Рожденная революцией. Документальный детектив о работе Советской милиции - Александр Абрамович Козлик

что я головой не успеваю вертеть. «Александр Иванович, — наконец сказал он, — не хотите ли вы съездить в загранкомандировку?» «Куда, куда?» — не понял я сразу вопроса. «В загранкомандировку, в одну их зарубежных стран», — повторил он. «Это ж куда меня хотят послать и за какие заслуги?»— спросил я. «Мне ваше руководство рекомендовало вас, у вас большой опыт оперативной работы и мы сейчас набираем сотрудников для работы в Афганистане. Вы можете ответить не сразу, надо дома посоветоваться с женой, я понимаю. Но ваша кандидатура нас вполне устраивает. Вы коммунист и ответственный работник и райком тоже уже поддержал нас. Вы подумайте. Вас отправят на 6 месяцев, а там перспектива выдвижения, неплохая зарплата и получение квартиры, вполне реально». «Вот, зараза, — подумал я, — даже прочитал, что я в коммуналке живу». «Я отказаться могу?» — спросил я. «Можете, но партия рекомендовало вас и надеется, что вы ее поддержите», — ответил он. Конечно, предложение меня ошеломило, и я пообещал, что подумаю и через пару дней сообщу.

Афганистан. Слухи в нашей среде были, что набирают, но не думал, что это может коснуться меня. Вернувшись в отдел, я уселся за стол и стал размышлять: «Раз партия сказала, комсомол должен ответить есть! А это, значит, если я откажусь, то о перспективе выдвижения, придется забыть, во всяком случае, на ближайшие 5 лет, а может и насовсем. И квартира. Это, пожалуй, самое главное. Получить квартиру в милиции, это практически, невозможно. Денег на ЖСК не наберется, это уж точно. Наверное, надо ехать. Вот только, как Нинка к этому отнесется? Крику будет, но никуда не денешься». Вот так, примерно, я размышлял, и когда подъезжал к дому.

Поужинали, Серегу положили спать, моему сыну исполнилось всего 6 лет. Соседи все разбрелись по комнатам, а мы стали пить чай. Нинка, все поглядывала на меня, но молча, удивлялась, когда я предложил помыть посуду. Наконец не выдержала и спросила: «Ну, что у тебя опять случилось? Выкладывай, не тяни». Тут я ей и все рассказал. Вначале, она и не поняла. Загранкомандировка. Квартира, Деньги неплохие. Но когда до нее дошло, куда меня отправляют, у нее глаза стали круглые, как у нашей кошки, когда в глотку вцепиться хочет. «Ты, что ж, меня вдовой оставить хочешь?» — так тихо меня спрашивает. В общем, разговор у нас не получился. Легли мы спать по разные стороны баррикады из подушек, и я долго слышал всхлипывание жены. Но решил проявить твердость, настойчивость, и уснул. Утром сбежал без завтрака. Вечером опять сошлись, реакция Нины была более спокойной и мои доводы о партии и долге коммуниста, и о последствиях отказа, возымели свое действие. Легли спать в мире и дружбе, только под утро я проснулся, весь обмытый ее слезами.

Поехал в кадры, написал рапорт о согласии, и послали меня на медицинскую комиссию. На комиссии попалась мне такая строгая тетенька, что я даже испугался. Накануне вечером, мы с ребятами немного отметили такое событие и, когда она стала замерять мне давление, унюхала остатки былой роскоши. И как наехала на меня: «Вы что же решили спрятаться за своим давлением? И не ехать выполнять свой интернациональный долг. Ничего не получится, я доложу о вас куда следует». Да, не перевелись у нас «стукачи». «Вы сначала давление смерьте, а потом стучать побежите», — ответил я ей. Я знал, что, что, а давление у меня будет в порядке. Ничего не сказала, замерила давление, а у меня 120 на 80, как у космонавта. Фыркнула докторша и презрительным взглядом выпроводила меня из кабинета. Больше приключений на комиссии не было: здоров, как бык, и можно использовать в любой стране, без всяких ограничений. Затем я сдал партийный билет в райком партии и стал ждать. Прошла неделя, мне предложили уйти в отпуск и заняться домашними делами, одновременно готовиться к поездке, команда к отправке может поступить в любое время. Дома, как мог, старался все сделать, ублажить жену по всем вопросам, но, видно, не очень удавалось, т. к. глаза у Нинки были постоянно на мокром месте. Мне уже все стало действовать на нервы, но тут поступила команда и я, с чемоданчиком направился в аэропорт. Жене не разрешил ехать провожать, сказал, что все это совершенно секретно. В аэропорту меня встретил представитель отдела кадров и познакомил с остальными «везунчиками». Было нас всего 10 человек, все из разных районов, и я никого не знал. Усадили в самолет и через пару часов мы уже летели в направлении Ташкента.

Глава вторая

Ташкент нас встретил 35 градусной жарой. После питерского прохладного лета, стало немного жарко. Автобусы стояли у трапа, и пассажиры стали нас интересом рассматривать, в глазах у них был единственный вопрос: «А кто же вы ребята такие?» Но мы, загадочно улыбаясь, уселись в транспорт и повезли нас летний лагерь Высшей школы милиции МВД Узбекистана, где мы должны были пройти подготовку. Помещения под жилье было удобное. Было видно, что узбекские товарищи неплохо побеспокоились о подрастающем поколении.

По дороге, в самолете, я познакомился с Николаем Мардашевым, он был из Красносельского РУВД, то же опер с 15 —летним стажем. Дома остались жена и 10-летняя дочь. Так, что интересы у нас были почти одинаковые: как выжить и вернуться домой. В казарме нас поселили вместе и, вообще, решили дальше держаться друг друга.

Наутро, построили, разбили по отрядам и объяснили стоящую перед нами задачу: овладеть всеми видами оружия, научиться стрелять, желательно попадать сначала в мишень, чтобы потом могли во врага и учить язык. Хотя обещали, что при каждой группе будет переводчик, из наших. Одна треть населения Афганистана, это таджики, узбеки и туркмены, в том числе и бежавшие с территории Советского Союза, потомки бывших душманов, поэтому особой любви к нам не питают. Одели нас в летнюю армейскую форму, только без погон, а то развелось много всяких майоров и подполковников, ими как-то командовать неудобно.

И началось: построение, завтрак, занятия по персидскому языку, политзанятия, изучение истории Афганистана, изучение ислама и стрельба. Вот где я настрелялся на всю свою жизнь. Нас обучали всему оружию, какое могла встретиться в Афганистане: пистолеты Макарова, «Береты», браунинги, «Вальтеры», зенитно-ракетные комплексы «Стингер», «Стрела-2». Самые разнообразные автоматы, в том числе и наши ППШ, которые раздавали мы «друзьям» после войны и новейшие наши автоматы АК-47, американские винтовки и даже британская 10-зарядная винтовка Ли-Энфильд, которая стреляла еще во времена англо-бурской войны в Южной Африке (это