Рейдеры Нила - Стивен Сейлор

Вместо того, чтобы тянуться прямо, переполненные улицы петляли и сворачивали как попало, напоминая лабиринт. Снова и снова мы проходили мимо одной и той же антикварной лавки, мимо тех же танцующих девушек в дверях, мимо того же невольничьего рынка. Было зажжено так много ламп, что сумерки, казалось, тянулись бесконечно, предвосхищая приход ночи. Отсюда пошла и поговорка: Канопус никогда не спит. По мере того, как в животе у меня урчало, усталость нарастала, а ноги уставали, это бесконечное движение по кругу приобретало характер ночного кошмара. Казалось, я оказался в ловушке в месте, где все, что только можно вообразить, было выставлено на продажу, но у меня не было денег, чтобы их тратить и я мечтал только о кровати, где мог бы выспаться.

Наконец, я зашел в тупик, не зная, идти вперед или назад, поскольку оба направления вели в одно и то же место. За дело взялся Джет.

— Дай мне три медные монеты, - сказал он.

— Что?

— Ты хочешь выбраться из этого места или нет? Дай мне три монеты.

После небольшого колебания я так и сделал, и Джет растворился в бурлящей толпе.

Его не было долгое время. Я начал думать, что он бросил меня, но как далеко он мог зайти с тремя медными монетами? Наконец, он вернулся, и с ним был один из мальчишек, которые приставали к нам на пристани.

— Кто это? - Спросил я.

— Самый честный из всех тех приставал, насколько я могу судить.

— И для чего он нам?

— Он выведет нас отсюда!

Вновь прибывший упер руки в бока и посмотрел на меня снизу-вверх. У меня было неприятное чувство, что не по годам развитые и своенравные мальчишки превосходят меня числом, но я кивнул и сделал жест, чтобы он показывал дорогу.

Сразу за антикварной лавкой мальчик свернул за поворот, который я неоднократно пропускал. То, что я принял за утопленный дверной проем, на самом деле было узким проходом между двумя зданиями. По мере того, как дорога петляла и поворачивала, мы оставляли уличное сияние ламп позади. Внезапная темнота заставила меня забеспокоиться, но я испытал облегчение, оказавшись вдали от толпы и бесконечной, сводящей с ума круговерти Канопуса.

Дорога становилась шире. По обе стороны высокие здания уступали место более низким. Пространство между зданиями расширялось. Мы миновали сараи и загоны для коз. В неясном лунном свете я увидел черты того, что могло быть окраиной тихой маленькой деревушки в любой точке Египта.

Мы прошли по дороге, которая вела на восток, к Нилу. Деревня закончилась. Открытая местность вокруг нас была песчаной и сухой, мирной и безмятежной, лишь кое-где росли пальмы. Затем мы вышли на участок дороги с большими поместьями по обе стороны, большинство из которых было окружено высокими стенами, откуда слышались слабые звуки разговоров и смеха, а иногда и плеск воды. Должно быть, это были загородные поместья, где знать Александрии укрывалась от суматохи Канопуса. Поместья становились все дальше и дальше друг от друга, и наконец мы, казалось, вообще покинули признаки цивилизации.

Я был измотан, едва мог держать глаза открытыми, но Джет выглядел совершенно бодрым, как и наш проводник.

— Все это очень мило, - сказал я. — Но я не совсем понимаю, зачем ты привел нас сюда. Если только я не собираюсь спать на земле. Или...

«Если только ты не собираешься передать нас бандитам, которые заберут мой кошелек, перережут нам глотки и оставят наши тела стервятникам, — подумал я. — Вот тебе и способности Джета разбираться в людях!»

— Она прямо впереди, - сказал мальчик.

— Что?

— Гостиница.

— Я не вижу никакой гостиницы. — Я прищурился в темноту перед нами.

— Это как раз там, наверху, где вы видите те пальмы.

Очертания пальм я едва мог различить, но я не видел ни огней, никаких признаков какого-либо строения.

— Ты уверен?

— Гостиница, которая находится дальше всего от города - это то, что, как сказал мне ваш мальчик, вам нужно.

— Мне нужна самая дешевая гостиница …  ближе к делу.

— О? Понятно. — В голосе мальчика звучало легкое огорчение. Он повернулся к Джету — Но ты сказал...

— Неважно, что я сказал. Ты же местный проводник!

— А ты заказчик, маленький обманщик!

— Прекратите препираться, - сказал я. — Итак, мальчик, если бы я сказал тебе, что хотел бы снять жилье как можно дешевле ...

— Я понимаю. Ну, это была бы гостиница «Красный закат», в городе, со стороны Александрии ...

— Нет, нет, нет. Пройдя весь этот путь пешком, я не собираюсь снова возвращаться назад в город. Что это за место впереди? Что это за заведение?

— О, я уверен, там вам понравится!

— Это не ответ на мой вопрос.

— Ну, … это не самая дешевая гостиница за пределами Канопуса, это точно. Но она на самой дальней восточной стороне, ведь вы направляетесь к Нилу, не так ли? Когда вы проснетесь утром, река будет практически прямо за вашей дверью! Следуйте за мной. Пойдемте и взгляните сами!

Я неохотно поплелся за ним.

Пальмы стали крупнее. Их было так много и под ними громоздилось столько листвы, что я принял это место за небольшой оазис. Наконец, я заметил две точки света, которые оказались лампами, установленными по обе стороны от двери гостиницы, как раз там, где и сказал мальчик.

— Вот она, - сказал наш проводник.

В здании, казалось, не было окон. Над нашими головами листья пальмы шелестели на слабом вечернем ветерке: — Я не уверен, что мне нравится внешний вид этого места. Как она называется?

— Гостиница «Голодный крокодил».

Я нахмурился: — Мне не нравится название. Но я полагаю, что, проделав весь этот путь ...

Когда мы подошли к двери, я потянулся к дверному молотку, затем, вздрогнув, отдернул руку. Бронзовый молоток оказался