Утонувшие надежды - Уэстлейк Дональд Эдвин

Стэн Мэрч, который вовсе не собирался доставлять какой бы то ни было товар и определивший по табличке «Врач», что: 1) эту машину привел сюда Энди Келп и 2) здоровенный мрачный детина за рулем ничуть не похож на Энди, — заглушил двигатель фургона, затянул ручной тормоз и, выскочив на дорогу, крикнул в сторону дома:

— Энди! Атас!

Уолли перебрался через водительское кресло, чтобы вылезти из фургона на ту же сторону, что и Стэн.

— Стэн! Кто это такой? — спросил он.

— Понятия не имею.

— Что все это значит?

— Понятия не имею.

В профессиональном кодексе Кена Уоррена было нерушимое правило: как только ты влез в машину, никто ее не отберет. Поэтому Кен захлопнул водительскую дверцу «кадиллака» и, нажав кнопку, блокировавшую все остальные двери, продолжал неторопливо подбирать нужный ключ. Приведя машину в движение, он отпихнет фургон и освободит проезд.

Из дома высыпала целая толпа: Энди Келп, Дортмундер, Мэй, Тайни и Том. Мэй с Томом задержались на крыльце, а Келп, Дортмундер и Тайни подбежали к Стэну и Уолли и принялись рассматривать забравшегося в «кадиллак» увальня.

— Что случилось? — спросил Келп.

— Понятия не имею, — ответил Стэн.

— Когда мы приехали, этот человек уже сидел в машине! — возбужденно воскликнул Уолли.

— Он и сейчас там сидит, — заметил Келп и, постучав по стеклу дверцы водителя, спросил: — Эй! В чем дело?

Наконец нашелся нужный ключ, и двигатель «кадиллака» взревел. Кен бросил взгляд в зеркальце на правой дверце и увидел тяжело нагруженный пикап, который как раз останавливался позади фургона, перегораживая дорожку и остававшееся по ее сторонам пространство. Из пикапа выскочил светловолосый красавчик в джинсах с бахромой и в майке с надписью «Король глубин» и с выражением любопытства на лице присоединился к остальным.

— Что здесь происходит? — спросил Даг.

— Понятия не имею, — ответил Стэн.

Черт побери! Интересно, сможет ли «кадиллак» толкнуть фургон и пикап одновременно? Решив, что у него нет иного выбора, Кен врубил заднюю передачу. И в этот миг в зеркальце показалось бело-зеленое такси, пристроившееся у заднего бампера пикапа.

Из такси вылезла мамуля Стэна. Подойдя к сгрудившимся вокруг «кадиллака» людям, она первым делом спросила:

— Что здесь происходит?

— Понятия не имею, — ответил ей сынок.

Кен перевел взгляд на изгородь. Может, ломануть туда? Впрочем, не стоит. Металлические стойки изгороди залиты бетоном, а превращать «кадиллак» в кучу мусора он не хотел.

Мамуля отправилась в дом за картофелиной. Келп нагнулся к стеклу, за которым маячила физиономия незнакомца.

— Сейчас мы сунем в выхлопную трубу картошку и выкурим тебя оттуда! — крикнул он.

Пораскинув мозгами, Кен почувствовал себя не в своей тарелке. Окружившие «кадиллак» люди вели себя уж очень необычно. Не ошибся ли он? Нет. Машина та самая. Отделка, модель, цвет — все совпадало. И тамбурин на заднем сиденье.

И тем не менее что-то здесь не так. Увидев выходящую из дома женщину-таксиста с картофелиной в руках, Кен опустил стекло ровно настолько, чтобы можно было разговаривать, и объявил через образовавшуюся щель:

— Эдо не важа башина!

Келп испуганно отпрянул:

— Чего?

— Эдо не ваш автобобиль!

— Видать, иностранец, — решил Стэн. — Он не говорит по-английски.

Кен гневно воззрился на Стэна:

— Фы жто, исдефаетесь?

— По-каковски это? — осведомилась мамуля, держа в руке картошку. — По-польски, что ли?

— Может, по-литовски? — несмело предположил Тайни.

Дортмундер обернулся и посмотрел на него:

— По-литовски?

— Как-то раз я сидел в одной камере с литовцем, — объяснил Тайни. — Он говорил точь-в-точь...

Терпение Кена иссякло.

— Я коворю на ангиском! — крикнул он, хрястнув кулаком по рулевому колесу.

Его слова не произвели должного впечатления.

— Скажи ему, что это наша машина, — попросил Дортмундер Тайни. — Поговори с ним по-литовски.

— Я не говорю на лито... — начал было Тайни.

— Эдо де ваша машида! — вскричал Кен. — Эда машида бринадлежит бадку!

— Подождите минутку, — попросил Энди. — Кажется, я его понял.

Дортмундер хмуро воззрился на Келпа:

— Неужели?

— Он сказал, что эта машина принадлежит банку.

— Та, мать вашу! — крикнул Кен.

Мамуля ткнула в его сторону зажатой в пальцах картофелиной.

— Вот это было по-нашенски, — заявила она.

— Все ясно, — сказал Стэн. — Это нечто вроде судебного исполнителя.

— Я — охотдик, — горделиво произнес Кен.

— Ну да, охотник за автомобилями, — сказал Стэн.

— Так в чем же дело? — спросил Уолли.

— Этот парень занимается изъятием автомобилей у людей, превысивших свой кредит в банке, — объяснил Стэн и, повернувшись к Келпу, добавил: — Энди, ты угнал краденую машину. Этот парень намерен передать ее банку.

Кен утвердительно кивнул, причем столь энергично, что его лицо врезалось в стекло.

— Да! Передадь багку!

— Ага! — Келп раскинул руки и, улыбнувшись Кену, спросил: — Что ж ты раньше не сказал?

Кен бросил на него недоверчивый взгляд.

— Послушай, дружище, — продолжал Келп, склоняясь к окошку «кадиллака». — Никаких возражений. Забирай машину. Нам она больше не нужна.

Сунув картофелину в руки Дагу, мамуля сказала:

— Я отгоню свое такси.

Сунув картофелину в руки Стэну, Даг сказал:

— Я отгоню свой пикап.

Сунув картофелину в руки Уолли, Стэн сказал:

— Я отгоню фургон.

Уолли сунул картофелину в карман и улыбнулся Кену, сидевшему в «кадиллаке». Он впервые в жизни видел судебного исполнителя.

Кен с глубоким недоверием наблюдал за машинами, которые поспешно освободили проезд. Все вокруг улыбались и кивали ему. Женщина и старичок, стоявшие до сих пор на крыльце, подошли поближе. Женщина вела себя вполне прилично, но старичок вдруг сказал:

— Пристрелить бы его.

Голос у старичка был тихий и тусклый, и тем не менее все его прекрасно расслышали, не исключая и Кена.

Все присутствующие повернулись к старичку, и несколько голосов спросили разом:

— Что?

— Надо бы вытащить его через окно, — предложил старичок, — и закопать на заднем дворе в бумажном мешке. Он о нас знает.

Присутствующие лишь изумленно таращили глаза. Дортмундер спросил:

— Что он о нас знает?

Мерзкий старикашка опустил глаза и принялся разглядывать гаревую дорожку. По-видимому, ему больше нечего было сказать. Поэтому остальные вновь обратились к Кену, одаривая его широкими улыбками.

Улыбки сбивали Кена с толку. Он не привык к такому обращению. Приспустив окно еще на долю дюйма, он сказал:

— Нгадеюзь, вы не зданеде возражать?

Келп добродушно улыбнулся.

— Спорить с таким ловким парнем, как ты? Я бы не осмелился. Наоборот, мы желаем тебе всего наилучшего. Езжай спокойно, — и, нагнувшись к окошку, доверительно сообщил: — Кстати сказать, тормоза у этой машины малость слабоваты.

Остальные автомобили уже успели разъехаться и освободить путь, однако люди не спешили разойтись и продолжали толочься на месте. Водитель фургона подошел к «кадиллаку» и сказал Кену:

— Собираешься в город? Вот что я тебе скажу: пошли к черту Таппан Зее и валяй по Палисадам.

У Кена голова пошла кругом. Пытаясь вновь овладеть положением, он затравленно оглянулся и, нашарив рукой тамбурин, сунул его в руки водителю фургона.

— Возьмите. Это не является собственностью банка, — произнес он самую вразумительную фразу в своей жизни.

Светловолосый парень, стоявший на дорожке, принялся размахивать руками, призывая Кена немного проехать назад и явно намереваясь проводить его до самой улицы. Кен вновь включил заднюю передачу, и в этот миг стоявшая у крыльца женщина спросила:

— Может, выпьете стаканчик воды на дорожку?

— Нгет! — завопил Кен. — Нгет! Дайте бне выехадь отзюда!

Присутствующие не возражали. Трое или четверо указывали Кену направление, пока он, пятясь, выезжал на улицу, а затем все девять человек вышли за ним, махая руками вслед. Такого с автомобильным охотником не случалось никогда в жизни.