Тень чупакабры - Алёна Моденская

том числе — на шее за ухом. Будто кто-то пытался отрезать ей ухо, как угрожал мальчишка.

Но на его матери следов крови не было, как и на остальных ребятах, что сидели во дворе. Кроме Герды, но с ней-то как раз всё было понятно. Вообще, если бы не её ремень, Кристине пришлось бы худо.

Из отделения последние свидетели ушли под утро. Новиков тоже вышел на улицу, и сразу встретился с Зыковой.

— Художница в палате интенсивной терапии, — сказала Зыкова, вынимая папиросу. — К ней приставили охрану. На всякий случай.

— Хорошо, — кивнул Новиков.

— Вам бы отдохнуть.

— Это да. Сейчас поеду домой.

— Правильно. — Зыкова крутила в руках папиросу. — Знаете, я тут подумала. А ведь наша чупакабра уже пару недель как затаилась. Может, это действительно была зверюга, которую вы тогда напугали? И она просто убежала куда-то подальше от города?

— Может, — пожал плечами Новиков. Он так устал, что готов был согласиться даже с этой дурацкой версией.

— Ну да, это маловероятно, — признала Зыкова. — И с этой художницей ничего путного не вышло. Разве что её саму снова пытались устранить.

Новиков только кивнул. Он соглашался с Зыковой, но что-то предлагать не было сил.

— Я вот что подумала. — Зыкова так и крутила сигарету. Подошла ближе. — А давайте и вправду разрешим Выпускные. Увеличим число дружинников и сотрудников в штатском. И детям приятно, и нам…

— Что? — глянул на неё Новиков. — Хотите сказать — и нам наживка?

— А что делать?

— Я бы для начала поспал.

— Понимаю. Идите, после поговорим. Время ещё есть.

Новиков добрался до дома и завалился на кровать. Тут же уснул. Когда проснулся, в комнату уже падал солнечный свет. А ведь на его теневой стороне так бывает только вечером. Это сколько же он проспал? Впрочем, надо же иногда отдыхать.

И есть хочется. Новиков встал, оделся и вышел в общую комнату, чтобы поискать на кухне чего съестного. За большим столом что-то писал в тетрадке Артём.

— А, проснулся. Доброе… добрый вечер уже.

— Добрый, — кивнул Новиков. — Может, чаю?

— А давай, — Артём положил ручку и размашисто потянулся. Тут же крякнул и согнулся — видимо, ёкнули раны, полученные в избушке.

— Где наши дамы? — спросил Новиков уже на кухне, ставя чайник на плиту.

— На работе. У них же выпускные экзамены. — Артём достал из холодильника сыр и колбасу. — Тебе с чем?

— Всего понемногу, — улыбнулся Новиков.

Артём стал нарезать бутерброды на разделочной доске.

— Слушай, я тут вот чего подумал. Ну, если ты уже это тоже понял и всё проверил, то ладно.

— Что такое? — Новиков сыпал заварку в фарфоровый чайник.

— Вот смотри. Эта убийца по-любому должна быть испачканной кровью. Так?

— Ну, так, — согласился Новиков.

— Даже если, например, надевает дождевик.

— Это зачем? — спросил Новиков, наливая кипяток в заварник.

— Ну, она же не хочет, чтобы все видели кровь. — Артём размашисто пожал плечами и махнул ножом. — Так вот. Дождевик она, скажем, снимает. Но на одежду всё равно попадёт. На рукава, например. И куда ей такую заляпанную одёжу девать?

— Куда? — переспросил Новиков.

— Вот. — Артём указал на собеседника ножом. — Куда. Например, сжечь. Но что, если она живёт с соедями? Можно, конечно, жечь в титане или в печке, но ведь могут заметить. Выбросить — найдут. И потом — у нас город-то закрытый. Если всё время выбрасывать одежду или жечь, то надо новую покупать. А это дорого, да и приметно.

— Ну, тогда она будет её стирать. — Новиков сел за стол.

— Вот! — радостно воскликнул Артём. — Я и подумал — у нас же режим экономии! А ей надо лить много воды. И потом — мыло же нужно. Или порошок. И тоже много.

Новиков почувствовал себя дураком. Как он сам не догадался. А ещё считал Артёма туповатым увальнем.

— Это мысль, — одобрительно закивал Новиков. — Очень хорошая мысль. Вот что. Свяжись с Зыковой. Пусть разузнает в жилищном хозяйстве, можно ли определить, где именно в городе идёт растрата воды. Стирать она будет дома, в баню или прачечную не пойдёт — слишком приметно. А я наведаюсь в хозмаги.

Новиков даже чокнулся с Артёмом чашками. Они попили чаю, и Новиков пошёл мыть посуду. Артём вытирал чистые чашки и ставил их в общий буфет.

Внезапно на улице что-то грохнуло. Так, что звонко дрогнули окна и даже пол подпрыгнул. Раздались голоса, потом ещё грохот — продолжительный, раскатистый, но уже глуховатый.

Когда всё стихло, Новиков выключил воду, и они с Артёмом подошли к окну. Но, кроме бегущих по дворам людей, ничего не увидели.

— Пойдём-ка, — сказал Новиков, вытирая руки.

На площадке они столкнулись с профессором Сергомасовым.

— Что случилось? — спросил учёный, придерживая рукой свою входную дверь, чтобы та не захлопнулась.

— Сейчас выясним, — на бегу бросил Артём.

Они вышли на улицу. Обеспокоенные люди бежали все в одном направлении, Новиков и Артём смешались с толпой. Спустя минут десять стало ясно, что случилось. Когда Новиков, расталкивая зевак, пробрался к тому самому месту, где вчера почти догнал напавшего на Кристину, у него от неожиданности подогнулись колени. Каменного тупикового забора вместе с домом больше не было. На земле в облаке пыли лежали рассыпавшиеся стены и крыша.

— Надо копать! — крикнул один парень в рубашке с модным отложным воротом. Он и несколько других направились было к завалам, но по земле прошла дрожь.

— Прочь! Быстро! — громко скомандовал Артём. — Все на дорогу! Живо!

Под ногами дрожала земля, где-то что-то трещало, хрустело, гудело. Окна в рядом стоящих домах звенели и разлетались осколками, трубы ходили ходуном. Рамы ломались, стены шатались. И всё покрывал жуткий гул.

— Это что, землетрясение? — испуганно спросил кто-то рядом с Новиковым.

— Это карстовый провал, — ответил другой голос.

Люди в панике толкались и падали на землю. Деревья шатались, разбрасывая листья, вокруг всё время что-то грохало, кто-то плакал, кто-то выл.

Новиков хотел сесть на землю, но испугался, что его могут затоптать. Пошире расставил согнутые ноги и вцепился в протянутую руку Артёма.

Спустя пару минут всё наконец стихло. Люди продолжали метаться по Божедомке и плакать, но некоторые взяли себя в руки и деловито стали обходить дома и осматривать их на предмет трещин и разрушений.

Скоро приехали пожарные, милиция, врачи и коммунальщики. Разрушенный дом оцепили, к нему подпускали только здоровых мужчин, которые могли подсобить в разборе завалов.

Артём умчался помогать, а Новиков, у которого кружилась голова, отошёл, чтобы не мешать. Он мысленно посчитал дома. Оказалось, рухнул именно тот дом, где жила семья пацана-живодёра, что подрался с Кристиной.

Как она там сказала? Крыша рухнет?