Иоанна Хмелевская - Зажигалка

Беата извлекла последний сверток, самый большой, завернутый в столовую салфетку, развернула ее и поставила на стол… мою зажигалку.

В гостиной воцарилось гробовое молчание.

Недоуменно поглядев на нас, Беата почему-то нерешительно стала оправдываться:

— Так, как ты хотела, и в самом деле серебро уже почернело, теперь выглядит совсем по-другому, ты не находишь? Ну, погляди же!

И она перевернула зажигалку вверх дном. Серебряный поясок с дарственной надписью засиял ослепительным блеском.

А мы всё молчали.

— Вот эти два места по бокам, — продолжала Беата, — доставили мне больше всего хлопот. Я боялась прикоснуться к дереву, чтобы не испортить, но вроде бы удалось. Ты не находишь? Не хочу хвастаться, но этим я горжусь больше всего.

— Откуда это у тебя? — каким-то сдавленным голосом спросила Малгося.

Беата вроде бы заколебалась. Не ответила. Поставила зажигалку и, взяв следующий пакетик, принялась было разворачивать его, но не выдержала.

— Ох, лучше сразу сказать правду. Позабыла я о ней, потому и хотела просить у тебя прощения. Глупо получилось. Пришлось специально приезжать за ней. Знала, что ты скоро вернешься, а я не успею исполнить твой заказ. Очень надеялась застать кого-нибудь в твоем доме. Малгосю или Витека, или еще кого из знакомых. А у тебя дом оказался полон людей, шум стоял, все галдели, чем-то были заняты… и я… уже не стала никого спрашивать…

До нее наконец дошла царящая в комнате могильная тишина и все мы со странными лицами.

— Что-то не так? Я и в самом деле чувствовала себя в дурацком положении… Но ведь обещала тебе, а ты со дня на день могла вернуться, и мы все с тобой обсудили, и я привыкла выполнять твои просьбы… Знаешь, у меня, наверное, склероз… Потому и приехала. Дом, говорю, твой стоял нараспашку, все крутятся, чем-то заняты, я незаметно прошла в дом, схватила зажигалку и сбежала, надеясь, что меня никто не заметит и не примет за воровку. Ты же сама велела мне ее взять…

— Езус-Мария! — в ужасе произнесла Юлита.

Первым пошевелился пан Ришард.

— Выходит, Хеня был прав! — торжествующе воскликнул он. — Пани Юлита действительно выходила два раза. Пани Беаты он не знал, а по расцветке обе похожи, вот и принял одну за другую. Неглупый и наблюдательный парень, ни за что его не уволю!

Тут и я разблокировалась и даже смогла дышать.

— Боже праведный! Абсолютно позабыла об этом! Оставила на столе свалку мусора, ничего не прибрала за собой, уехала утром на следующий день. И была уверена, что ты взяла все, нужное тебе…

— За исключением цыпляток, — робко проговорила Беата.

— Вот! Оооо… холера, вот откуда эти цыплята, что всю дорогу почему-то в моем сознании были связаны с зажигалкой! Чтоб им провалиться! У Беаты был заказ на пасхальную корзиночку из янтаря, какая-то старушка из польских американок со слезами на глазах просила изготовить ей такое пасхальное чудо. Платила огромные деньги, а Беате не хватило янтаря на двух последних малюсеньких цыпляток, у меня же был кусок янтаря подходящего оттенка. Отвезти старушке презент должен был человек, отправляющийся в США, следовало спешить, вот почему я должна была сразу же по возвращении позвонить Беате, чтобы разыскать янтарь. Теперь понятно, почему проклятые цыплята мерещились мне всю дорогу.

Я с трудом подавила стон.

— Лежит янтарь, никуда не делся, — сказала я Беате, — вчера отыскала, бери сейчас же, а то опять забудешь. Бери, бери, вот, спрячь в сумку!

Все заговорили одновременно. Все, за исключением Собеслава. Он один неоднократно обращал мое внимание на почерневшее серебро второй зажигалки, а во мне и не шевельнулась память! И почему больше никто, ну ни один человек, не помнил?

Сама виновата, и сама же должна была постараться. Раз появляется такая дурацкая ассоциативная связь — значит, неспроста. Значит, надо было думать в этом направлении, попытаться как-то ассоциацию поддержать, поднапрячься, а не поднимать сразу шум на весь мир и заставлять людей терять время и нервничать. Один звонок Беате — и не появилась бы глупая идея запутаться в преступлении и других запутать, мог Майда убивать себе садовода без нашего участия. А у бедняги следователя наверняка было бы меньше работы.

Все так, но тогда не встретились бы Юлита с Собеславом.

Долго продолжался галдеж, и только шедевры Беаты заставили нас успокоиться и отвлечься от пережитого. Ах, какие же чудеса она создала. Нет, ей решительно следует заменить пана Пасечника в Калифорнии.

Я взяла в руки вторую зажигалку, украденную у мертвеца.

— Очень прошу кого-нибудь забрать это у меня. Смотреть на нее не могу. Пан Собеслав, наверняка она положена вам в качестве наследственного имущества.

Собеслав не хотел ее брать:

— И речи быть не может. Да она и не принадлежала Миреку. Та идиотка всучила ему ее насильно, хотя я не уверен, что зажигалка принадлежала ей. Кто ее привез? Бригида? Конкретно для кого?

— Для человека, который оставил им недвижимость. Кажется, его фамилия Вишневский.

— Так чье же это сейчас? — заинтересовался Тадик.

— Наследника. Молодого Майхшицкого.

— Он же разделил имущество с Вивьен. Она имела право подарить это Миреку?

— Не знаю, имела ли, но существуют ведь и другие Майхшицкие. Вы их нашли, пани Иоанна? Тогда им и надо ее отдать.

— Разбежалась! Сейчас дам объявление, что свистнула у погибшего насильственной смертью человека и потом изо всех сил обманывала полицию.

— Не ты свистнула, а мы…

— А точнее — я, — отозвался пан Ришард. — И заявляю всенародно — я в этом признаваться не имею ни малейшего желания. И вообще не представляю, как пани Иоанна сумеет кому-либо объяснить, каким образом зажигалка оказалась у нее. Разве что подбросить им ее тайком.

— Тогда, я, пожалуй, пока не буду забирать у вас отмычки, — улыбаясь, заявил Тадик.

Представив, что нам придется тайком проникать в, чужие дома, чтобы подбросить проклятую зажигалку, всем стало не по себе. И кто бы взялся за это дело? Тут все опять перессорились, Майхшицкая перепуталась у них с покойницей Вивьен, и это было до того ужасно, что у нас опустились руки.

И в результате Собеслав согласился взять зажигалку.