Полицейские и воры. Авторский сборник - Уэстлейк Дональд Эдвин

Как бы там ни было, мы патрулируем участок, куда входят Уэст–Энд–авеню, Коламбас, Амстердам и Западный район Центрального парка, но, когда бы я ни сидел за рулем, меня всегда тянет на Бродвей. Если только у меня нет настроения похохотать во время езды или выписать пару штрафных квитанций, я направляюсь к Генри–Гудзон–парквею.

Спустя два дня после рассказа Тома о его встрече с Вигано мы с Полом держали путь в южную часть Бродвея. За рулем был я. Вдруг впереди, приблизительно в полуквартале от нас, из хозяйственного магазина на тротуар выкатились два типа, схватившиеся в драке. Это были два кавказца. Один – невысокий, плотный мужик лет под пятьдесят, в серых рабочих брюках и в белой рубашке с закатанными рукавами. Второй – длинный, костлявый молодчик лет двадцати, в солдатских ботинках и в зеленой рубашке спортивного покроя. Сначала я только увидел, что они дерутся друг с другом, крутясь волчком, словно танцевали вальс.

Пол тоже заметил их.

– Смотри! – сказал он и ткнул вперед пальцем.

Я прибавил скорость и, подъехав ближе, резко затормозил. Теперь я разглядел, что у молодого в одной руке была маленькая сумка на «молнии», а в другой – небольшой пистолет. Коротышка насмерть вцепился в кисть высокому, а тот пытался треснуть его рукояткой пистолета. Как всегда в это время дня, на тротуарах было полно пешеходов, но все они сторонились, оставляя дерущимся достаточно пространства на тротуаре.

Мы с Полом одновременно выскочили из машины. Он оказался со стороны тротуара, а мне еще нужно было обежать машину спереди. В этот момент длинному удалось вырваться. Он толкнул противника назад, и коротышка, спотыкаясь, попятился и с размаху шлепнулся на землю. Тут высокий увидел нас и навел пистолеты в нашу сторону.

Я заорал:

– Опусти его, слышишь! Брось оружие!

И вдруг этот сукин сын стреляет два раза подряд. Уголком глаза я увидел, что Пол упал, но мне нужно было следить за тем проклятым типом с пушкой. Он резко повернулся и бросился бежать.

Я прыгнул на тротуар, упал на левое колено, опер руку на поднятое правое, все это в считанные секунды: годы тренировки и практики делали свое дело. Я целился в спину в зеленой рубашке и в ноги мерзавца. Но на тротуаре было полно народу, и как раз на линии огня все время мелькали другие лица и спины. К тому же парень оказался чертовски сообразительным и бежал не по прямой, а то и дело нырял то вправо, то влево.

Я продолжал целиться, надеясь поймать момент для выстрела, когда не рисковал зацепить кого–нибудь другого, но он все не подворачивался. «Черт побери! – со злостью шипел я. – Чтоб ты провалился!» И он исчез, завернув за угол улицы.

Я поднялся на ноги. Коротышка, упавший перед магазином, тоже вставал. Пол лежал на спине и силился приподняться, дергаясь, как перевернутая черепаха. Я поспешил к нему, на ходу засовывая револьвер в кобуру, и оказался с ним рядом, когда Полу как раз удалось принять сидячее положение. Он выглядел оглушенным, как будто не понимал, где он находится и что случилось.

– Пол! – позвал я его.

– Боже! – невнятно пробормотал он. – Боже… Выше колена его левая брючина намокла и потемнела от крови.

– Давай–ка ложись, – сказал я и слегка подтолкнул его в плечо.

Но он то ли меня не слышал, то ли не понимал, то ли вообще ничего не сознавал. Он просто сидел с широко открытым ртом и очень медленно моргал.

Я встал и направился к нашей машине, и тут этот коротышка вцепился мне в руку. Когда я попытался вырваться, он завопил:

– Деньги! Мои деньги! Я готов был убить его.

– Заткнись ты со своими деньгами! – прорычал я и побежал к машине вызвать «скорую помощь».

Глава 8

В тот день у обоих друзей был выходной. Том подстригал траву на лужайке перед домом, на самом солнцепеке, и был в одних плавках. Джо прошел между домами и крикнул:

– Эй, Том, ты где?

На нем тоже были плавки, а в руках он держал две открытые банки с пивом. Том остановился, задыхаясь и обливаясь потом:

– Чего тебе?

– Иди сюда, сделай перерыв. Том указал на пиво:

– Это для меня?

– Я ее даже открыл, – сказал Джо и протянул приятелю одну банку. – Пойдем, ребята уже вылезли из бассейна.

Том жадно отхлебнул прохладного пива, и они пошли по дорожке между домами на задний двор Джо. Стояла настоящая июльская жара, и бассейн так и манил их. Прохладная, прозрачная голубоватая вода, что может быть лучше в такую погоду! Не говоря уж о пиве.

– Твой фильтр работает? – спросил Том. Джо приложил палец к губам:

– Тс–с! А то он услышит! Пойдем окунемся.

Сбоку у бассейна была короткая лесенка в форме буквы «А»; поднимаешься по трем ступенькам по одной стороне «А», а затем по ее другой стороне три ступеньки вели вниз, в воду. Оба спустились по лестнице, первым Джо. И пока он обходил бассейн глубиной в четыре фута, выбрасывая из воды на берег листья, веточки, клочки бумаги и дохлых жучков, Том уселся на нижнюю ступеньку, по горло погрузившись в воду. В правой руке он продолжал держать банку с пивом, высоко вытянув ее вверх.

Джо посмотрел на него и засмеялся:

– Ты похож на статую Свободы!

Том усмехнулся, отсалютовал ему банкой и отхлебнул пива. Не очень–то было удобно пить в таком положении, но Том с удовольствием смешил приятеля.

Затем он сказал:

– Знаешь, о чем я думал, когда потел с этой газонокосилкой?

– Ну?

– Помнишь, я тебе рассказывал, что по вечерам ходил в Сити–колледж?

Джо прошел по воде, разбрызгивая ее вокруг себя, и прислонился к борту бассейна слева от Тома:

– Да, ну и что?

Том поднялся на одну ступеньку, так что теперь вода доходила ему только до груди и пить стало проще.

– Так вот я все думал – если бы окончил его, то знаешь, где бы я был сегодня?

– Где же?

– Да все равно здесь. Я бы не стал адвокатом, даже если бы проучился там еще два года.

– Конечно, – кивнул Джо. – Можешь каждый день откладывать по пенни, и все равно к концу года останешься бедняком. Принцип тот же.

Том уставился на него:

– Правда?

Они недоуменно смотрели друг на друга, пока Том не утратил интереса к этому предмету и не переменил тему:

– Слушай, а как быть с нашими женами?

– А что такое? – озадаченно спросил Джо.

– Ну, мы скажем им об этом?

– А–а, – протянул Джо. – Ты имеешь в виду – об ограблении?

– Конечно.

Джо не видел в этом проблемы и спокойно повел плечами:

– Мы им ничего не скажем.

– Ничего? Ну, не знаю, как у тебя с Грейс, – сказал Том, – но, если я собираюсь отвезти Мэри на Тринидад, она должна об этом знать.

– Что ж, – пожал плечами Джо, – скажем им, когда будем готовы ехать. Когда все закончится.

На этот счет Том все–таки еще не составил четкого мнения. Иногда ночью ему нестерпимо хотелось рассказать обо всем Мэри, обсудить с ней их затею и узнать, что она об этом думает. Нахмурившись, он спросил:

– Значит, сейчас ничего не говорить?

– Во–первых, – рассудительно сказал Джо, – они начнут волноваться. А во–вторых, они будут против, и ты это знаешь.

Том кивнул, именно последнее соображение и удерживало его до сих пор от откровенности с женой.

– Это точно. Узнай она заранее, Мэри не одобрила бы нашу идею.

– Они станут разубеждать нас и испортят все дело. Если скажем им, мы этого никогда не сделаем.

– Да, ты прав, – вздохнул Том. Несмотря на некоторое разочарование, он испытывал облегчение, решив для себя эту проблему. – Будем молчать, пока все не закончим, а потом все и расскажем.

– Только когда будем готовы уехать отсюда, – предупредил Джо.

– Правильно, – согласился Том. – Ты же знаешь, что мы не можем уехать сразу же после этого дела.

– Да уж, понимаю, – сказал Джо. – Иначе через пять минут нас схватят за задницу.

– Так что условимся, – предложил Том, – спрячем деньги – и чтобы ни ты, ни я и близко к ним не подошли, пока не приготовимся к отъезду.