Фредерик Неваль - Тень Александра»

— Как мы должны это понимать? — пробормотала Амина, через мое плечо прочтя послание.

— Нам нельзя выходить отсюда? — спросил Ганс. — Иными словами, мы должны сидеть и спокойно ждать наемных убийц, которые собираются прийти и уничтожить нас?

— Это не в его духе, — тихо сказал я. — До сих пор Гелиос скорее пытался предупредить нас о неминуемой опасности. Нет, пожалуй, это скорее означает, что кто-то выйдет с нами на связь. Не сам ли он?

— Если так, то, может быть, мы узнаем наконец, кто этот доброжелатель!

— Но откуда он знает, где мы, что делаем в данный момент? Можно подумать, он снарядил батальон шпионов, чтобы следить за нами, — вслух подумал я.

— И того дубину, что нас преследовал? — высказала предположение Амина.

Я покачал головой:

— Нет. Гелиос предостерегал меня против них. Готов поклясться, что он не человек Юргена и не сообщник наших таинственных греков. Но, черт возьми, какую цель он преследует?

Наша хозяйка снова подала нам чай и села на диван.

— Я думаю, самое разумное, что мы можем сделать, — это ждать.

Итак, мы ждали. Около семнадцати часов, как и предсказывал Гелиос, зазвонил телефон. Амина бросила на меня испуганный взгляд. Раздался второй звонок. Когда прозвучал третий, я протянул руку к трубке, но Амина остановила меня:

— Возьму я, ведь мы не знаем, кто это. О том, что вы находитесь у меня, известно только Гелиосу, мулле и вашему отцу. Алло? — На ее лице отразилось удивление. — Очень хорошо. Мы приедем. Что заставило вас изменить… Идет. А вы этого никогда не замечали? О… понимаю. До встречи.

Амина положила трубку, вил у нее был ошеломленный.

— Ну что? — поторопил ее я.

— Это мулла Юрси Марзук, — сказала она чуть слышно. — Он ждет нас сегодня в двадцать три часа, сразу после молитвы. Махмуд, тот, что днем приносил нам чай, встретит нас у служебного входа.

— Почему он хочет встретиться с нами ночью? — с подозрением спросил Ганс.

— Ловушка? — тихо проговорил я. — Вы не думаете, что его заставили позвонить нам?

Амина замотала головой:

— Нет. После нашего ухода он спустился в подземелье мечети, чтобы обследовать фундамент. И там в указанном месте обнаружил какую-то стену, которой три года назад, когда производились работы по укреплению фундамента, не было. Он убежден в этом. Стена закрывает одну из галерей.

Ганс ойкнул, а я нахмурил брови.

— Как же он не заметил этого раньше?

— Никто никогда не спускался в этот лабиринт из-за суеверного страха, потому что это фундамент еще античных культовых сооружений.

— Погодите… Что вы имеете в виду под «указанным местом»? Мы не называли ему точных координат.

Она глубоко вздохнула.

— Сейчас вы все поймете.

— Но…

— Минутку, Морган. Пожалуйста.

Телефон зазвонил снова, но Амина не дала мне взять трубку.

— Это факс.

С замиранием сердца я дождался, пока закончится печать сообщения, и рывком вытащил страницу. Это была фотокопия факса, отправленного Юрси Марзуку в тринадцать часов семнадцать минут с планом подземелья мечети. На пересечении двух галерей был нарисован жирный кружок, а в середине его — рука, держащая молот. Рядом имелась приписка: «Проверь, хватит ли у тебя на это мужества. Забудь, если тебе это удастся. Откажись, если у тебя не хватает духу. Гелиос».

— Он знал! — вскричал Ганс.

— Амина, это один из тех планов, которые изучил Бертран? — осторожно осведомился я.

— Да, — подтвердила она, отводя взгляд. — Это часть того, что я просила вас найти. Мы получили его от архитектора, который участвовал в работах по укреплению фундамента мечети. Но кружок и печать нарисовал не Бертран. Это абсолютно точно.

— Можно было бы сказать, что это Гелиос, который… Великие боги… Но если он убил Бертрана, почему тогда поддерживает нас? Это… противоречит всякой логике!

Ганс отчаянно замахал руками и с силой замотал головой.

— А если он рассчитывает именно сегодня убрать нас со своей шахматной доски, а? Мор, я не согласен бросаться в пасть волку!

— Я доверяю Юрси Марзуку, — возразила Амина. — Он никогда не поддался бы на шантаж. Предпочел бы скорее умереть, чем спасти свою жизнь ценой жизни других. Он не предавал нас. Поступайте так, как считаете нужным, но я пойду туда! Мы с Бертраном много лет работали над этим проектом, и я не откажусь от него теперь, когда конец уже так близок.

Она достала из стенного шкафа рюкзак и начала укладывать в него фонарики, измерительные приборы, цифровую фотокамеру, долото, молоток и что-то еще.

Я вопросительно посмотрел на Ганса, тот пожал плечами и покорно начал переодеваться.

Было двадцать два часа сорок пять минут, когда мы остановились метрах в ста от мечети. Это расстояние мы прошли пешком, чтобы не вызывать подозрений. В воздухе витали кухонные запахи, из широко раскрытых окон доносились оживленные голоса. Амина шла твердым, решительным шагом, тем не менее я видел, как в последний момент она сунула в рюкзак нож и баллончик со слезоточивым газом. Мысль о том, что в моем рюкзаке находится меч, успокаивала меня, но я сожалел, что у меня с собой нет менее архаичного оружия, которым в случае надобности можно было бы помахать перед носом потенциального противника. Одетые во все черное, мы старались затеряться в темноте улочек и портиков в тщетной надежде, что нас не заметят. Однако нам встретились несколько туристов и местных жителей, воспользовавшихся ночной прохладой, чтобы прогуляться перед сном.

Приближаясь к мечети, мы сделали крюк, чтобы обойти главный вход, у которого еще стояли задержавшиеся после молитвы прихожане, и Амина тихонько постучала в тяжелую деревянную дверь. Та почти мгновенно открылась. Мое сердце замерло, и я, прежде чем войти, бросил взгляд по сторонам, чтобы убедиться, что в темном углу не притаился готовый ринуться на нас убийца.

— Входите быстрее, — произнес мужской голос.

Молодой человек, который днем приносил нам чай, нервным движением закрыл дверь на засов и знаком пригласил нас следовать за ним.

— Идите туда.

Я обратил внимание на то, что наш провожатый был уже не в белой одежде и вышитой шапочке, а в джинсах, кепке и свободной рубашке, на которой виднелись следы мела, словно он прислонился спиной к побеленной стене.

Он провел нас через лабиринт коридоров к маленькой дверце, которая вела к полутемной лестнице.

— Юрси Марзук уже внизу? — спросил я не очень уверенно.

— Да, — ответил наш провожатый, включая свет. — Плотно закройте за собой дверь и ступайте за мной.

Пропустив вперед Ганса и Амину, я тихонько закрыл металлическую дверь.

— Осторожней, ступеньки довольно крутые, и на них легко поскользнуться, — предупредил наш провожатый.

Мне пришлось пригнуться, чтобы не удариться головой о потолок, с которого свисали тусклые, без колпачков, лампы, и я боялся, что застряну на этой лестнице, настолько она была узкая.

Закончив наконец спуск, который показался нам бесконечным, мы оказались в середине коридора, и Махмуд — так звали нашего провожатого — наклонился и поднял электрический фонарик, возможно, оставленный им здесь перед тем, как он поднялся.

— И куда теперь? — спросил я.

Он указал налево.

— Туда, но подождите, я должен кое-что вам показать, — сказал Махмуд, с улыбкой направив луч фонарика на землю. — Я только сейчас увидел это. Посмотрите, мсье Лафет.

Я тоже наклонился, и он указал мне на маленький разноцветный квадратик у самой стены.

— Это остаток мозаики. Мы находимся на месте, которое, по всей вероятности, было подземельем какого-то древнего сооружения.

Махмуд вытаращил глаза:

— Выходит, это очень древнее место, мсье Лафет?

Меня позабавило его удивление.

— Если учесть глубину, на которой мы находимся, а это приблизительно десять метров, я сказал бы, что ему добрых две тысячи лет. Вот так.

— Две тысячи лет… — недоверчиво повторил он и спохватился: — Идемте, идемте. Вот сюда.

Он провел нас еще по одному коридору, повернул, потом еще раз, и мы оказались в месте пересечения коридоров, как и было указано на плане. Тот, что простирался слева от нас, был наполовину обрушен, а тот, что находился прямо перед нами, — заделан кирпичной кладкой. Около нее стоял Юрси Марзук, тоже в джинсах.

На полу я увидел два фонаря, работавших на батареях, и еще ящик, на котором был установлен поднос с чаем.

— Это стена, о которой я вам говорил, — сказал мулла дрожащим голосом. — Не хотите ли чаю?

— Нет, спасибо, — поблагодарил я, осматривая стену.

— Она кирпичная, — вмешался Махмуд. — И не очень толстая, посмотрите, мне удалось вытащить вот это. — Он указал на аккуратно уложенные около стены три кирпича. — Я не решился вытаскивать еще, боялся, как бы все не обрушилось.