Иоанна Хмелевская (Избранное) - Хмелевская Иоанна

«Я ему нравлюсь, — ликующе пронеслось в голове, — значит, все-таки я ему…» Богусь уже начинал выходить из себя: ждать девушку было, по его мнению, страшным позором. Он предпочитал опаздывать сам, чтобы дамы знали своё место. Но сегодня ему опоздать не удалось, он управился с делами раньше, чем ожидал, и вот уже пятнадцать минут, как идиот, топтался по тротуару, недоумевая, что собственно воображает о себе эта Тереска. Взглянув в ту сторону, откуда она должна была появиться, потрясённый Богусь застыл на месте.

Глазам его представилось настоящее диво, неведомо как попавшее в этот несовершеннейший из миров. К нему приближалась роскошная брюнетка с длинными распущенными волосами, с лучезарным взглядом и нежным личиком, искусно выкрашенным в фиалковый цвет. На красавице были чёрные кожаные брюки в обтяжку и такой же жакет, а в руке её красовалась темно-красная роза на километровом стебле. На неё оглядывались все, и мужчины и женщины. Богусь с одного взгляда оценил сокровище, и уже не мог оторвать от него глаз. Идущую следом Тереску он даже не заметил.

Тереска не сразу сообразила, что восхищённый взгляд предназначен не ей и ликовать ещё рановато.

Скорее наоборот. Только сейчас она заметила эффектную девицу и, хотя видела её только с тыла, почувствовала, как внутри у неё все холодеет. Тереска даже придержала шаг, чтобы одолеть мгновенную слабость.

«Уж не везёт, так не везёт, — с горечью думала она, — вечно мне кто-нибудь дорогу перебегает. И что Богусь в ней нашёл? Надо бы взглянуть на неё спереди…» Тереска поспешно обогнала соперницу, вальяжной походкой направлявшуюся в «Орбис», и успела раньше неё влететь в помещение.

Богусь заметил Тереску, только когда она подбежала, и даже смягчился немного, решив, что она навёрстывает опоздание. Но все равно её появление не очень обрадовало его: не будь Терески, он бы уже завёл знакомство с поразившей его в самое сердце девушкой — в кои-то веки встретишь на улице свой тип… Уверенный, что Тереска спешит к нему, Богусь весьма удивился, когда она проскочила мимо и влетела в «Орбис». Красотка вошла туда за Тереской следом. Не раздумывая, Богусь другим входом тоже проследовал внутрь.

Тереске соперница не понравилась — кукольная и претенциозная до тошноты, тем не менее зависть кольнула её в самое сердце. Тереска понимала, что по сравнению с этой холёной девицей она выглядит простенькой и бесцветной. Было от чего расстроиться. Единственным утешением служила мысль, что Богусь ждёт все-таки её, а не эту вампиршу. Она пошла к Богусю.

Но Богуся на улице не оказалось. Изумлённая Тереска стояла перед выходом, озираясь по сторонам, и никак не могла понять, куда он мог подеваться, ведь только что был тут. Она в замешательстве прошлась перед «Орбисом» и вдруг остановилась, как громом поражённая внезапной мыслью, что Богусь её вообще не заметил и, решив, что она не явилась, ушёл себе восвояси. Так она и стояла, не в силах двинуться с места.

А тем временем Богусь в «Орбисе» наконец-то поверил в Провидение. Красивая девушка покупала в кассе билет на тот самый поезд, которым он завтра уезжал в Краков. Он поспешно выхватил свой билет, купленный полчаса назад.

— Будьте любезны, дайте этой пани место номер семьдесят три, — попросил он кассиршу, стоя у красавицы за спиной. — Надеюсь, оно ещё свободно?

Богусю досталось семьдесят первое место, и он знал, что семьдесят третье рядом. Девушка обернулась со снисходительной усмешкой в глазах, но прежде чем она успела что-нибудь произнести, кассирша подала билет. Богусь поблагодарил, учтиво раскланялся и вышел.

Тереска все ещё истуканом стояла на тротуаре. Богусь, столь элегантно провернувший дело с билетами, пребывал в отменном расположении духа.

— Где ты пропадала? — выкрикнул он, подбегая к Тереске, стоящей к нему спиной. — Сперва ты опаздываешь самым скандальным образом, пролетаешь мимо меня в «Орбис», там тебя не оказывается… еле-еле тебя нашёл. У тебя прямо талант какой-то на сюрпризы!

Вокруг застывшей в тоске Терески мир снова засверкал ослепительным блеском, исчезли предметы и люди, остался только Богусь, глядевший на неё смеющимися глазами. Счастье заполняло её от макушки до пяток.

— В «Орбис» я зашла посмотреть на фиолетовый призрак. Вернулась, а тебя нет, это ты куда-то пропал. Богусь как-то странно напрягся.

— На какой ещё фиолетовый призрак? — чуть ли не враждебно спросил он.

— Да на эту девицу, обтянутую чёрной кожей.. Унижения своего идеала Богусь не потерпел.

— На редкость красивая девушка, — холодно прервал он и безжалостно добавил: — Именно так должна выглядеть женщина. Я намерен за ней поухаживать.

Терескино счастье погасло, словно задули свечу. Но свеча продолжала коптеть. Обессилевшая от нервных встрясок Тереска решила оставить в покое опасную тему.

— Ну что? — спросила она каким-то не своим голосом. — Идём в кино?

— Конечно, бежим, а то на киножурнал опоздаем, если бы я знал, что ты такая пунктуальная, уговорился бы с тобой на часок раньше.

Растоптанное было счастье пыталось зацвести снова. У входа в зал Богусь приобнял её за плечи властным мужским жестом, от которого у неё потеплело на сердце. Насчёт поухаживать он, наверно, говорил просто так, из чувства противоречия… Главное, они вместе, наконец-то вместе. Правда, она не совсем так воображала себе взаимность чувств, от Богуся несло странным холодом, но, имея его под рукой, можно переломить ситуацию, надо только показать себя с выгодной стороны, веером развернуть свои достоинства, очаровать его.

Фильм так её увлёк, что она забыла обо всем на свете, даже о том, что Богусь рядом, но как только показалось слово «конец» и в зале вспыхнул свет, чувство реальности вернулось к Тереске. Она забеспокоилась насчёт своего вида, наверняка нос залоснился. Скосив глаза, она пыталась разглядеть его кончик. Действительно блестит. Стараясь не поворачиваться к Богусю лицом, она торопливо вынула пудреницу и, не реагируя на толчки, получаемые со всех сторон, погляделась в зеркальце. Проклятый нос подозрительно покраснел, чем ужасно её расстроил. Не тот уровень красоты, который можно демонстрировать Богусю. У него высокие требования…

Хуже всего, что все темы, имевшиеся у неё в запасе для светских бесед, сейчас казались Тереске неинтересными и какими-то детскими. Школа, дом, дурацкие саженцы… Богусь жил совершенно иной жизнью, куда более разнообразной и увлекательной, в ней навряд ли найдётся место её школьным отметкам и общественным поручениям. Хоть бы в семье что-то произошло, хоть бы родители разошлись со скандалом, хоть бы тётка Магда убила своего четвёртого мужа, хоть бы… В классе тоже ничего интересного, ни алкоголиков, ни наркоманов… И в далёкое путешествие она не собирается… Ничего… Все будничное и серенькое, проза жизни…

Богусь выглядел слегка рассеянным. Оказалось, у него проблемы с жильём: подвернулась оказия снять однокомнатную квартирку, но он ещё не знает, где будет учиться — в Варшаве, Вроцлаве или где-то ещё. Жить с родителями ему опостылело, вопрос с квартиркой надо решить немедленно — приятель уезжает за границу на два-три года и хочет квартиру сдать. Загвоздка в том, что Богусь не знает, в какой он устроится институт, не исключено, что в другом городе, но в любом случае через год он переведётся в Варшаву, и что тогда? Хорошо бы иметь тут про запас отдельное жильё, но он сомневается, что родители согласятся платить за пустую квартиру.

— Так плати сам, — сказала Тереска, несколько ошарашенная его взрослостью и масштабностью его проблем.

— Вот ещё! — возмутился Богусь. — А предки на что?

— Не знаю. Нельзя же от родителей столько требовать…

— Чем больше требуешь, тем больше получаешь. Они обязаны обеспечить пристойную жизнь своему единственному сыночку. Это их долг, и пускай они об этом не забывают. Трудность в том, что отец уже платит взносы за мою кооперативную квартиру, как бы не заартачился и не отказался оплачивать две квартиры.

— Может и заартачиться. Придётся тебе подождать кооперативной.