Смерть в конверте - Валерий Георгиевич Шарапов

Как бы то ни было, обвинять сестру в связях с бандитом Бутовским Катя не имела права и не хотела. Для этого надо было пережить то, что пережила Дарья.

А та все еще не могла поверить в чудесное появление исчезнувшей сестры. Прижимаясь к ней, Дашка роняла слезы счастья.

Спать не хотелось даже глубоко за полночь.

– Расскажи про «Артек», – тихо попросила сестра. – Ты же говорила, он тоже в Крыму?

– «Артек»… Да, он тоже в Крыму, – с улыбкой вздохнула Екатерина. – Это было в 1936 году, мне тогда исполнилось четырнадцать. Мы жили в нижнем лагере, в просторных длинных бараках. По пятьдесят девочек в каждом. Ходили все в одинаковой казенной одежде – в синих трусах и белых рубашках с короткими рукавами. Одежду можно было менять ежедневно у кастелянши, которая по утрам дежурила в палатке.

– Ты говорила, что в вашем отряде было два героя, – напомнила Дарья. Она десятки раз слышала от Кати историю об отдыхе в «Артеке» и наверняка знала ее наизусть. Но подобные посиделки в обнимку с любимой сестрой, ее тихий певучий голос, ее тепло и близкое дыхание с давних пор представлялись Даше настоящим человеческим счастьем.

– Была девочка по имени Ванда, задержавшая возле границы шпиона-диверсанта. И был мальчик Баразби Хамгоков, который вырастил коня для маршала Буденного. Оба – и Ванга, и Баразби – были награждены правительственными наградами.

– Что там еще было интересного?

– Я ежедневно ходила в читальню просматривать свежие газеты. Эта привычка у меня появилась со дня убийства Кирова. Каждый вечер мы разжигали на специальном месте отрядный костер, сидели вокруг, пекли картошку, пели или рассказывали разные истории. Однажды нас возили в Суук-Су на встречу с отдыхавшими там народными комиссарами.

– Ты говорила, что видела товарища Молотова.

– Да, под конец смены начальник лагеря отобрал группу лучших пионеров – орденоносцев, поэтов, танцоров, музыкантов. Не знаю, почему в ту группу попала и я. Нас посадили в два автобуса и повезли в гости к Вячеславу Михайловичу Молотову на его правительственную дачу.

– Как это здорово, Катя! – мечтательно произнесла Дарья. – Крым, лесистый берег, теплое море, костер… Скажи, а сливы там растут?

– Еще как растут! – засмеялась сестра. – Там даже алыча растет!

– Алыча?

– Да, это такой сорт сливы. Крупный, яркий и очень сладкий.

– Ты когда-нибудь отвезешь меня в Крым?

– Обязательно, – еще крепче обняла сестру Екатерина. И вдруг спросила: – Кстати, а где ты прятала ключи от бани и сейфа? Ведь наш любознательный папаша обязательно их нашел бы.

Нагнувшись, Даша отстегнула анатомический протез, выполненный в форме аккуратной женской ступни. Сняла с его туфельку, светлый носочек и открыла незаметную крышку в районе пятки. Под крышкой оказалась узкая полость, заполненная ватой.

– Здесь как раз умещается два ключа, – пояснила она. – А вата для того, чтоб ключи не гремели.

Изумленная Катя осмотрела тайник и покачала головой:

– Ну ты даешь! Я бы, наверное, до такого не додумалась…

Потом она долго изучала протез и даже приложила его к собственной культе.

– Короткий, – с сожалением заключила она. – Мне нужен в два раза длиннее.

* * *

Вечером должен был появиться Борька с друзьями. Подготовку к его приходу сестры начали вместе и заблаговременно. К полудню все было готово: полная бадья ледяной колодезной воды дожидалась в моечном отделении, пяток свежих веников висел там же на стене, на диване лежала стопка чистого отглаженного белья, в доме на печи в чугунке томился борщ на отменном говяжьем бульоне. Оставалось растопить печь, нарезать свежий хлеб, охладить в бадье водку, встретить гостей и подать к столу закуску.

Едва погасло небо, Дарья вооружилась костылями сестры, вышла за калитку и покинула участок в неизвестном направлении. На ней было длинное темное платье, скрывавшее отсутствие стопы и протеза.

Катя этим вечером также надела самую длинную юбку, какую отыскала в неожиданно разнообразном и богатом гардеробе сестры. Около восьми вечера она частично накрыла стол и, по совету Дарьи, присела на лавочке в ожидании гостей.

Первым с соседнего участка завалились Моня и Яша Филин. Одного из них Екатерина помнила с довоенных лет, второго узнала по описанию Дарьи.

– Здорово! – по очереди пожали ей руку Борькины кореша. – Мы чо, первые?

– Пока никого не было, – чуть протягивая слова, ответила Катя. Уж что-что, а Дашину манеру говорить она преотлично знала и могла неплохо воспроизвести.

Следом появился несуразный Гоша Смирнов, которого сестра тоже описала во всех подробностях. И только к девяти часам в сопровождении двух дружков подрулил сам Борька. Он заметно изменился: возмужал, раздался в плечах, на подбородке появился шрам. Но Катя его узнала сразу.

– Все готово? – коротко спросил он, по-хозяйски заходя в предбанник.

– Готово, – кивнула Катя, оставшись на лавочке.

По заведенному обычаю ледяную водку и горячую закуску она обязана была подать к столу, когда раскрасневшийся от веника Борька выходил из парной. Обычно это происходило через двадцать пять – тридцать минут. Екатерина глянула на Дашины золотые часики и засекла время…

Она ужасно волновалась. Такое же волнение охватило ее, когда она впервые отправилась в Бахчи-Эли в качестве связной. Самостоятельно, без сопровождения Алима Агишева. Ей всего-то и надо было, минуя площадь с комендатурой, дойти до заброшенного амбара. Катя до сих пор в деталях помнила то ощущение, будто шла по улочкам раздетой под многочисленными взглядами сельчан и немцев.

Вот и сейчас, пока прислуживала бандитам, ей казалось, будто все они глядят на нее с подозрением и вот-вот догадаются о подмене.

Тем временем мужики, присаживаясь за стол между походами в парилку, говорили о каком-то предстоящем деле и почти не обращали на девушку внимания. Катя вела себя так, как наставляла ее сестра. Убирала со стола грязную посуду, подрезала и подкладывала свежий хлеб, приносила охлажденную водку, следила, чтобы не пустели тарелки с закуской. При этом она старалась не обращать на себя чужого внимания.

«И не вздумай присаживаться на диван, когда все переделаешь!» – смешно округлив от страха глаза, сказала Дарья. «Это почему же?» – удивилась Катя. «Не любит Борька, когда разговор слушают чужие. Он однажды мне строго высказал на это. Дескать, обслужила и гуляй на улицу – жди на лавочке, когда позовут…»

Так Катя и поступала, хотя и старалась обслуживать бандитов не так резво, чтоб подольше послушать, о чем они говорят.

Фокус с подменой она задумала с единственной целью – разузнать что-нибудь о предателе Бобовнике. Беседуя с Дарьей, она подробно описала его внешность, но та стояла на своем: «Никогда такого не видала. Нет