Сделка обреченных - Давид Кон

Ознакомительный фрагмент

class="p1">Лиза вернулась в Париж в ночь на понедельник и из машины позвонила Жюлю Перно, зная, что эта сова раньше четырех в постель не идет. Услышав ее голос, художник трижды прокричал: «Виват!»

– Ты считал, что я не вернусь сегодня? – спросила удивленная Лиза.

– Честно говоря, не ожидал. Неожиданный визит в Иерусалим. Таинственный родственник, находящийся между жизнью и смертью. Я решил, что ты получила наследство и теперь будешь всю жизнь наслаждаться покоем где-нибудь на Багамах. Но я рад, что ты вернулась, и готов сообщить тебе сразу две новости. Хорошую и плохую. С какой начать?

– С хорошей. После поездки в Иерусалим я нуждаюсь в хороших новостях.

– Наши швеи закончили сметывать модели, и завтра мы можем начать примерки.

– Отлично! А что у нас плохого?

Жюль выдержал такую долгую паузу, что Лиза успела перепугаться.

– Жюль, не молчи! Что случилось?

Перно самодовольно хмыкнул. Его замысел заинтриговать Лизу полностью удался.

– Твоими моделями заинтересовались люди Версачи.

– О господи! – У Лизы отлегло от сердца. – И что в этом плохого?

– Если они переманят тебя в Милан, я припомню Италии все проблемы, которые она нам постоянно создает. Начиная от Муссолини и кончая четвертьфиналом в Сен-Дени, когда они чуть не помешали нам стать чемпионами мира.

– Что за четвертьфинал? – поинтересовалась Лиза.

– В девяносто восьмом мы выиграли у них четвертьфинал по пенальти, – с удовольствием ударился в воспоминания Перно. – Они не забили последний пенальти, а мы забили. Блан вколотил его в сетку, как гвоздь.

– Бедный Жюль, – улыбнулась Лиза. – Я представляю, как ты кричал!

– Кричал?! – В голосе художника прозвучали нотки презрения. – Мои соседи до сих пор вспоминают мне тот вечер. – Он помолчал и добавил: – Я перевернул банку пива. Жанетт думала, что придется вызывать «Скорую помощь»…

– Но мы же победили. Значит, победим еще раз, – примирительно сказала Лиза. – Никто никуда меня не переманит. Мы с тобой сделаем коллекцию и побьем всех этих версачи.

Лиза повесила трубку. Мысли о дедушке Жане не шли у нее из головы уже вторые сутки. Именно эти мысли испортили поездку к Стене Плача. Лиза прикасалась ладонями к древним камням и понимала, что должна думать о чем-то вечном и великом. Но в голове крутились вопросы, на которые не было ответа: кто был убит в купе двенадцатого вагона? Если был убит не дедушка Жан, то где он? Сошел с поезда? Когда, где и зачем? И как мог войти в вагон канцлер Германии, если Жана Вальдмана в вагоне не было? Значит, перед самым Берлином дед был в купе. Куда же он исчез? Лиза прижалась лбом к камню. Стена ответила ей теплым прикосновением. «Господи! – подумала Лиза. – Сделай так, чтобы я получила ответы на эти вопросы». Лиза оторвалась от Стены и пошла к выходу с женской половины, забыв положить в расщелину между камнями записку с просьбой об успехе показа коллекции.

За обедом она вновь встретилась с Рахелью и двумя Ашинзонами – Авраамом и Лео. Авраам был бледен и молчалив, Лео не отрывал взгляда от тарелки. И только Рахель пыталась беседовать с Лизой, выясняя, как ей понравился Иерусалим. Когда Лиза заговорила о теплых камнях Стены Плача, Ашинзон поднял голову.

– Стена отдает энергию, – сказал он. – Но не всем. Вам отдала. Видимо, эта энергия вам для чего-то понадобится.

Голос Авраама звучал глуше, чем утром. Лиза подняла глаза, и ей показалось, что глаза Ашинзона погасли. Он смотрел мимо нее, в какие-то одному ему видимые дали. Лиза не сводила взгляд со старика. Закончив говорить, он вновь склонился к тарелке. Лиза доела бифштекс, промокнула губы салфеткой и ушла в свою комнату собрать вещи. Через три часа ей надо было отправляться в аэропорт.

Сорок минут спустя кто-то очень тихо постучал в ее дверь. Лиза сидела в кресле, листая томик стихов Бродского в переводе на французский, который нашла в ящике тумбочки.

– Войдите!

Дверь приоткрылась, и Лиза увидела Рахель. Ее глаза были заплаканы.

– Авраам скончался. – Рахель переступила порог и остановилась, не зная, как вести себя дальше.

Лиза отложила томик Бродского и пошла навстречу Рахели.

– Когда?

– Только что. Мы вызвали «Скорую помощь», но она не успела. Врачи констатировали его смерть.

Лиза обняла женщину. В горле застрял ком. Словно скончался кто-то очень близкий. А ведь только пару дней назад она не знала этого человека.

– Мне очень жаль, Рахель!

Рахель кивнула и прижала платок к глазам.

– Спасибо вам, Лиза, за то, что вы приехали. За то, что вы успели. Вы дали ему возможность уйти спокойным и умиротворенным.

– Я могу увидеть его? – тихо спросила Лиза.

Рахель покачала головой.

– «Скорая помощь» уже увезла тело. Вы увидите его на похоронах.

Заметив тень, невольно пробежавшую по лицу Лизы, Рахель сказала:

– Вам не придется переносить полет. Похороны состоятся через два часа. У нас ведь хоронят покойников в день смерти. Чтобы тело не мешало душе начать восхождение в высшие миры. Но вы успеете только заехать в синагогу. Оттуда Даниэль отвезет вас в аэропорт. А мы поедем на кладбище.

Лиза молча кивнула. Дверь за Рахель закрылась. Лиза молча открыла крышку своего чемодана. Так и есть – у нее нет ничего черного. Не подумала. Хотя и должна была. Ведь Авраам сказал, что может умереть в любую минуту. Лиза перебрала красные кофточки и белые блузы. На самом дне чемодана она обнаружила синее платье. Это подойдет. Лиза достала платье, бросила его в кресло и пошла в ванную.

Погруженная в свои мысли, Лиза почти не запомнила церемонию в синагоге. Высокий раввин красивым баритоном проговаривал псалмы, какие-то люди произносили на иврите короткие речи.

После церемонии она еще раз обняла Рахель, и мрачный Даниэль повез ее в аэропорт. От волнения и усталости Лиза первый раз в жизни уснула в самолете и проснулась, только когда гигантский лайнер коснулся колесами земли…

…Лиза аккуратно припарковала машину у тротуара и ключом открыла дверь трехэтажного дома из темно-коричневого кирпича, который купил в последний год девятнадцатого века ее прадед, бежавший от начавшихся в России погромов. В прихожей было темно. Лиза щелкнула выключателем, бросила у порога чемодан и поднялась на третий этаж. Из-под двери комнаты тети Вардены пробивалась полоска света. Лиза коротко стукнула в дверь и, услышав приглашение войти, переступила порог.

Тетя Вардена, маленькая и аккуратная старушка с гладко зачесанными белоснежными волосами, сидела перед телевизором, на экране которого два полуголых боксера молотили друг друга пудовыми кулаками.

– Лиза, – тетя оторвалась от экрана и коротко взглянула на племянницу, – я не видела тебя сегодня утром.