Джон Карр - Ньюгейтская невеста

Даруэнт, который так надолго затаил дыхание, что его легкие едва не лопнули, шумно выдохнул.

– Согласен, – кивнул он.

Некоторые вещи настолько очевидны, подумал Даруэнт, что их близость или цвет слепит глаза.

– Значит, истинный убийца…

Малберри открыл табакерку, взял солидную понюшку и громко чихнул. Его маленькие слезящиеся глазки смотрели в сторону.

– Предупреждаю вас, Дик, – сказал он. – Это может так потрясти вас, что…

– Чего вы опасаетесь?

Мистер Малберри хлопнул себя по куртке, как пьяный прихлопывает воображаемых насекомых. Резко повернувшись, он указал на Джимми:

– Может, с вас хватит его? Две попытки убийства и организация массовых беспорядков. Этих обвинений достаточно для виселицы. А если вы предпочитаете свести счеты на дуэли…

– Я не буду с ним драться, – заявил Джемми. Хотя свечной жир испачкал его светлые волосы и черный сюртук, он сохранял непринужденную позу. – Более того, непобедимый Дик тоже не станет драться. Посмотрите на него! Он так обессилел, что едва держится на ногах!

Хотя Даруэнт сразу же выпрямился и расправил плечи, в глубине души он боялся, что это может оказаться правдой.

– Посмотрите на него! – с усмешкой повторил Джемми. – Он не сможет держать даже рапиру, не говоря уже о сабле! Я бы разделался с ним двумя выпадами. Но я не буду драться, и это все!

В дверях послышался новый голос:

– В таком случае, быть может, мне позволят заменить мистера Флетчера?

Хьюберт Малберри неуклюже повернулся к двери.

В проеме возвышалась фигура достопочтенного Эдуарда Файрбрейса ростом в шесть футов и три дюйма. На нем была темная накидка, рыжеватые локоны топорщились на голове, а щеки обрамляли бакенбарды. Поклонившись, он обнажил в улыбке широко расставленные зубы.

Лишь один досадный штрих портил этот портрет. Верхние веки Файрбрейса распухли и покраснели, благодаря перцу. Хотя аптекарь на Пэнтон-стрит битый час обрабатывал ему глаза водой и борной кислотой, они выглядели воспаленными и светились злобой.

– Кто вы? – удивился мистер Малберри. – Какого дьявола вам нужно?

Файрбрейс, игнорируя его, обратился к Даруэнту:

– Возможно, вы слышали обо мне. Моя фамилия Файрбрейс, я племянник майора Шарпа, которому вы намеренно солгали. Помимо этого, вы без всякой причины… – Он коснулся покрасневших век. – Я требую удовлетворения, милорд.

– Вы его получите.

– Не сомневаюсь, – холодно отозвался Файрбрейс. Перебросив через плечи крылья накидки, он продемонстрировал хлыст, который держал в правой руке. – Позвольте представиться таким же образом, как вы ранее представились моему доброму другу Джеку Бакстоуну.

Его рука метнулась вперед. Хлыст свистнул, и Даруэнт почувствовал, как боль обожгла ему лицо, вокруг которого обвилась длинная плеть.

Кэролайн вскрикнула. Файрбрейс рванул хлыст назад. Даруэнт пошатнулся и упал на колени, выставив вперед руки. Джемми хихикнул.

И тогда это произошло.

В жизни здорового человека бывают моменты, когда он, занимаясь тяжелой работой или спортом, чувствует себя побежденным и не в состоянии продолжать. Но потом неизвестно откуда наступает явление, именуемое вторым дыханием. Сердце бьется медленно и ритмично, мозг проясняется, новая сила вливается в вены. Именно это случилось с Даруэнтом, когда он вскочил на ноги.

– Элфред! – громко окликнул он. – Томас!

– Да, милорд?

– Заберите у него хлыст.

Если Файрбрейс и отступил назад, свернув хлыст, чтобы ударить вновь, то не от страха, а от удивления.

– Неужели вы натравите на меня слуг?

Даруэнт проигнорировал его.

– Если он попытается сопротивляться, примените силу.

Элфред подошел к Файрбрейсу с правой стороны, а Томас – с левой.

Файрбрейс колебался. С каждой стороны от него стоял верзила с напудренной головой, явно не уступающий ему в силе. Он был озадачен, так как никогда не замечал слуг и не думал о них как о человеческих существах. Казалось, будто мебель ожила и обратилась против него.

– Я уверен, сэр, что вы отдадите хлыст добровольно, – почтительно произнес Элфред, сжав правый кулак.

– Это было бы гораздо лучше, верно, сэр? – тем же вежливым тоном подхватил Томас, измеряя глазами расстояние до челюсти потенциального противника.

Файрбрейс отдал хлыст.

– А теперь, сэр, – вновь заговорил Даруэнт, – когда мы решили эту проблему, предлагаю воздержаться от дебатов на тему, кто из нас бросил вызов, а кто был вызван. Ваши представления о правилах дуэлей кажутся мне весьма путаными. Тем не менее, выбирая оружие, что бы вы предпочли?

– Конечно, сабли!

– Отличный выбор. И все же… – в голосе Даруэнта слышались нотки сочувствия, – могу я попросить отложить поединок на день? Уверяю вас, у меня имеются на то две веские причины.

Файрбрейс оскалился в улыбке:

– Чтобы вы отплыли в Кале утренним пакетботом? Нет, спасибо! Каковы же ваши причины?

– Во-первых, сэр, ваше зрение сейчас недостаточно хорошо для дуэли на саблях.

– Благодарю, но я готов рискнуть. А другая причина?

– То, что большинство кавалеристов – хорошие фехтовальщики, всего лишь иллюзия, сэр. – Тон Даруэнта был оскорбительно вежлив. – Кавалерист сражается и даже упражняется, как правило, сидя на лошади. Он не практикуется ежедневно, стоя на ногах, особенно если состоит в полку, занятом в основном на парадах. Я всего лишь предупреждаю вас, сэр.

Лицо Файрбрейса побагровело. Даже не понизив голос, он произнес несколько слов, которые редко слышишь в приличном обществе.

– Элфред! – резко окликнул Даруэнт.

– Да, милорд?

– Дайте ему сабли на выбор и заприте дверь.

Глава 22

Сабли среди ночи

Элфред быстро двинулся к буфету по твердым ровным половицам, на которых не поскользнулись бы даже башмаки, испачканные грязью.

– Отлично! – Файрбрейс сбросил накидку и швырнул ее Томасу. – Нам придется обойтись без секундантов, поскольку здесь нет джентльменов… – его взгляд равнодушно скользнул по Малберри и Таунсенду, – пригодных для этой роли. Прошу прощения! Здесь Джемми Флетчер!

– Я не стану в этом участвовать! – заявил Джемми. Тем не менее он подбежал к Файрбрейсу, словно в поисках защиты. – Вы ведь разрубите его пополам, верно? – взмолился Джемми. – Вы самый подходящий для этого человек!

Только боль в глазах омрачала радость Файрбрейса.

– Тешу себя надеждой на маленькую победу, – согласился тот. – Не бойтесь, дружище. Я побрею ему башку.

Кэролайн подбежала к Даруэнту и схватила его за руки.

– Вы не верите моим словам, – воскликнула девушка, изо всех сил стараясь его убедить, – но я люблю вас! Пожалуйста, Дик, не делайте этого! Вы не в состоянии драться!

Несмотря ни на что, Даруэнт не мог изгнать из своего сердца любовь к Кэролайн. Ему хотелось обнять жену, но… он просто взял ее за руки.

– Взгляните мне в глаза и тогда скажите, в состоянии ли я драться.

Последовала пауза.

– Да, – прошептала наконец Кэролайн, отведя взгляд. Ее щеки зарделись. – Могу я остаться здесь, чтобы увидеть вашу победу?

– Можете, если таково ваше желание.

– Черта с два! – рявкнул мистер Малберри, хлопоча вокруг Кэролайн, словно толстая старая наседка. – Леди не может здесь оставаться! Если вы настолько глупы, Дик, что не хотите думать о более важных делах, то поймите, такое зрелище нельзя видеть даже девке из таверны!

– Этот человек прав, – согласился Файрбрейс.

Элфред протянул ему пару сабель рукоятками вперед. Выбрав наугад одну из них, Файрбрейс прислонил ее к стене возле двери, снял сюртук, жилет, галстук, отстегнул воротничок и придворную шпагу. Боль в глазах побудила его добавить со злобной усмешкой:

– Разве только слух насчет леди Даруэнт соответствует действительности.

Кэролайн резко повернулась:

– Могу я спросить, что за слух, сэр?

– Коль скоро меня вынуждают упомянуть об этом… говорят, будто вы предпочли бы отсутствие лорда Даруэнта его дальнейшему существованию. В таком случае, разумеется, вам следует остаться, чтобы…

– Нет, сэр. – Кэролайн говорила спокойно и четко. – Я останусь, потому что мой муж заставит вас выглядеть абсолютным новичком.

– Вот как? – прошипел Файрбрейс и громко крикнул: – Отойдите!

Все отошли назад. Файрбрейс, в батистовой рубашке, подчеркивающей его силу и длину рук, изучал позицию. Если Даруэнт захочет остаться в том же положении, спиной к стене, соединенной с соседним домом, их будет разделять ширина, а не длина комнаты. Они будут сражаться футах в шести от ее края, стоя параллельно оконным занавесям.

Непосвященных удивили бы мысли, роящиеся в голове Файрбрейса. Но дело в том, что дуэлисты на саблях, как, впрочем, и на рапирах, редко двигаются назад или вперед. Поединок состоит из непродолжительных схваток. При этом сабли не «звенят», а глухо ударяются друг о друга.

– Сабля, милорд. – Элфред подошел к Даруэнту.