Исторический криминальный детектив. Компиляция. Книги 1-58 (СИ) - Шарапов Валерий

— Как это?

— Нижнее звено состояло из уголовных солдат-огольцов. У них была своеобразная мода: синие кепки-малокозырки, темные пиджачки, хромовые сапоги «в гармошку», белые шарфы и непременно золотые зубы-фиксы.

— И что входило в обязанности огольцов?

— Особой опасности они не представляли. Разве что грабили сверстников из благополучных семей или мальчишек младшего возраста. А заодно выполняли поручения солидных воров: шныряли по округе, «нюхали» обстановку, выискивали состоятельных граждан для будущих грабежей.

— Дикость какая-то, — повел плечами Васильков. — Фурункул на здоровом теле народа.

— Мы тоже так считаем. Пока честные люди проливают кровь, защищая Родину от фашизма, эти пользуются случаем и грабят, насилуют, воруют, убивают…

— Стало быть, в сорок четвертом вы одним махом с этой гнилью покончили?

— Поднатужились и устроили грандиозную облаву. Трудно поверить, но это было похоже на настоящую войсковую операцию с докладами разведчиков, с молниеносным окружением, с погонями и перестрелками, — с жаром вспоминал Старцев. — Взяли тогда очень много блатных. Самых матерых приговорили к высшей мере, несколько сот отправились в лагеря, ну, а остальные пошли по статье 59-3 как пособники бандитизма. После той облавы наши сотрудники еще с месяц находили в проходных дворах припрятанные деньги, финки, кастеты и даже пистолеты. Потом мы организовали еще несколько облав, в итоге с массовым бандитизмом в столице было покончено.

Иван сделал последнюю затяжку, выпустил к потолку клуб дыма и затушил окурок в самодельной деревянной пепельнице.

В это время в кабинет ввалился Вася Егоров. За ним, понурив голову, вошел Ефим Баранец.

Прибывшие из морга офицеры с докладом не торопились. Молчал и Старцев, догадавшийся по их виду о бесполезности повторного осмотра трупов.

— Ничего, — виновато пожал плечами Егоров и протянул начальству сложенный вдвое листочек. — Только наколка у одного на плече. Вот, срисовал…

Иван развернул листок, коротко взглянул на рисунок и отмахнулся:

— Обычные лагерные художества. У них через одного такое. Ладно, отдышитесь. Будем думать, что делать дальше…

Вскоре в Управление подъехали капитан Олесь Бойко, старший лейтенант Игнат Горшеня и лейтенант Константин Ким. Их рейд по известным московским автомастерским также не принес результатов.

— Я беседовал с начальством и слесарями, Игнат осматривал стоящую на ремонте технику и запчасти, Костя проверял записи в журналах, — невесело докладывал Олесь. — Никаких намеков на левые легковые автомобили.

— Примерно так я и предполагал, — проворчал Старцев.

Дважды пройдясь в задумчивости вдоль темнеющих окон, он вернулся к своему столу и показал на высокую стопку картонных папок.

— Давайте дружно пролистаем эти дела на предмет сверки фотографий.

— А что за дела, Иван Харитонович?

— Во-первых, отбирал относительно свежие: с середины сорок третьего года по настоящее время. Во-вторых, в этой стопке нет мелкого хулиганства, мошенничества, краж и прочего, с позволения сказать, баловства. Здесь только «солидняк», наподобие того, что произошло сегодняшним утром на Белорусском вокзале.

Фотографий убитых бандитов было всего четыре — две в фас и две в профиль, словесные описания «генерала» также уложились на одном тетрадном листочке, поэтому офицеры расположились вокруг начальственного стола. Подвинул свой стул и Васильков. Правда, перед тем как устроиться, негромко спросил у Старцева:

— Иван, разреши позвонить по телефону?

— Валентине?

— Ну да. Неудобно получится, если она будет меня ждать у больницы.

Приобняв товарища, Старцев отвел его в сторонку и сказал:

— Знаешь, что, Саша, не надо звонить.

— Почему?

— Поезжай-ка лучше к ней сам. У нас фактически осталось последнее мероприятие… В общем, даже не знаю, чем мы дальше будем заниматься. А ты хоть невесту свою домой проводишь и сам выспишься.

Васильков топтался у двери, не зная, как поступить. С одной стороны, не приехать на встречу с Валей он не мог. С другой — не хотелось бросать новый коллектив в такой трудный для него момент.

— Давай-давай, — подбодрил Иван. — А завтра подъедешь к восьми утра и привезешь нам чего-нибудь пожрать. Договорились?

— Конечно, привезу, — улыбнулся Александр.

Пожав Старцеву руку и попрощавшись с коллегами, он исчез за дверью.

Глава восьмая

12–13 июля 1945 года.

Александр познакомился с Валентиной Новицкой в августе сорокового года — ровно за десять месяцев до начала войны. Он возвращался поездом с Урала, где в составе геологической партии искал железорудные месторождения. Геологи проработали «в поле» несколько месяцев, начиная с весны, прилично устали и мечтали об отдыхе в родных пенатах.

На короткой остановке во Владимирской области в вагон поднялась молодая девушка с чемоданом. Ее место оказалось неподалеку, и Александр помог ей закинуть багаж на верхнюю полку.

Понемногу разговорились. Оказалось, Валентина — студентка медицинского института, во время каникул навещала престарелую бабушку, живущую в деревне. Узнав, что попутчик имеет такую интересную профессию, девушка засыпала его вопросами. В общем, весь оставшийся до Москвы путь они проболтали. Расставались на вокзале так, будто знали друг друга много лет. Не забыли обменяться координатами: Александр дал номер рабочего телефона, а Валя продиктовала адрес квартиры, в которой снимала угол.

Как порядочная и скромная девушка, звонить первой она не решалась. Понимая это, денька через три он ее навестил и предложил прогуляться. Валентина с радостью согласилась.

Так начались их отношения.

— Привет! — чмокнула она его в щеку. — Давно ждешь?

— Только подошел. Даже отдышаться не успел. — Он подхватил ее сумку. — Пошли?

Валя взяла его под руку, и они направилась по привычному маршруту в сторону Таганки.

После окончания института девушку направили работать в крупную больницу на Соколиной Горе и одновременно предоставили отдельную комнату в общежитии для медицинского персонала всего в трех остановках на автобусе. Комнатка на втором этаже добротного кирпичного здания была небольшая и требовала ремонта. Александр помог Вале побелить потолок, подлатать старенькие обои (новых пока нигде не продавали), покрасить входную дверь и оконную раму. После ремонта он купил в антикварном магазине платяной шкаф, комод и трюмо; нанял машину и привез все это Валентине на новоселье. Жилище посвежело и стало удивительно уютным.

— Ты выглядишь усталым, — заметила девушка. — Тяжело на новой работе?

— Нет, на заводе было тяжелее. А в уголовном розыске скорее непривычно, — ответил Александр. — Утром был выезд группы к месту происшествия, а потом весь день просидел в кабинете. Голова немного тяжелая.

— У вас, наверное, все курят и не проветривают?

— Бывает, — улыбнулся Васильков.

— Сейчас поднимешься ко мне — напою тебя крепким чаем.

— А как же Клавдия Федоровна на вахте? Уже больше двадцати двух. Не пустит.

— Я договорюсь, — уверенно ответила Валентина.

Через полтора часа неспешной прогулки по вечерней Москве молодые люди сидели за столом в комнате общежития и пили свежезаваренный чай. На улице давно стемнело. Над круглым столом нависал оранжевый абажур, у приоткрытого окна от легких дуновений лениво шевелился край ситцевой занавески, из коридора доносились голоса соседей — таких же молодых врачей, как и Валентина.

— Почему тебя так заинтересовали мои карточки? — улыбаясь, спросила девушка.

Несколько минут назад Васильков заметил их на комоде и попросил разрешения посмотреть.

— На работе столкнулся с такими же и понял, что ничего в них не смыслю, — он сделал глоток из чашки.