Полицейские и воры - Уэстлейк Дональд Эдвин

— Облигации казначейства США доходят до миллиона. Но их невозможно сбыть.

— Миллион монет в одной бумажке… — цифра произвела на меня впечатление.

— Бери только мелкие облигации, — продолжал он. — На двадцать, пятьдесят, в крайнем случае на сто тысяч.

Назвать сто тысяч долларов мелочью! Я понял, что попал в другой мир.

— Тебе все ясно? — Вигано не сводил с меня тяжелого взгляда.

— Да, — ответил я. — Облигации на предъявителя, не больше ста тысяч каждая.

— Точно.

— Теперь поговорим об оплате.

— Сначала достань товар.

— Дайте мне телефонный номер, который не прослушивается ФБР.

— Лучше дай мне свой номер.

Я покачал головой.

— Ни в коем случае. Я уже говорил, что вы не должны знать, кто я такой. Кроме того, моя жена ничего не знает.

В его глазах мелькнуло удивление.

— Твоя жена ничего не знает? — он расхохотался. — Теперь я верю, что ты говоришь серьезно. — Улыбка сползла с его лица. Протянув руку, он взял со стола ручку и блокнот и передал их мне. — Записывай номер.

Он не хотел оставлять никаких улик. Даже телефонного номера, написанного его почерком.

— Шесть, девять, один, девять, девять, семь, ноль, — я записал. — Спросишь Артура. Тебе ответят, что его нет. Оставь свой номер, чтобы Артур мог перезвонить тебе. Если в течение пятнадцати минут звонка не будет, значит, меня не нашли. Тогда позвонишь позже. Ясно?

Я кивнул.

— Когда будешь звонить, назовись мистером Коппом.[1]

Я улыбнулся.

— Это легко запомнить.

— Но не беспокой меня вопросами. Или ты идешь на дело, или я тебя не знаю. Если ты возьмешь десять миллионов на Уолл-стрит, газеты сообщат об этом. В любом другом случае твой звонок останется без ответа.

— Естественно, — сказал я. — Все будет в порядке.

— Считай, что мы обо всем договорились, — он взял бокал с пивом, давая понять, что аудиенция окончена.

— Я позвоню вам, — сказал я, поднимаясь с кушетки.

Он пожал плечами. Слова его не интересовали.

— Вот и хорошо.

Едва за гостем закрылась дверь, Вигано нажал на кнопку в ножке стола.

Ожидая Марти, он раздумывал над только что закончившимся разговором. Говорил ли этот парень серьезно? В это трудно поверить, но, с другой стороны, была ли у него другая причина для приезда сюда? Ни полиция, ни ФБР, ни его конкуренты не могли извлечь из этого визита никакой выгоды.

В конце концов, он не услышит о ночном госте до тех пор, пока Уолл-стрит не обворуют на десяток миллионов. Ни газеты, ни телевидение не упустят случая попотчевать читателей и зрителей такой сенсацией. К тому же, у него имелись свои, достаточно надежные источники информации.

Ну допустим, он говорил серьезно. Сможет ли он провернуть это дело и выйти сухим из воды? Скорее всего, нет.

Если этот загадочный полицейский не решится на ограбление, он, Вигано, ничего не потеряет. Если же достанет облигации — выиграет очень многое.

Редко кому удавалось оказаться в столь выгодном положении.

В этот момент вошел Марти.

— Вы меня звали, мистер Вигано?

— Я хочу знать фамилию и адрес этого парня. И где он служит.

— Хорошо, сэр, — и Марти скрылся за дверью.

Мы с Томом сразу решили, что не уйдем живыми, если мафия выследит нас. Мы не сомневались, что после разговора с Томом, если ему удастся встретиться с Вигано, тот пошлет за ним своих людей. Поэтому первым делом следовало позаботиться о том, чтобы отрезать Тома от его преследователей.

Последний поезд из Нью-Джерси прибывает на Пенсильванский вокзал без двадцати час. Мы выбрали эту станцию потому, что с платформы в город вела лишь одна лестница.

Я пришел за пятнадцать минут, в полицейской форме. Мы трижды побывали на станции, и поезд никогда не приезжал так рано, но я подумал, что лучше перестраховаться.

Вскоре вдали послышался шум приближающегося поезда. Я стоял наверху, под сенью растущих у лестницы кустов.

Том, как мы рассчитывали, первым взбежал по ступенькам. Если б я не видел его раньше в парике, с усами и в очках, то никогда бы не узнал в нем своего старого друга. Мне же основным прикрытием служила полицейская форма. Люди редко видят за ней живого человека. Правда, я приклеил длинные усы, но сделал это исключительно для очистки совести. Никому бы и в голову не пришло связывать меня с Томом.

Следом за ним к лестнице устремилась еще дюжина пассажиров, обычное число для столь позднего часа, и я без труда отличил трех головорезов Вигано, несмотря на их костюмы и галстуки.

Тем не менее мое сердце учащенно забилось, когда я увидел, что за Томом следят. До этой секунды я не верил, что он встретится с Вигано и сможет убедить его в серьезности наших намерений. Но Тому удалось проникнуть к нему, иначе эти трое не приехали бы на одном поезде с ним.

Когда Том, перепрыгивая через две ступеньки, взлетел наверх, остальные не одолели и половины лестницы. Он проскользнул мимо, даже не взглянув в мою сторону, и в то же мгновение я шагнул вперед, преградив путь его преследователям.

— Подождите, пожалуйста, подождите.

По инерции они поднялись еще на две или три ступеньки и остановились, вопросительно глядя на меня. Люди всегда повинуются полицейской форме. Двое из бандитов Вигано протиснулись вперед, а третий побежал вниз, надеясь найти другой выход в город.

Они толпились на ступеньках, переминаясь с ноги на ногу. Впрочем, нью-йоркцы привыкли к подобным передрягам и особо не возмущались. Один из оставшихся бандитов поднялся на самый верх, чтобы увидеть удаляющуюся спину Тома.

— В чем дело? — раздраженно спросил он.

— Одну минуту, — спокойно ответил я.

По его вытянувшейся физиономии я понял, что Том свернул за угол, но продержал их еще тридцать секунд. За это время третий бандит успел вернуться, убедившись в тщетности своих поисков.

Я отступил в сторону.

— Все, можете идти.

Бандиты вихрем промчались мимо меня. Я безмятежно наблюдал за ними, заранее зная, что их старания напрасны. Мы с Томом проверили, сколько времени потребуется ему, чтобы добраться до машины и завести мотор. Сейчас он, вероятно, выезжал на Девятую авеню. Бросив последний взгляд на удаляющиеся фигуры бандитов, я неторопливо пошел в противоположную сторону.

Глава 7

Иногда случалось, что Тому и Джо приходилось работать в разные смены. Вот и на этот раз им удалось поговорить о встрече с Вигано лишь через три дня. Перед этим Джо пришлось отработать шестнадцать часов, так как часть полицейских их участка перебросили к зданию ООН на разгон мирной демонстрации.

Том закончил обычную смену, и ему не терпелось рассказать Джо о своих приключениях. Тот же настолько устал, что оставил «плимут» в городе, не решившись сесть за руль, и поехал домой в машине Тома.

Сначала Том не замечал состояния Джо и, как только тот залез в кабину, начал пересказывать разговор с Вигано. Но Джо никак не реагировал на его слова.

— Все очень просто, — говорил Том. — Что такое облигация? Клочок бумаги, — он искоса взглянул на своего соседа. — Джо?

Тот безразлично кивнул.

— И самое главное, мы действительно сможем это сделать, — он вновь взглянул на Джо. — Ты меня не слушаешь?

Джо заворочался на сиденье, устраиваясь поудобнее.

— Ради бога, Том, я с ног валюсь.

Они въехали в мидтаунский тоннель.

— У тебя есть мелочь? — спросил Том.

Пока Джо ощупывал карманы, Том остановил машину у будки контролера.

— У меня только доллар, — сказал Джо, передавая Тому потертую бумажку.

— Благодарю, — Том отдал ее контролеру, взял сдачу и положил монеты на ладонь Джо, который несколько секунд смотрел на них, будто не зная, что это такое.

— Как тебе нравится такая работа? — спросил Том, когда они отъехали от будки.

— Не хочу я никакой работы, — Джо сунул монеты в нагрудный карман.