Мередит Митчелл - Змея в гостиной

– Должна с тобой согласиться. – Эмили чувствовала легкую неловкость по отношению к бедным девушкам, несмотря на то что надела скромное платье из серого атласа и свой любимый жемчуг. – Ее может оправдать лишь то, что она не успеет вернуться домой и переодеться перед балом. И, я уверена, Агнесс с нашей помощью очень скоро сумеет превратить своих подопечных в прелестных юных леди.

– Ты говоришь так, как будто из них надлежит воспитать примерных жен и домохозяек, – поддразнила подругу мисс Соммерсвиль. – А ведь изначально предполагалось, что у миссис Рэйвенси будут учиться именно те девушки, кто видит целью своей жизни не замужество, а что-то другое…

– Хорошие манеры и обаяние никому еще не вредили, – улыбнулась леди Гренвилл, внимательно рассматривая учениц Агнесс. – В остальном же, я надеюсь, ты окажешься права, и за этими застенчивыми взглядами мы скоро разглядим сильные, цельные натуры, способные своими руками строить то будущее, какое пожелают.

– Посмотрим, уже через недели или месяцы мы узнаем, что выйдет из этой затеи. – Джейн даже самой себе не призналась бы, что слегка завидует этим девушкам, их молодости и волнующему трепету, который они должны были испытывать, стоя в самом начале нового пути. – А теперь пойдем, если мы не хотим выглядеть на балу уставшими и вялыми, нужно отдохнуть два или три часа.

Эмили кивнула и, прихрамывая, вышла вслед за подругой на покрытую замерзшей грязью торнвудскую улицу.

– Мисс Феллоуз! – Говорить с Шарлоттой свободно Ричард мог только во время танцев и всякий раз старался воспользоваться моментом, чтобы уговорить девушку расторгнуть помолвку с Ходжкинсом. – Позвольте мне попросить…

– Мистер Соммерсвиль! Если вы снова приметесь болтать всякий вздор, я не стану больше танцевать с вами! – Преувеличенная оживленность мисс Феллоуз плохо скрывала раздражение.

– Простите меня, если я стал причиной вашего дурного настроения, обещаю не произнести ни одного слова, пока мы танцуем. Но не отказывайте мне хотя бы в этой радости! – взмолился Соммерсвиль.

Слова его текли легко, он много раз с пафосом произносил подобный, как справедливо заметила Шарлотта, вздор, но впервые верил во все, что говорил, от первого и до последнего слова.

– Вы все переворачиваете с ног на голову! – Девушка сердилась, но Ричарду показалось, что не он причина ее плохого настроения, уже в бальную залу она вошла с мрачным видом, выделяющим ее в толпе улыбающихся молодых леди.

Как и обещал, Соммерсвиль не ответил. Он уже успел рассказать Шарлотте, что ее мачеха поделилась с ним историей ее помолвки с Ходжкинсом, и дал понять, что никакие обстоятельства не заставят его перестать надеяться, пока эта помолвка не закончится свадьбой.

– Уверен, этого никогда не случится, ведь вы не любите его! – заявил Ричард неделю назад на балу в Гренвилл-парке.

– Вас я не люблю тоже! – не в силах сдержаться, резко ответила Шарлотта.

– В таком случае почему бы вам не выйти замуж за меня? Навряд ли я чем-то уступаю мистеру Ходжкинсу, – тут же ответил Соммерсвиль и замер – уж слишком небрежным, даже грубым, получилось предложение руки и сердца.

Мисс Феллоуз покраснела, с ее рыжими волосами она стала казаться едва ли не дурнушкой, но смущенный Ричард этого не замечал.

– То, что вам наговорила моя мачеха, вовсе не обязательно должно быть правдой! Если же вы думаете, что мне все равно, за кого выйти замуж, вы ошибаетесь! Я помолвлена с мистером Ходжкинсом и выйду за него! – Шарлотта закончила отповедь как раз с последними тактами музыки и покинула Ричарда, не дожидаясь, пока он отведет ее к дивану, на котором в окружении новых приятельниц сидела миссис Феллоуз.

С того вечера и до сегодняшнего бала Соммерсвиль не приближался к мисс Феллоуз, но последний разговор с ее мачехой вновь привел его в смятение. На что она намекала, когда говорила о спасении Шарлотты от нежеланного брака? Должен ли он уговорить мисс Феллоуз бежать с ним или же скомпрометировать ее по-другому, чтобы Ходжкинс сам разорвал помолвку?

Танец не требовал от партнеров особенных усилий, и некоторое время каждый думал о чем-то своем. Спустя несколько минут мисс Феллоуз все-таки не выдержала:

– Наверное, вы считаете меня капризной и вздорной.

– Не молчите же! – воскликнула Шарлотта, когда Ричард сдержался и ничего не ответил на ее провокационную реплику. Она, очевидно, ждала, что он будет опровергать ее слова.

– Я не знаю, о чем говорить, мисс Феллоуз, – холодно сказал Соммерсвиль. – То, что я хотел бы вам сказать, вы не желаете слушать, а обсуждать гостей на балу или последний роман мистера Мартинса представляется мне неуместным, когда на душе так тяжело…

– Лучше было бы нам не приезжать в Торнвуд. – Девушка тоже не могла заставить себя улыбнуться, хотя и чувствовала, что миссис Феллоуз наблюдает за ней со своего места. – Я не хотела, чтобы кто-нибудь стал несчастным из-за меня!

– Если бы вы сами были счастливы, вам бы не было до этого дела, – справедливо заметил джентльмен. – Позвольте мне помочь вам избавиться от мистера Ходжкинса! Даже если вы откажетесь принять мое предложение, вы все-таки не попадете в плен несчастливого брака.

– Разве вы можете что-то сделать? – Шарлотта намеренно повернулась спиной к миссис Феллоуз. – Мистер Ходжкинс настаивает, чтобы мы поженились в феврале…

– Так скоро! – ахнул Ричард и с трудом сдержал порыв прижать к себе девушку теснее, чем того требовал танец. – Я думал, дата еще не назначена… Как может он заставлять вас делать это наперекор вашим чувствам? Вы же будете ненавидеть его всю жизнь!

– О да, я ненавижу его, ненавижу! – Голос мисс Феллоуз в этот момент походил на шипение, и изумленный Соммерсвиль внимательно вгляделся в ее потемневшие глаза.

– Какую бы услугу он ни оказал вашей семье, отец и мачеха не должны приносить вас в жертву! – пылко воскликнул Ричард, и Шарлотта предостерегающе нахмурилась – они находились слишком близко к другим парам, и только музыка позволяла им говорить более или менее свободно.

– Все намного сложнее, чем вы можете себе представить, иначе я сама предложила бы вам бежать со мной или хотя бы попросила лакеев сбросить мистера Ходжкинса с крыльца. – Она вздохнула так обреченно, что у Ричарда защемило сердце.

– Я бы предпочел, чтобы осуществилось и первое, и второе, – попытался он пошутить, желая ободрить мисс Феллоуз, но это ему не удалось.

Танец закончился, и Шарлотта выпустила его руку.

– Я люблю вас, поверьте, люблю… – Кажется, неунывающему Соммерсвилю передалось ее ощущение безнадежности.

– Я вам верю, но сделать ничего нельзя. – Девушка произнесла это с грустью, но твердо. – Уезжайте куда-нибудь, пока я не выйду замуж, пожалуйста!

– Боюсь, этого я не смогу сделать. И не захочу. – Ричард повел ее по залу к проходу в буфетную, тогда как мистер Ходжкинс находился у другого выхода. – Миссис Феллоуз надеется, что какое-нибудь неожиданное событие дарует вам спасение, и я буду содействовать провидению изо всех сил.

– Моя мачеха ждет какого-то события? – Шарлотта удивленно приподняла отливающие медью брови.

– Миссис Феллоуз говорила мне, что молится о чуде, которое избавит вас от необходимости следовать договоренности, заключенной вашей матушкой и миссис Ходжкинс.

– Не замечала, чтоб моя мачеха проявляла особенную религиозность! – язвительно фыркнула мисс Феллоуз.

Соммерсвиль взглянул сквозь распахнутые двери в глубь бальной залы и увидел, что Ходжкинс пробирается вдоль стены к ним. Ричард тут же предложил своей собеседнице руку и вывел ее в холл, где остановился за колонной в надежде, что настырный жених не сразу заметит Шарлотту в темном уголке.

Она не могла не понять суть этого маневра, но возражать не стала.

– В некоторые моменты человек обращается к Богу, если на помощь других людей надежды нет. – Соммерсвиль как ни в чем не бывало продолжил разговор, довольный уже хотя бы тем, что девушка не отказывается говорить с ним и, кажется, больше не сердится. – Раз уж вы не хотите помочь себе сами, миссис Феллоуз остается только уповать на милость божью.

– И в чем же заключается эта милость, по мнению миссис Феллоуз? – Насмешливый тон Шарлотты выдавал ее недоверие к благочестию мачехи.

– Ее, как и меня, устроил бы любой исход, лишь бы только ваша помолвка с Ходжкинсом была разорвана! Если бы однажды он уехал и больше не вернулся или обратил свой взор к какой-нибудь другой леди… Даже если бы он сломал себе шею после неудачного падения с лошади, я не был бы огорчен!