оперативники в буквальном смысле рыли носом землю, но никаких следов преступников отыскать им не удалось. Они словно сквозь землю провалились. Оперативники подняли расписание всех пассажирских поездов пригородных сообщений и поездов дальнего следования, проходивших через железнодорожную платформу деревни Рожки, собрали информацию по всем грузовым составам, следовавшим через означенный населенный пункт за последние сутки, выдернули с работы больше сотни сотрудников железнодорожных путей сообщения, чтобы провести тщательный опрос, но их действия не принесли результатов. Никто из работников путей сообщения не видел беглецов.

Повторные беседы с друзьями и родственниками Толстого и Юрченко прошли впустую. Узнать, где они могли залечь на дно, им не удалось. Леонид Седых все же впал в кому, и теперь прогнозы на его выздоровление равнялись практически нулю. Его родители вернулись к повседневной жизни, оставив надежду когда-либо увидеть сына в добром здравии. Лечащий врач назначил поддерживающую терапию, хотя и не верил в положительный исход лечения. Следователь Супонев отгородился от всех, засев в кабинете и обложившись бесполезными рапортами. А капитан Абрамцев продолжал рассылать ориентировки, снабженные фотоснимками беглецов, в надежде, что кто-то из сотрудников структурных подразделений МВД, щедро разбросанных по просторам Советского Союза, сообщит об их местонахождении. Но даже он начал терять надежду.

И вот час назад помощник подполковника Семипалова позвонил и сообщил, что его срочно вызывает начальство. Абрамцев начал выпытывать, с чего вдруг такая спешка, и старший лейтенант Кабанцев, понизив голос до шепота, по секрету сообщил, что вроде бы появилась зацепка по делу о расследовании убийства в почтовом вагоне. Абрамцев так сильно сжал трубку, что пальцы побелели. Неужели им наконец повезло? Он попытался выведать подробности, но Кабанцев и сам ничего толком не знал. Сорвавшись с места, Абрамцев опрокинул стул и вылетел из кабинета. На третий этаж он взлетел, как на крыльях, но тот же старлей Кабанцев охладил его пыл, приказав дожидаться в коридоре. У подполковника важный звонок, так заявил он и велел ждать.

Вот Абрамцев и ждал, теряясь в догадках, сгорая от нетерпения и боясь верить в удачу. Время от времени он бросал взгляд на часы. Ему казалось, что он ждет целую вечность, но стрелки будто прилипли к циферблату, не сдвигаясь ни на минуту. Когда терпение Абрамцева почти иссякло, в коридор выглянул старлей Кабанцев и объявил, что подполковник готов его принять. Капитан оторвался от стены и проследовал в кабинет. Подполковник Семипалов сидел за столом, перед ним лежала картонная папка с нитяными завязками, но он ее не открывал.

— Проходи, Иван, присаживайся, — пригласил подполковник.

Абрамцев выдвинул стул, устроился на самом краешке и сложил руки на коленях.

— Чего напрягся, как струна? Задница того и гляди со стула соскользнет, — подполковник недовольно поморщился. — Устраивайся крепче, ты здесь надолго.

Абрамцев заставил себя расслабиться, сел удобнее, оперся спиной о спинку стула.

— Так-то лучше, — похвалил Семипалов. — Знаешь, зачем вызвал?

— Никак нет, — отчеканил Абрамцев, не собираясь подставлять Кабанцева.

— Так я тебе и поверил, — Семипалов ухмыльнулся. — Когда-то и я служил капитаном и так же, как ты, старался заранее выяснить, что ждет меня в кабинете подполковника. А типы вроде Кабанцева никогда не умели держать язык за зубами. Вот так-то! Не ты первый, Абрамцев, не ты последний.

Сдержав улыбку, Абрамцев придвинулся ближе к столу, положил руки на столешницу и осмелился спросить:

— По какому вопросу вызывали, товарищ подполковник?

— В деле о тройном убийстве в почтовом вагоне появилась зацепка, — без перехода проговорил подполковник.

Абрамцев вопросительно изогнул брови и открыл было рот, чтобы выразить удивление, но Семипалов жестом остановил его.

— Погоди радоваться, капитан. Зацепка слабая, очень слабая, — заметил он. — Вполне возможно, что она никуда нас не приведет, и мы попусту потратим время и государственные ресурсы.

— В чем заключается зацепка? — Абрамцев постарался скрыть разочарование.

— Поступили сведения, что Юрченко и его подельников видели в городе Ярославле. Сейчас информация проверяется, но, думаю, надо ехать в Ярославль.

— До того, как получим подтверждение? — Абрамцев был удивлен. Обычно осторожный, даже чересчур осторожный, подполковник решил действовать, не дожидаясь конкретных зацепок.

— Да, на этот раз ждать мы не будем, — Семипалов скривил лицо, как всегда, когда собирался озвучить нелицеприятную правду, касающуюся лично его. — За провал в деревне Рожки заместитель начальника Главка Трушин такую стружку с меня снял, что чудом погоны уцелели. Так что да, ждать мы не будем. Собирай команду, и дуйте в Ярославль. Машину я вам выделю, чтобы на месте действовать было удобнее. Там вас встретит майор Гришаев, он мой давний друг. Он окажет вам любую поддержку, какая только понадобится.

— Поедет вся группа? — уточнил Абрамцев.

— Своих берешь всех. Еще с вами