Метод чекиста - Валерий Георгиевич Шарапов

— Куда успеть? — возмутился молодой чернобровый и черноволосый худощавый водитель. — А обед? Дядя Ираклий нас звал. Лобио там. Хачапури там. Э, как можно обидеть дядю Ираклия?!

— Эх, Гоги, тебе бы все обедать да ужинать. Нам поскорее вернуться в район надо. Работа, знаешь ли! Отчет! Деньги!

— Деньги, деньги. Только не наши! — грустно произнес водитель. — А тебе бы все работать. Вот скажи, голова человеку для чего дана? Чтобы работать?

— Конечно.

— Неправильно мыслишь. Чтобы не работать, — захохотал водитель так искренне и заразительно, что грех на него было обижаться.

Впрочем, смеялся он недолго. По его самолюбию был нанесен каверзный удар. На всей скорости газик обогнала белая, сверкающая на солнце «Победа».

— Шайтан! «Победу» купил, так теперь на педаль до упора жать можно? Э, маймуни! — возмущался горячий водитель.

«Победа» стала быстро удаляться, демонстрируя несомненное преимущество в лошадиных силах. Но вскоре начала притормаживать.

— Сейчас обгоним, — азартно хлопнул по баранке водитель. — Что, радиатор закипел? То-то! Мой газик любой жестянке даст фору!

— Ты не особо-то гони! А то в кювет привезешь, — пытался образумить инкассатор шофера, но куда там — кровь молодая, бурлящая, ей скорость и простор нужны.

Но разогнаться газику не дали. «Победа» вдруг вильнула и ненароком перекрыла дорогу — притом так, что не объедешь.

Инкассатор напрягся и расстегнул кобуру на поясном ремне, в которой лежал наган.

— Чего ты все суетишься? — снисходительно кинул водитель, притормозил, останавливая машину, и крикнул: — Э, чего встали?! Вы эту дорогу не купили еще!

Из «Победы» вальяжно вылезли двое. Один, худой, жилистый и бородатый, одетый, как селянин, в мятых сапогах, в кахетинской шапочке из войлока, держал в руках автомат ППШ. Другой, громила в городском темно-сером костюме, брюки заправлены в тщательно вычищенные сапоги, в кавказской кепке-аэродроме, сжимал пистолет ТТ.

— Мир вам, друзья! — крикнул громила с пистолетом и обратился к инкассатору: — И ты, брат, не тянись к нагану. Автомат все равно лучше дырки делает… Ну!

Инкассатор, прошедший и финскую, и германскую войну и повоевавший с японцами, оценил расстановку сил вполне трезво. Против него двое вооруженных людей, притом автомат — сила и правда серьезная. И стоят так, чтобы держать неприятеля в секторе обстрела. А еще шофер за рулем «Победы» — он тоже наверняка не с пустыми руками. Тут биться бесполезно. Тут можно только героически погибнуть. И саквояж с деньгами никак не стоил жизни двоих человек. Поэтому он поднял руки, демонстрируя, что сдается.

— Из машины вылезайте, — спокойно произнес громила, не переставая радостно улыбаться.

Из газика вышли и встали на асфальте с поднятыми руками. Громила извлек из кобуры инкассатора наган и спрятал в карман пиджака.

Дальше стало окончательно понятно и так понятное. Громила взял саквояж с деньгами. Взвесил его в руке. Без всякого пиетета сорвал печати. Сунул загребущую руку внутрь. Вытащил пачку денег. Близоруко приблизил ее к глазам и удовлетворенно крякнул.

— Братья, думаете, это нам деньги? — обратился он к пленным. — Мне много не надо. Хачапури, мацони да стакан вина вечером с добрыми друзьями. Это на освобождение нашей благословенной Грузии от дьявольской власти большевиков…

Инкассатор, коммунист с десятилетним стажем, поморщился, как от зубной боли, и громила зло прищурился.

— Ну, чего надулся? Тебе большевики роднее, чем наша солнечная щедрая Грузия?

Инкассатор не ответил.

— Живите. И всем говорите — Снежный Барс за правое дело. Не спит, ест через раз. Все о народе заботится.

Хитрыми глазами бандит обвел пленников. Вытащил из саквояжа пачки денег, подошел и всучил каждому.

— Это чтобы вы плохо обо мне не думали!

Потом вынул из кармана и отбросил в сторону служебный инкассаторский наган.

Взревел мотор. И белая «Победа» исчезла, будто и не было ее.

— Барс, — зло воскликнул инкассатор. — Чего он со своих гор слез? Никогда его не бывало в наших краях!

— Абрек, — рассудительно и с уважением произнес водитель, взвешивая пачку. — А он не такой уж и злодей. Деньги вон оставил! Мне хватит, чтобы дом хорошенько подправить! Да еще и останется.

— Ты чего, Гоги?! Это деньги государственные! В соучастники хочешь?

Водитель крепко сжал пачку — и не вырвешь из пальцев. И смотрел на нее завороженно.

— Кто узнает? — поднял он умоляющие глаза на инкассатора. — Никто! Если молчать будем!

— Гоги! Ты чего? — возмутился инкассатор. — Ты же советский человек. Комсомолец!

— Советский. Грузинский. Какая разница. Мне дом нужно править. К Лейле свататься. Такой случай.

— Все, хватит! Заводи машину! — прикрикнул инкассатор. — Поедем в милицию показания давать. И деньги положи на место.

Водитель сжал пачку еще сильнее, сдавленно выдавил:

— Зря ты так, Амбросий!

— Гоги! — угрожающе крикнул инкассатор. — Заводи машину!

Как пьяный, водитель сделал несколько шагов вперед. Нагнулся над лежащим на дороге наганом. Вцепился в рукоятку. И обвел своего товарища каким-то пустым взглядом.

У инкассатора мороз пробежал по коже. Ему стало еще страшнее, чем когда в него целился абрек. Что-то изменилось в его товарище. Пачки денег в одной руке. Револьвер в другой. И этот пустой взгляд. За которым неизвестно какие мысли скачут. Точнее, известно.

— Гоги! Ты что творишь?!

Водитель встряхнул головой, как упрямый бычок, только что ткнувшийся рогами в стену. Взгляд его прояснился. Парень шагнул к инкассатору и протянул ему наган рукояткой вперед.

— Чего шумишь, кацо? Бери свой револьвер. Все равно от него толку никакого. Поехали в милицию-шмилицию твою! Деньги отдадим! Последнюю рубашку отдадим! Как дом ремонтировать? Как Лейлу сватать? Хоть сам в горы подавайся!

— Ты только еще кому такое не скажи, — переведя дыхание, уже с веселым оттенком произнес инкассатор.

— Не скажу! Ты же мой друг и брат! Тебе скажу.

«Ну спасибо, брат, что не убил», — подумал инкассатор…

Глава 29

Мало. Слишком мало удалось нам узнать о Казимире Фадеевиче Верхнеглавском. Родители его давно сгинули где-то в Казахстане. Оставшаяся родня разбрелась по всей стране. Направлены поручения по их поиску, а также по проведению соответствующих мероприятий — нацистский преступник вполне может поддерживать с ними какие-либо контакты.

Не удалось найти ни единой его фотографии. Оно и неудивительно — после немецкой оккупации в Белоруссии мало что осталось. Гораздо более странно, что и в военных архивах ничего не было.

При общении с его довоенными знакомыми удалось составить что-то вроде фоторобота, но за давностью лет ценность его приближалась к нулю. Тут по фотороботу, который вчера составлен, черта с два кого узнаешь. Да еще особых примет нет — уши, нос на месте и даже не сломаны, шрамов, родимых пятен на лысине не присутствует. Человек и человек.