Иоанна Хмелевская (Избранное) - Хмелевская Иоанна

Януш посмотрел на Леся скептически, ибо ему пришло в голову, что точно так же била себя в грудь горилла, как известно, не отличавшаяся особым интеллектом, так что неизвестно еще было, что имел в виду Лесь. Однако он побоялся развить эту мысль и вернулся к шкафу.

– Давай включим, – решил он. – Ты доделай еще складной стол, стеллажи и берись за колористику. Остальное закончу я.

Лесь продолжал работать. Переполнявшее его чувство должно было найти какой-то выход. Если бы он мостил шоссе и делал бы это в полной тишине, то и тогда его усилия были бы для него мало изнуряющими. И вот он запел. В пространство понеслись его ревущие порывы.

Первой не выдержала Барбара, ближе всех находившаяся к Лесю.

– Пан Лесь! Не могли бы вы прекратить свои завывания? – спросила она сухо, но сдержанно.

– Барбара!… – с упреком сказал Лесь, прервав пение. Он взглянул на нее и вдруг вспомнил, как два дня тому назад он наблюдал в тиши отдела четыре ноги, совершенно выпавшие из его головы неизвестно почему. Это воспоминание чрезвычайно его расстроило.

– Я знаю, – сказал он огорченно, испытывая при этом сильное сокращение мыслительной деятельности и не понимая даже смысла своего ответа, – здесь есть туфли, пение которых было бы для вас гораздо приятнее!

Каролек с Янушем вздрогнули. Барбара так и застыла над чертежной доской. А Лесь поднялся и вышел из отдела с мрачным лицом и насупленными бровями.

– Видишь, что ты наделала! – беспомощно развел руками Януш. – Ведь он так хорошо работал!

– Пение туфлей… – задумчиво произнес Каролек. – Интересно, что бы это могло означать?

– Откуда мне знать, каков период повторения его приступов? – раздраженно воскликнула Барбара. – Я думала, что у него уже все в порядке.

А Лесь тем временем доказывал, что у него действительно есть отклонения в психике. Он ходил по отделам и заглядывал под столы, подробнейшим образом изучая все мужские ноги и совершенно игнорируя женские. Его появлению сопутствовали молчание и встревоженные взгляды вытаращенных глаз. Весь персонал бюро опасался ненормальных.

В результате обследования Лесь выяснил, что аналогичные югославские туфли носят пять человек. Такое количество возможных соперников привело его к совершеннейшей растерянности и отбило охоту работать. Поэтому он пошел пить пиво и, сидя возле будки, с грустью думал о том, что книга опозданий в конце концов отыщется и с пятью соперниками ему не справиться, то есть дальнейшая его жизнь будет совсем пропащей.

На следующий день книга опозданий еще не была найдена. Новая волна надежды и связанный с этим подъем духовных сил заставили наброситься его на работу. Старательно избегая встреч с администраторшей, с ненавистью глядящей на вора, он не покидал бюро и даже не вставал со своего рабочего места, так что к концу рабочего дня ему удалось окончить все чертежи мебели.

В течение нескольких следующих дней угнетение, постоянно терзавшее его душу, потихоньку удалялось, уменьшалось и наконец пропало где-то в бесконечности. Ежедневный кошмар перестал давить на его расстроенную психику, и жизнь стала приобретать новые обаятельные краски. Лесь отчетливо стал чувствовать, как в нем расцветает нечто небывалое. Состязание с таинственным соперником, погоня за взглядами Барбары внезапно приобрели значение допинга, пробудили в нем творческое вдохновение и побудили его наброситься на колористику. Он еще покажет всем, чьи ноги имеют право стоять с ногами Барбары здесь через несколько недель! Груды бумаг с пробами высились у него на столе и играли всеми цветами радуги, когда на него обрушился очередной удар.

Счастливый, беззаботный, ничего не подозревающий и как всегда опаздывающий Лесь вошел в бюро, сделал запись в книге прибытия и… помертвел. Администраторша торжественно и радостно протягивала ему книгу опозданий!

– Как же это?! – душераздирающе крикнул Лесь. – Нашлась?!

– Как видите. Сегодня утром.

– Где?!

– Представьте себе, в шкафу. Лежала на самом верху. Я никак не могу этого понять. Вероятно, ее кто-то подбросил.

Сияние пани Матильды привело Леся в самое мрачное состояние. Творческое вдохновение как корова языком… Он с трудом добрался до рабочего места и опустился на стул, тупо уставившись на раскинувшуюся перед ним радугу.

Но так продолжалось недолго. Через два часа по бюро распространилась новая неприятная новость: исчезла книга секретных документов!

Истерзанный, измученный Лесь получил маленькую толику удовлетворения. Была в мире все же хоть какая-то справедливость! Пани Матильда стала проявлять признаки душевного расстройства. Она уже ничего не делала, только переворачивала вверх дном свой кабинет в поисках ценного документа, а находившийся здесь же и тоже немного нервничающий директор вертел в руках книгу опозданий, словно надеялся извлечь из нее информацию – след, который бы приоткрыл тайну новой пропажи.

В течение нескольких дней начальница отдела кадров разыскивала книгу секретных документов, директор безнадежно пытался решить загадку новой кражи, а Лесь бессмысленно размазывал по бумагам все оттенки гуаши, неизбежно получая при этом колористические абсурды. Но вот все снова вдруг разительно изменилось. Неожиданным и непонятным образом нашлась книга секретных документов, но зато снова исчезла книга опозданий. Несчастная пани Матильда была близка к помешательству. Лихорадило все бюро – все были страшно заинтригованы невероятными исчезновениями. Было совершенно неясно, зачем и кому понадобилось красть эти книги попеременно. Во вновь найденных документах не происходило никаких изменений, вычеркиваний или подделок, которые хоть что-нибудь могли бы прояснить.

А у Леся вновь пробудилось вдохновение. Внезапно он нашел нужное сочетание красок и стал работать с удвоенной энергией. Коллеги сперва смотрели на него с недоверием, потом с изумлением, и наконец с чем-то вроде уважения.

– Вы знаете, а у него получается даже здорово! – воскликнул Януш, просматривая работу Леся в его отсутствие. – Кто бы мог подумать!

– Он вообще очень добрый, хоть и недотепа, – отозвалась Барбара.

– Если бы он все время так работал, то далеко пошел бы. Кстати, куда это снова его понесло?

– Может быть, привязать его к стулу? – предложил Королек. – Сроки совсем поджимают.

– Ты что, ошалел? А вдруг у него снова будет приступ? Что там у него было в последний раз? Носки?

– Туфли, – уточнил Каролек. – И не у него, а у Барбары.

Творческий подъем тем временем продолжался. Исключая короткие отлучки за пивом и на балкон для встреч с упоительной блондинкой напротив, он не отрывался от работы. Доля уважения и признания, появившаяся в глазах Барбары, дала ему новый импульс для полета. С момента, когда снова была найдена книга опозданий и украдена книга секретных документов, внутренняя колористика была почти уже закончена.

Удивительные кражи официальных документов, непонятным образом связанные между собой, были темой для различных предположений. Никто не в состоянии был объяснить этого. В конце концов все решили, что кражи осуществляет Лесь, на которого временами что-то «находило».

– Я могу понять, с какой целью он крадет книгу опозданий, – задумчиво говорил главный инженер директору. – Но на кой черт ему нужна книга секретных документов?

– Может, для маскировки? – предположил директор.

– Вполне вероятно. Но зачем он тогда подбрасывает их назад?

– Понятия не имею. И вообще, где он их прячет? Ведь мы перерыли все бюро!

– Домой он их не носит, я ручаюсь, потому что специально за ним слежу. Через окно он их выбрасывает, что ли?

– Через окно? С третьего этажа?… Но ведь это как-то должно было отразиться на них. Самое удивительное и самое главное, что с начала этих краж он стал бешено работать. Я даже поражен этим. Совершенно не предполагал, что он такой способный работник. У него получаются очень неплохие проекты. Если бы он все время так работал, то я не обращал бы внимания на его вечные опоздания…