Цветок мертвецов - Ольга Михайлова

то, что не потрудился приодеться к празднику. Тогда не пришлось бы краснеть. Как он выглядит? Тодо был недурен собой, в молодости его даже называли красивым, но это когда было-то? Сейчас, представ перед красавицей не в лучшем виде, Тодо был смущён и расстроен. Что она подумала о нём?

— Корё? — удивлённо переспросила тем временем Цунэко. — Лис-преследователь? Вы оборотень? — в глазах девицы вспыхнул лукавый огонёк. Было заметно, что возможная встреча с призрачным оборотнем-лисом пугает её не больше луны за окном.

Тодо смутился ещё больше. Принц же продолжал.

— Я понимаю, что ты не переполнена скорбью, но неужели ты откажешь в помощи мне, своему братцу, а, Цунэко?

Девица пожала хрупкими плечиками.

— Это зависит от тебя, Наримаро. Упрёшься тупым быком, ничего не узнаешь, будешь податлив да сговорчив, как ласковый котик, всё разнюхаешь, — голос Цунэко снова звучал певучей бамбуковой флейтой, невольно волнуя сердце и точно полоща на ветру душу.

Одного этого голоса, подумал Тодо, достаточно, чтобы лишить покоя любого мужчину. Сам он с удивлением ощутил, что если его общение с принцем напоминало коромысло, наклоняемое то в одну, то в другую сторону, то теперь в небольшом пространстве чайного павильона закружилась карусель. Цунэко мгновенно стала средоточием ещё одной силы, перетянув на себя часть того потока мыслей, чувств и догадок, что раньше пульсировали только между мужчинами.

Видимо, это понял и принц Наримаро.

— Сговорчив? — вкрадчиво произнёс он. — А разве я упрям, сестричка? Чего ты хочешь?

— Удовлетворить своё любопытство, конечно. Я хочу видеть тело.

Тодо показалось, что он ослышался. Но тут же понял, что всё расслышал правильно.

— Госпожа, — пролепетала побледневшая служанка, — как можно… Нет, Фудзивара-сама, не надо… Не надо!

Она тоже явно всё поняла и до смерти перепугалась. Тодо заметил, что её испуг тем больше, что она почти не сомневалась: сиятельный принц вполне может уступить сестре в её ужасной просьбе. Тодо, напротив, был уверен, что причин для страха у служанки никакого: с чего бы принцу открывать Цунэко тайны следствия?

— Умолки, Мароя, — осадила Цунэко прислужницу. — Так что, Наримаро?

Принц убрал с огня закипевший чайник и вежливо спросил:

— Сначала труп, потом чай или сначала чай, потом труп?

Тодо показалось, что он ослышался. Он изумлённо сморгнул. Это шутка?

— Я пока погляжу на тело, а ты завари чай, — в голосе Цунэко прозвучало довольное урчание наевшейся тигрицы.

— Хорошо. Откройте фусума, Тодо-сама.

Мароя сжалась в комочек у очага, опустив голову к коленям и закрыв согнутыми руками уши и лицо, чтобы даже невзначай не увидеть кошмара. Цунэко же двинулась к Тодо и остановилась прямо перед ним, ожидая, когда он раздвинет перегородки. Повеяло дорогим ароматом нежных бальзамических смол и тонким запахом белых цветов…

Нет, ну что за глупая штука — человеческое сердце? Вот хотя бы запах — уж на что вещь преходящая, но как тончайшие благовония неизменно волнуют сердце! Тодо показалось, будто ночной прохладный ветерок невесть откуда принёс аромат цветущего апельсина и благоухание сливы. Кто-то говорил, что когда ветки буйно зарастают молодыми листочками, очарование мира ощущаешь сильнее, и любовь становится совершеннее… Поистине это так. Впрочем, о чём это он?

Тодо опомнился и бросил быстрый растерянный взгляд на Наримаро, принц, поймав его, утвердительно кивнул.

— Но как можно? — ужаснулся Тодо.

— Ничего страшного, — успокоил его Наримаро. — Цунэко — настоящий самурай. Открывайте. Тем более что именно сестрица способна помочь нам в той части дела, к которой мы с вами ещё даже не приступали.

Тодо смутился: девушка, не двигаясь, стояла прямо перед ним. От её одежд по-прежнему исходил тонкий аромат китайских благовоний, прелестное личико украшала лукавая улыбка, в глазах блестел недюжинный ум, ушки были изящной формы, а холеные пальцы чуть коснулись его плеча. Проклятие. Тодо заволновался и поспешил отвернуться, чтобы открыть фусума.

Он не предполагал, что Цунэко сможет выдержать вид печального зрелища, и даже не успел подумать о том, какое впечатление произведёт на девицу обнажённое тело напарницы, — просто стремился избавиться от смущения и нервной дрожи, охватившей всё тело. А когда чуть пришел в себя и поднял голову, Цунэко давно уже находилась в комнате. Наримаро, заварив свежий чай, поднялся и с благодушным видом последовал за сестрой, одновременно взглядом попросив Тодо внести туда ещё один фонарь.

Нет, с Цунэко не случилось ни обморока, ни истерики. Она с любопытством озирала убитую, глаза её блестели, а потом, заметив вошедшего брата, найси резко спросила:

— А где кинжал? Чем её прирезали?

— Мароя! — громко крикнул принц Наримаро служанке, — принеси воды из колодца.

И подождав, пока та исчезла, Наримаро приблизился к сестре и вкрадчиво произнёс.

— Интересный вопрос, Цунэко. Её прирезали каким-то клинком, который потом вытащили из раны. Но когда её нашли люди моего дружка Оки Тадэсукэ, клинок в ране был. И не простой клинок, сестрица. Это был Кусанаги-но цуруги.

Цунэко, которая в начале его реплики продолжала деловито разглядывать труп, замерла в наклоне. Потом медленно распрямилась.

— Что за дурные шутки? — её голос теперь прозвенел, как расстроенный сямисэн.

— Никаких шуток. Ока Тадэсукэ и его человек обнаружили труп и послали за нами. Когда мы вошли, меч был в ране. Понимая, что история может выйти неприятная, и не в последнюю очередь для тебя, дорогая Цунэко, я сумел положить клинок на то место, где ты мне его однажды показала. Кто дежурил в павильоне Глициний прошлой ночью?

Тон Наримаро был серьёзен и не оставлял надежд на розыгрыш. В свете факела Тодо видел, как краска медленно отлила от лица Цунэко, превратив красавицу в призрак Юки-онны. Она покачнулась, но тут же выпрямилась. Ещё раз внимательно поглядев на Наримаро и убедившись, что тот серьезен, Цунэко прошла в комнату с токономой и медленно опустилась на циновку.

Тодо и принц вышли следом за ней.

Было заметно, что своим сообщением Наримаро вернул себе приоритет в разговоре: теперь он ставил условия, вынуждая сестру отвечать на его вопросы. Обеспокоенность и мрачность Цунэко были понятны Тодо: ведь если бы выяснилось, что меч пропал в её дежурство, то самое меньшее, чем рисковала фрейлина охраны, было удаление из дворца навсегда. Но едва ли этим всё закончилось бы…

— Итак, Цунэко, когда ты в последний раз видела меч микадо? Тогда, когда показала его мне? Позже? Кто дежурил вчерашней ночью? Когда ты в последний раз видела Харуко? Почему утром на исходе часа Дракона Харуко поссорилась с Ванако? Что стало причиной ссоры?

Тодо показалось, что Наримаро немного переборщил с вопросами, но Цунэко отрешённо кивнула, потом показала глазами на вернувшуюся с водой служанку. Брат понял