Крупа бывает разная (сборник) (СИ) - Дашкевич Виктор

— А ты чего зубоскалишь? — одернул его Афанасий. — Тебе тоже весело не будет. Черта в парадную залу никто не пригласит, не положено это. Просидишь весь вечер на цепи в чертячьей где-нибудь в подвале, ожидая меня и изучая рисунок на полу.

Но нарядного черта, которому по случаю выхода в свет был приобретен новый голубой расшитый цветами камзол, угроза колдуна не проняла.

— А то я на цепи не сидел, — нисколько не расстроившись, ответил он.

— Ух и наглый ты стал, разбаловал я тебя, — беззлобно проворчал Афанасий, — ну ладно, давай, тащи туфли.

Одевшись, Афанасий еще немного повздыхал и поохал. Положенные по этикету часы ему заменял колдовской прибор. А вот трость придется взять. Некультурно это, без трости.

Новая должность принесла новые заботы. Две недели назад колдун получил официальное приглашение на рождественскую ассамблею в доме его сиятельства нового главы Канцелярии. По слухам, поводом для приема послужила благость всемилостивейшей императрицы, щедро пролившаяся на напудренный парик графа и краем зацепившая всё подвластное ему ведомство.

И ладно бы просто прием. Но вот же беда: танцы, игры какие-то… Афанасий сроду не играл ни в какие игры, разве что в детстве в деревянную лошадку. До игр ли байстрюку в Академии? Но отказаться или не явиться к свеженазначенному начальнику было невозможно.

Собравшись с духом, Афанасий повелел:

— Всё, беги за экипажем. И на цену не смотри, бери приличный, всё же в графский дом едем.

Экипаж подъехал к величественному зданию близ Синего моста.

Черт открыл дверцу, колдун вышел и огляделся.

Фасад сиял яркими огнями, а главный вход украшали еловые ветви. У дверей грозно возвышались разодетые лакеи.

— Многовато лоску, как думаешь? — спросил Афанасий и, не дожидаясь ответа, протянул руку:

— Давай цепь.

Черт вытащил из кармана серебряную цепочку с мизинец толщиной и присел на корточки. Афанасий привычным движением приладил цепь к его ошейнику и застегнул замок. По закону в присутственных местах колдун должен держать черта на поводке.

— Ну что же, вперед, — Афанасий намотал конец цепочки на руку, затянутую в лайковую перчатку, и потянул черта за собой. Тот поднялся и послушно пошел в шаге за левым плечом.

В преддверии аванзала у колдуна забрали форменный плащ. Подошедший лакей поинтересовался его именем и званием.

— Куда определить черта, любезный? — спросил у него Афанасий.

— Черта берите с собой, ваше благородие, — ответил лакей.

Колдун и черт удивленно переглянулись. И Афанасий направился к высоким, сияющим позолотой дверям.

— Их благородие старший колдун Канцелярии ея величества господин Репин, — громогласно объявил церемониймейстер, открывая двери.

Афанасий чуть не подпрыгнул от неожиданности. Расфуфыренные дамы и господа обернулись. К счастью, всеобщее внимание длилось всего миг. Афанасий поспешил убраться из центра огромной залы, где и без него было тесно: помимо толпящихся гостей, солидное пространство занимала огромная, длиннолапая, нарядно украшенная ель. Блеск свечей, часть из которых оказались приторочены прямо к веткам, отражался в драгоценных каменьях, развешанных в равной мере на ели, колоннах и присутствующих дамах, отчего каменья загадочно мерцали.

Осторожно обойдя удивительную конструкцию, колдун подошел к окружающим ее колоннам, за которыми скрывалось множество столов. Устроившись рядом с сервированным на французский манер закусками столиком, Афанасий огляделся. Дамы для будущих танцев в зале действительно имелись, и не только дамы, но и девицы. Афанасий узнал несколько важных господ из начальства, которых сопровождали жены и дочери. Присутствовал и глава московской конторы, его Афанасий знал лично, значит, и из других губерний начальники тоже заявились. Но ни с одним из них не было черта. Очень странно... Его собственный чертяка, уже хорошо воспитанный, встал в шаге от колдуна, низко опустил голову и замер, глядя в пол. Высокородные гости сбились в небольшие кучки у столов, пили вино, беседовали и смеялись. Играла легкая музыка. Афанасий прислонил трость к столу, взял бокал с вином с подноса у важно проплывающего мимо прислужника и попробовал.

— Ну и гадость, — с отвращением скривившись, тихо пробормотал он. И поставил бокал на стол.

Наверное, стоило присоединиться к обществу главы московской конторы. Хоть какой-то знакомый.

Афанасий потянул черта за цепочку, намереваясь перебраться к группе коллег, когда услышал знакомый голос:

— Ваше благородие, Афанасий Васильевич!

Афанасий обернулся. К нему спешил Резников, подчиненный колдун-канцелярист. А позади колдуна виднелся черт.

Резников был старше Афанасия и служил дольше. Когда Афанасий только поступил в Канцелярию подьячим, то ходил в помощниках у Резникова. И, глядишь ты, теперь его начальник. Но уже немолодой колдун не обижался, работал честно, был человеком ответственным и исполнительным. И недавно даже раскрыл серьезное дело.

Подойдя к Афанасию, он поздоровался, а черт его склонился почти к самому полу.

— Вы только посмотрите, господин старший колдун, — рассмеялся Резников, — всего две недели он у вас пробыл, а как прочно к вам прикипел.

— Это хороший черт, — ответил Афанасий, приветствуя подчиненного кивком головы, — при должном обучении хорошо послужит. Вы уж постарайтесь, господин Резников.

— А как же, — лицо Резникова приобрело хитрое выражение, — я сразу приметил, что он к вам неровно дышит. И допросил со всем тщанием. Узнал, государь мой, некоторые ваши секретики, и теперь всенепременно буду пользовать.

— Пользуйте на здоровье, — разрешил Афанасий, — мне не жалко.

Мимо снова прошествовал слуга с бокалами, и Резников схватил один.

— Да неужто! — воскликнул он. — Как же их сиятельство расстарались! Не пожалели денег. Это же шампанское господина маркиза де Шетарди! Щедрый нынче у нас начальник.

И Резников принялся смаковать противное вино:

— Изысканный вкус... — восторженно прошептал он.

Афанасий посмотрел на него с сомнением. Резников был дворянином из незначительного разорившегося рода, на восемь братьев — один крепостной. Но всё туда же: вкусы у него и манеры.

Афанасий еще раз попробовал шампанское, в носу защипало. Он закусил новомодной ветчиной. И вышло не так уж и плохо.

— А как вам ель? — решил он поддержать светскую беседу. — Виданное ли дело, обрядили дерево, как девицу, каменьями.

— Да вы что, Афанасий Васильевич, побойтесь Бога, — в глазах Резникова заплескался суеверный страх, — как можно… сам батюшка наш Петр Алексеевич повелел еловыми ветвями дом украшать. А целая ель… да разве только во дворце такую роскошь и увидишь.

— Вот те раз… — изобразил удивление Афанасий. — А у меня аккурат под окном на такой роскоши вороны гнездо свили, вот же свезло-то…

— Ой… да вы скажете тоже, вороны… — забормотал Резников, бочком отодвигаясь от начальника.

Музыка смолкла, и на возвышение в дальней части залы вышел новоиспеченный глава Тайной розыскных дел Канцелярии граф Шувалов. Гости подвинулись ближе.

Поприветствовав собравшихся, его сиятельство объявил танцы.

Гости вслед за хозяином дома выстроились в длинную колонну. Рядом с графом немедленно оказалась в прямом смысле блистательная дама, вполне способная посоперничать даже с елкой. Под торжественную заунывную музыку танцоры начали степенно раскланиваться друг с другом.

— Это польский танец, — тихонько пояснил Резников, — придется выходить. В нем должны принять участие все приглашенные.

— А черта я им куда дену? — негромко, но возмущенно вопросил Афанасий. — С собой потащу, пусть тоже раскланивается? В присутственном месте нельзя черта без привязи оставлять.

Резников огляделся:

— Вот, можно к ножке стола привязать.

— Ну уж нет, — Афанасий скрутил с руки цепь и обратился к своему черту:

— Полезай под стол и двигаться не смей, — велел он и протянул поводок. Черт взял его, благо руки его тоже были укрыты перчатками. — Но украдкой посмотреть можешь, — едва слышно добавил Афанасий.