Исторический криминальный детектив. Компиляция. Книги 1-58 (СИ) - Шарапов Валерий

- Не, слежки точно не было. Я ведь на товарняке из Рязани ехал. Незаметно запрыгнул на тормозную площадку грузового вагона и также соскочил, когда уже вечерело. В общем ни одной живой души за спиной не видел.

Васильков выскользнул в коридор, вынул из-за пояса ТТ, подошёл к входной двери, прислушался, уловил шаги и знакомое постукивание тросточки о каменные ступени. Он провернул в замке ключ и приоткрыл дверь.

- Здорово, давно не виделись, - запыхавшейся Старцев ввалился в прихожую и спросил. - Где наш герой?

- В комнате, Валя перевязывает ему рану. Проходи.

Друзья вернулись в комнату, Валентина вынуждена была прервать врачевания, покуда старые боевые товарищи обнимались.

- Я знал, был уверен, что нашего сержанта этим подонкам не взять, - искренне радовался Старцев. – Молоток. Как же ты их одолел?

- Им бы с наше помотаться по фашистским тылам, Иван Харитонович, - ответил Курочкин и усмехнулся.

- Товарищи мужчины, рану нужно как можно скорее обработать, - заявила Валентина.

- Вы присаживайтесь на стулья и можете разговаривать, а я займусь рукой.

Мужчины подчинились. Валя наконец-то отделила окровавленную тряпицу от глубокого пореза и принялась обрабатывать его дезинфицирующим раствором.

- Ты уже рассказал, как всё было? - поинтересовался Старцев.

- Только начал.

- Тогда продолжай, мы с Александром Ивановичем столько всего передумали, что жутко не терпится узнать, как же всё происходило на самом деле, но прежде посмотри вот сюда, - Иван выудил из кармана фотопортрет Хирурга. – Узнаёшь?

- Конечно! - без тени сомнения выдал Курочкин, - это один из тех, кто напал на бригадира и на меня в раздевалке. Мне показалось, что этот гад у них главный, - тут он запнулся.

Ватный тампон погрузился внутрь рассечённой плоти, вероятно это вызвало сильную боль, сержант заскрипел зубами, но стерпел. Через минуту он попривык к неприятной процедуре и начал рассказ.

Когда Курочкин распахнул дверь в раздевалку, яркий свет утреннего сентябрьского солнца на миг ослепил человека, стоявшего посередине помещения, тощего, но жилистого и проворного. Он тяжело дышал, в правой руке держал нож, увидел отставного сержанта и без раздумий бросился на него. Слепящее солнце помешало ему завершить атаку точным ударом ножа - сержант успел отскочить в сторону и крепко шибануть противника по уху. Выигранные мгновения, пока вооружённый бандит приходил в себя, Курочкин потратил с пользой - он бросил взгляд влево, вправо, убедился в том, что рядом больше никого нет, только за стенкой по-прежнему происходила какая-то возня. Отставной сержант сместился ещё на шаг в сторону и сгруппировался, чтоб встретить очередную атаку. В несколько последующих секунд противостояния он понял, что перед ним не новичок, схватка будет продолжаться не до первой крови, а до смерти одного из её участников.

В правой руке бандита угрожающие сверкало узкое лезвие ножа, а за поясом торчала рукоятка револьвера, правда воспользоваться им тот не спешил, шум выстрела моментально привлёк бы к раздевалке внимание.

Курочкин двигался быстро, уклонялся от лезвия мелькавшего в полумраке, держал дистанцию,. При этом он и сам пытался достать кулаками подвижного и ловкого мужичка, коему на вид было лет под сорок.

В пылу противостояния сержанту казалось будто прошло уже несколько минут, он не понимал почему в раздевалку не идёт Федька Слобода. Его появление спугнуло бы преступника, или по меньшей мере, спутало бы его карты, а уж Курочкин непременно воспользовался бы этим.

На самом же деле с того момента, когда он погрузился в сумрак помещения прошло всего пол минуты. Поджарый бандит показал свою прыть и ловкость, он всё таки достал сержанта, ткнул кончиком лезвия в мягкие ткани левого плеча. Курочкин почти не почувствовал боли, но стал осторожнее, он знал, что в рукопашном бою расслабляться нельзя, особенно если ты с голыми руками, а твой противник вооружен ножом, кинжалом или сапёрной лопаткой, стоит сделать необдуманный выпад, как тут же схлопочешь в незащищённое место, например под рёбра, матюгнуться не успеешь, как отправишься на тот свет.

Бандит пользовался ножом весьма умело, видно было, что он не первый десяток лет носил его в кармане. Вооружённая рука двигалась молниеносно и только по прямой траектории, так было сложнее её перехватить или блокировать. Ну и Курочкин был не промах, он дважды врезал кулаком по физиономии наглеца и хорошо сбивал ему дыхание ударами в грудь и брюхо, тот явно поубавил прыти. Бывший разведчик догадывался, что этот мужик выглядел уставшим от того, что недавно расправился с бригадиром - могущим и выносливым Никитой Овсянниковым.

Посреди раздевалки блестела лужа свежей крови, а за дощатой стеной дружки этого бандита добивали бригадира, либо уже прятали его безжизненное тело. Эта догадка лишь разозлила Курочкина и добавила ему сил. Он изловчился и поддел противника удачным крюком слева и добавил хорошим боковым справа. Бандит выронил нож и отлетел к стенке, Курочкин шагнул к нему, встать на ноги тот не успел бы, дистанция была невелика. Тогда бандит выхватил из-за пояса наган и дважды долбанул рукояткой по деревянной стенке, вызывая на подмогу дружков.

Валентина закончила обработку раны и принялась зашивать разрез. Рана всё ещё кровила, поэтому полотенце под рукой постепенно становилось красным. Сыщики решили на пяток минут прервать расспросы, потому как Курочкин морщился и покусывал губы.

- Мою ногу вот так же штопали, - сказал Старцев и вздохнул, наблюдая за тем, как специальная изогнутая игла пронзает живую плоть. - Трижды по одному и тому же месту.

- Почему трижды? - спросил Александр.

- Уцелевшие кости срастались неправильно, а хирург попался принципиальным - я мол, твою ногу хочу правильно, по частям сложить так, чтоб ты без костылей ходил, а то и без палочки.

- И ведь сложил, - Валентина улыбнулась.

- Сложил. Прям не хирург, а чародей. Дай бог ему самому здоровье, - проговорил Иван, показывая друзьям трость и добавил. - Только вот от неё осталось избавиться. Думаю через полгодика мы с ней расстанемся.

Экзекуция наконец-то закончилась, Валентина протёрла спиртовым раствором ровный шов и приступила к перевязке.

- Что же случилось дальше, сержант? - вернул разговор в прежнее русло Васильков.

Курочкин оживился и продолжил повествование:

- Да сплоховал я, дальше товарищи офицеры, мне бы покуда этот жилистый револьверов стену долбил, к выходу ломанулся, да мужиков на помощь крикнуть, а я дурак этакий кинулся его добивать. Ну и нарвался.

- Схлопотал?

- Да, этот гад успел поднять ногу и долбануть меня в живот, тут уже я отлетел в другой угол, а из дырки в стене, в ту же секунду полезли его дружки. Первый постарше с Вальтером, второй по моложе с тонкими усиками - на одном кулаке кассет, а в другом заточка. В общем тут такое закрутилось, что добрая половина мимо моей памяти пролетела. Помню, что первым делом схватил я нож, лежащий на полу, которые жилистый ублюдок обронил,. Помню как бандиты мне руку располосовали, потом я молодому лезвие в грудь всадил, а мне сзади по затылку кто-то заехал.

Старцев спросил у хозяев разрешения закурить, немного приоткрыл створку окна и подпалил папиросу, однако слушая бывшего сослуживца он быстро позабыла о ней.

Невольно сопереживал сержанту и Васильков. Оба офицера-разведчика прошли через многие испытания в военное лихолетье и понимали насколько тяжело пришлось сержанту в схватке с тремя молодчиками, в небольшом замкнутом пространстве.

- Один схватился за грудь скрючился на цементном полу и захрипел, второму жилистому я хорошо врезал пониже скулы, а третий с ножом и пистолетом преградил мне дорогу к двери. Эта картинка у меня до сих пор перед глазами стоит, - сказал Курочкин, когда Валентина покончила с перевязкой.

- Готово, - заявила она и отрезала ножницами лишние концы бинта. - Завтра нужно будет обязательно снять повязку, осмотреть шов и снова его обработать.