Исторический криминальный детектив. Компиляция. Книги 1-58 (СИ) - Шарапов Валерий

Капитан кинулся смотреть другие журналы, где также могла встретиться фамилия этого работника. Да, гражданин Петров трудился массажистом в нескольких местах: в Ледовом дворце у хоккеистов, там же у фигуристов, а еще у тяжелоатлетов… И везде он значился как Петров. Двухдневные поиски ни к чему не привели: Егоров по-прежнему знал только фальшивую фамилию преступника. То есть гражданин Петров, он же «массажист», сумел обезопасить себя со всех сторон. Завершить расследование и задержать преступника уже сегодня никак не получалось.

Глава 24

На следующее утро Егоров явился в свой кабинет в МУРе, полный желания вызвать туда как можно больше свидетелей, проходивших по всем трем делам, и хорошенько расспросить их о «массажисте». По опыту капитан знал, что если тщательно собрать сведения о каком-то неизвестном, то рано или поздно количество собранной информации перейдет в качество, и из вороха разных сведений, не относящихся к делу, вынырнет та единственная информация, которая поможет поймать преступника.

Войдя в кабинет, капитан сел за стол, открыл блокнот и начал выписывать на отдельный лист всех, кого можно было допросить. Когда список достиг двух десятков фамилий, зазвонил телефон.

– Егоров слушает, – сказал капитан в трубку.

– Капитан Егоров, который из МУРа? – спросил чей-то раскатистый голос, который показался капитану смутно знакомым. – Стало быть, я туда попал, куда надо было! Это Сергей Прокофьевич говорит, со стадиона «Динамо». Представляешь, капитан: мы таки вспомнили ту фамилию!

Надо сказать, Егоров как-то успел забыть добродушного директора стадиона «Динамо» и его помощника, старейшего массажиста Москвы. Он не верил, что они смогут ему как-то помочь в расследовании. Ведь «массажист Петров» сумел себя обезопасить в «Лужниках» – значит, сумеет это сделать и на стадионе «Динамо». И разве память старейшего массажиста Москвы может быть надежнее документов? Егоров привык больше доверять документам, чем человеческой памяти, и потому ничего не ждал от этого звонка.

– Я уже и забыл, Сергей Прокофьевич, в чем там трудность состояла, – сказал он. – Вы мне, пожалуйста, напомните!

– Трудность состояла в том, что Федор Степаныч никак не мог вспомнить фамилию этого человека, – стал объяснять директор. – Он только помнил, что фамилия какая-то детская. И вот мы всем стадионом два дня перебирали все детские фамилии, какие существуют. Ничего не получалось! А сегодня Степаныч ко мне вбегает и с порога кричит: «Вспомнил! Я вспомнил эту фамилию!» И назвал ее мне.

– Так какая же фамилия оказалась? – спросил Егоров.

– Сиротинин он! Представляешь? Игорь Сиротинин.

Егоров глубоко вздохнул. Он понял, что только что в его работе наступил долгожданный переломный момент. У него не было сомнений в том, что вот эта фамилия – подлинная. А значит, по ней можно установить и адрес массажиста, и другие его данные. Значит, человеческая память оказалась сильнее документа! И правда ведь: документ можно подделать, заменить фальшивкой, а вот с человеческой памятью такое не получится.

– Большое вам спасибо, Сергей Прокофьевич! – с чувством произнес он. – Вы меня очень выручили!

– Да ты погоди благодарить, у меня еще не все, – говорил тем временем директор стадиона. – Степаныч еще вспомнил, что у Игоря Сиротинина сын был. Только когда Игорь с женой развелся, она добилась, чтобы сыну дали фамилию матери. Так что теперь у него другая фамилия. И к тому же этот сын сейчас уже взрослый, ему больше двадцати должно быть…

– Все верно, Сергей Прокофьевич, все так и есть, – заверил Егоров. – Знаю я этого сына. Что-то еще у вас есть?

– Да, еще одна деталь, – сообщил директор. – Степаныч говорит, что этот Игорь вообще-то давно массажистом не работает. Он теперь на тренерскую работу перешел, с фигуристами занимается. Вот теперь у меня, кажется, все.

– Даже не знаю, как вас благодарить, – сказал Егоров. – И вас, и Федора Степановича. Передайте ему мою глубокую благодарность.

Егоров положил трубку на рычаг и прошелся по кабинету. Его взгляд упал на только что составленный им список свидетелей. Этот список был уже не нужен, больше не было нужды в тщательном выуживании подробностей от фигурантов этих трех убийств. Преступники были установлены, осталось продумать операцию по их задержанию. И Егоров позвонил капитану Храпченко и попросил его зайти. Капитан ответил, что сейчас он заканчивает допрос одного свидетеля по другому делу; как только закончит, сразу зайдет.

– Допрос, конечно, надо закончить, тут возражений нет, – сказал ему Егоров. – Но имей в виду: сразу после этого нам нужно будет ехать в «Лужники». Будем брать преступников, которых я разыскивал по трем убийствам. Я этих убийц установил – это фигурист Роман Лещинский и его отец, тренер Игорь Сиротинин. Люди они крепкие, терять им нечего. Так что для их задержания нам нужно будет создать оперативную группу. Вот тебе информация к размышлению. Заканчивай свой допрос, и я тебя жду.

Теперь надо было подождать. Это время следовало использовать для подготовки к операции по задержанию бывшего массажиста, а ныне тренера Игоря Сиротинина. Егоров позвонил в Ледовый дворец, и когда в трубке прозвучал голос дежурного, спросил, на месте ли сейчас тренер фигуристов Игорь Сиротинин.

– Это из Спорткомитета Москвы говорят, – добавил капитан. – Тут появились желающие перенять опыт Игоря Сиротинина.

– Я сейчас посмотрю, на месте ли он, – ответил дежурный. – Только насчет опыта не знаю, как это у вас получится. Сиротинин – человек такой… не очень общительный. Журналистов вообще терпеть не может. Если вы из Спорткомитета, с вами он, конечно, будет разговаривать. Но насчет передачи опыта – не знаю…

– Ничего, я думаю, мы как-нибудь сговоримся, – заверил его Егоров. – Скажите, а долго еще продлится тренировка? Мы не опоздаем, если через полчаса подъедем?

– Нет, не должны опоздать, – прозвучал ответ. – Тренировка еще не меньше часа продлится.

Егоров поблагодарил за информацию и повесил трубку. «Полчаса нам хватит, чтобы доехать до Ледового дворца и подготовить операцию, – размышлял он. – На задержание мы с Храпченко пойдем, да возьмем еще четверых оперативников. Этих сил должно хватить. Сначала возьмем отца, а затем и сыночка. С ним проблем, я думаю, не будет. Только надо все тщательно продумать, все предусмотреть…»

Обдумывая ход операции, Егоров просидел в кабинете минут пятнадцать. От этих размышлений его отвлек телефонный звонок.

– Мне нужен капитан Егоров! – услышал капитан звонкий девичий голос. – Очень срочно нужен!

– Егоров у телефона, – ответил капитан.

– Послушайте меня, товарищ Егоров! – продолжала девушка. – Это Вера говорит! Помогите мне, прошу вас!

– Какая Вера? – удивился капитан. – И чем я вам должен помочь?

– Вы меня видели, один раз видели, в Ледовом дворце, – принялась объяснять девушка. – Мы с Романом разговаривали, а тут вы подошли. Я – партнерша Романа по фигурному катанию.

Теперь Егоров понял, с кем он разговаривает.

– Да, я вас помню, – сказал он. – Но чем я вам должен помочь?

– Спасите меня! – умоляла девушка. – Роман узнал, что я хотела с вами встретиться, все про него рассказать. Я многое знаю – и про него, и про его отца. Это ужасные люди, совсем не такие, какими кажутся! Но я проговорилась, что хочу с вами встретиться. И теперь они хотят вывезти меня в лес и убить. Вот как только тренировка закончится, они сразу меня повезут за город.

– На чем же Сиротинин вас повезет, у него ведь теперь нет машины? – удивился капитан.

– А он где-то новую достал, – сообщила Вера. – У него денег полно, он все может достать.

– Ничего они вам не сделают, – заверил девушку Егоров. – Они не успеют. Я скоро приеду в Ледовый дворец, и вся эта история закончится.

– Нет, вы не успеете! – заторопилась девушка. – Они тренировку раньше времени закончат, я знаю! Уже через несколько минут закончат! Вы их в Ледовом дворце не найдете. А я от них сбежала. Я сейчас из телефона-автомата на улице звоню. Но домой я идти боюсь – они меня там будут поджидать. Я хочу как можно скорее вам все рассказать, пока я еще жива.