Господин следователь. Книга десятая (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич

Литература — это во-первых. А во-вторых, нужно просчитать — во сколько влетит организация экспедиции на Кольский полуостров? Такой, чтобы и геологи там были, и топографы. Еще ботаники. Не сомневаюсь, что уже известны растения, растущие (тьфу, повтор) на каких-то полезных ископаемых. Пусть ищут вместе.

И что нам нужно? Для этого потребуется приказ свыше, наличие специалистов и деньги.

С приказами станем думать, специалисты отыщутся, если «сверху» прикажут, а вот как с деньгами? Ломал я голову — на какое благое дело потратить средства, теперь знаю. Считаю, что вполне справедливо, если с гонораров, полученных с украденных текстов будущего времени, порадею за здешнее будущее. И государь император, услышав, что научная экспедиция не запросит казенных денег, станет добрее и сговорчивее.

Нужно минимум тысяч десять. В «заначке» у меня тысячи три, сколько не хватает? Семь. Значит, их надо где-то достать.

Может, девчонки со своих гонораров подкинут? Нет, барышень я просить не стану, это мое дело. Пару тысяч Милютин даст, тысяч пять можно у батюшки одолжить. Значит, десять тысяч найду прямо сейчас. Но, чует мое сердце, этого мало.

Попробую посчитать хотя бы примерно. Сколько потребуется ученых? Штук пять, как минимум. К ним нужны рабочие. Не сами же доценты с кандидатами станут землю копать и камни раскалывать. Рабочих — человек десять. Ученые жалованье получают, но станут ли им выплачивать его во время экспедиции? А хоть бы и платят, дополнительная денежка еще никому не мешала.

В археологичку, куда я ездил в студенческие времена, нас кормили (на макаронах с тушенкой поправился килограмма на два!), предоставляли палатки, матрасы и что-то платили. Но сколько — не упомню. Позже, уже будучи старшим преподавателем, руководителем археологических практик не был — и листа открытого нет, да и сама археология не слишком увлекала. Начальствовал на историко-архивной, но там и дел-то — загнать студентов в архив, архивные бабушки их озадачат «великими» делами, вроде нумерации страниц и сшивания дел, потом получить отчеты, проверить — поставлены ли подписи и печати, да дневники практики сдать в учебный отдел.

Ладно, кладем в месяц на одного ученого рублей пятьдесят. Мало? Ок, пусть будет сто. На рабочего — рублей тридцать, а лучше сорок. Девятьсот рублей в месяц. Да, а ведь еще понадобится начальник экспедиции, какой-нибудь профессор, не ниже надворного советника. Ему придется платить рублей сто двадцать, а то и сто пятьдесят. Вот уже и тысяча пятьдесят рублей, округляем до тысячи ста.

Сколько времени продлится экспедиция? Месяца три? Если три, то лучше закладывать сразу четыре. Допустим, с мая по сентябрь. Тогда уже пять. Сколько денег на оплату?

Пять с половиной тысяч. Опять-таки, нужен какой-то резерв для начальника. Не исключено, проводника понадобится нанимать (не знаю, как они в тундре его найдут, но все бывает). Округляем до шести тысяч.

Пойдут пешком или на лошадях? Пешком лучше не ходить, ноги собьют и далеко не уйдут. Значит, шестнадцать лошадей, а к ним еще и штук пять рабочих коняшек. Нет, даже десять. На чем палатки везти, оборудование, полученные образцы? Двадцать шесть лошадей… Лошадка у нас стоит по-разному, но кладем пятьдесят. Вот и еще тысяча триста.

Идем дальше.

Ученые тоже люди, их кормить надо. И рабочих тоже. Лошади и на подножном корме проживут, только потом ноги протянут. Овес нужен, ячмень. Крупа для людей, какие-нибудь консервы. В две тысячи впишутся? Не факт.

А еще теплая одежда, сапоги, те же палатки и одеяла. Телеги нужны? А это еще деньги. И в экспедицию телеги с деревянными осями на пошлешь, железо нужно. Охо-хой…

Что я забыл? Да, какое-никакое оборудование надо. Пусть лопаты, топоры и недорого стоят, но за просто так никто не отдаст. Теодолиты, компасы. Котелки, кружки. Канцелярские принадлежности, бумага. Мелочь, но любая мелочь важна. Керосин с лампами потребуется? Нет, обойдутся свечками. Не потому, что жалко, а тяжело, и опасно.

Оружие и боеприпасы. И от шальных медведей отстреливаться, да и вообще — вдруг захотят свежего мяса?

Уже понял, что в десять тысяч не впишемся, а реально — возникнет множество дополнительных трат, о которых я представления не имею. Минимум готовить двадцать тысяч.

Двадцать — это не десять. Это уже много. Вот, уговорить череповецких купцов, чтобы на экспедицию скинулись. Так не уговорю. Может, взятку бы кто дал? Так не дают. Давали бы, я бы их быстро нашел, куда потратить. Но стану брать — так ведь быстро «вложат». Тратил бы я нечестные деньги на какие-нибудь драгоценности, женщин или на скачки, отнеслись бы со всем пониманием. Но если я эти деньги на благо пущу — не поймут.

Значит, пороть горячку не станем. Следует изучить вопрос. Подобрать соответствующую литературу об экспедициях на Кольский полуостров. Не может такого быть, чтобы Академия наук или какие-то учебные заведения не проводили хоть какие-то исследования. Зайду после службы в библиотеку — уточню.

С теорией — тут все понятно, а теперь практика: еще рассказиков пописать, книжку-другую опубликовать, денег подзаработать честным путем. Ну, относительно честным. И не стоит рассчитывать ни на батюшку, ни на меценатов.

Да, и кто там стучит?

В кабинет, на сей раз, явился не Председатель, не кто-то из коллег, а помощник пристава Спиридон Савушкин. Все жду — когда же парню присвоят чин коллежского регистратора, а то надоело именовать его по имени-отчеству. Пока выговариваешь Спиридон Спиридонович, язык сломаешь. Стану называть его благородием, так оно легче.

— Покойник у нас, ваше высокоблагородие, — мрачно сообщил Спиридон. — Коляска у входа, за господином доктором уже послали.

Нет бы сказал — в полицейском управлении самовар докипает, чай купили китайский, лучшего сорта, пирожные от господина Милютина привезли, только вас и ждут. А тут покойник.

— Покойник? — переспросил я, вставая с места. Убирая карту и рукопись в ящик стола, поинтересовался. — Где?

— В сарае должен быть, около выгона на поскотину, — ответил унтер.

В смысле — он не есть, а только должен быть? В принципе, к следователю должны бежать, когда точно известно, что наличествует жмурик. Но я сам полицейским говорил — дескать, коли поступила информация, вызывайте. Лучше лишний раз понапрасну съезжу, нежели следы затопчут.

— Информация проверена?

Савушкин только пожал плечами и пояснил:

— Как вы иной раз говорите — а хрен его знает, господин майор. В участок Марья Спицына пришла — вдова мельника. Сказала, что своими глазами видела, как ее сосед мужика окровавленного в сарай тащил.

Накидывая шинель, ухватив фуражку и папочку, принялся на ходу задавать вопросы:

— Марья сейчас где?

— Домой ушла, — доложил Спиридон, а встретившись с моим удивленным взглядом, поспешно уточнил. — Господин пристав отпускать не хотел — сказал, чтобы до прихода следователя сидела, так она в рев. Дескать — внучка маленькая, дома одна, да еще и болеет, а дочка с зятем в Рождество уехали, муку божату повезли. Антон Евлампиевич матюгнулся в сердцах, но тетку и пожалел дескать, иди пока, но знай, что ежели господину следователю понадобишься, он тебя вызовет.

Плохо, конечно, что информацию получу не из первых рук, свидетельницу следовало в участке держать, до моего прихода, но что поделаешь? И причина уважительная, а пристав у нас не зверь.

— Сарай известен?

— Так точно, — по военному отозвался помощник пристава. — Сарай известен, их около выгона и всего-то два — остальные снесли, дома строят, имя соседа — Кузьма Пряхин.

— Покойника, как я понял, Спицына не опознала?

— Говорит, не разглядела. Кузьма покойника на плече тащил.

— А то, что покойник в крови — это увидела? — хмыкнул я, на что Савушкин только пожал плечами — за что купил, за то и продаю.

Тащил покойника на плече? В принципе, если мужик здоровый, тогда мог.

Мы с Савушкиным уселись в коляску, на облучке были Федор Смирнов и кучер, из числа тех, кто приписан к полиции, но не носил форму. Я бы их назвал «вольнонаемными», но такого термина еще нет.