След смерти - Марина Серова

Кирилл, кстати, отделался легким испугом. Ну, и родственными строгими беседами. Впрочем, парнишке повезло — он вовремя понял, что лёгкие деньги — это не только криминал, но и потенциально возможные серьёзные проблемы. Кирьянов его ещё несколько раз таскал в отделение для дачи показаний — не потому, что так уж они требовались, да парнишка и мало о чём знал. Скорее, в воспитательных целях.

Меня удивляло одно: зачем этим двоим, у которых и так всё было очень даже неплохо в финансовом плане, потребовалось так увязать в криминале? В конце концов, через подставных лиц Порошину-старшему принадлежал бизнес по эскорт-сопровождению, которым заведовал Малёк. Пусть не вполне легальный, но приносящий серьёзный доход. И всё им было мало!

Закончив пробежку, в своём почтовом ящике я обнаружила письмо с билетами на сольный концерт Эммы Самуиловны Гаруты. В конверт была вложена записочка от неё:

«Дорогая Татьяна!

Нет слов, чтобы передать всю благодарность, которую я испытываю к Вам! Я прекрасно осознаю, ведь если бы не Вы, то вряд ли мы остались бы с Михаилом живы. А Вы ценой своей жизни защищали нас. Никакой частный детектив не подписался бы на это. Мы вечные Ваши должники. Наш дом всегда будет открыт для Вас. Конечно, и у нас пока не лучшие времена. Впереди ещё суд, да и лечение Михаила займёт продолжительное время. Но теперь, я твердо это знаю, у нас всё наладится! У нас нет родственников, да теперь и наследников. Поэтому разрешите считать Вас нашей приобретённой дочерью. Мы с Мишей обсудили и пригласили нотариуса. Он заверил наше завещание, оформленное на Вас. Так что не удивляйтесь. А пока буду рада увидеть Вас на моём сольном концерте. С любовью и уважением к Вам, Эмма».

Вот тебе и поворот! Приятно, конечно. Но всё-таки непонятно.

Да и Михаил Гарута вряд ли будет мне так уж искренне благодарен. Во-первых, благодаря мне был задержан его сыночек, который и скончался на больничной койке. И грешки самого Михаила увидели свет, а их немало. Шантаж и подстава чиновников, содержание игрового бизнеса через подставных лиц, утаивание от правосудия преступлений сына… Думаю, он тоже отправится в места не столь отдалённые. Конечно, может, и откупится, ну или обойдется условным сроком, серьёзным штрафом и требованием не занимать должности на госслужбе, но вряд ли.

С другой стороны, супругам Гарута куда проще будет жить без дамоклова меча над головой по имени Максим. Не уследили, не воспитали, вовремя не отправили на принудительное лечение? Или сыграли какие-то неведомые гены и иначе жизнь Макса Гаруты сложиться не могла? Мне это неведомо. Парень был болен, вялотекущая шизофрения, о чём есть свидетельство психиатров, у которых он проходил обследование по поводу алкоголизма. Заболевание усугублялось пристрастием к горячительным напиткам. Итог закономерен. Жаль только, что от его рук пострадали ни в чём не повинные девчонки…

Войдя в квартиру, я лишь успела принять душ и выпить кофе, как в дверь позвонили.

За дверью стояли ребята из отдела во главе с Володей Кирьяновым. За ним к объятьям приступили Андрей и Гарик. Завалив меня цветами, пиццами и тортиками, важно прошествовали на кухню.

— Танюша, знаем, что содержимое твоего холодильника вызывает у мышей суицидальные наклонности. Мы решили позаботиться о тебе и о них.

— Честно, хочется кушать. Меня сегодня Ленка завтраком даже не покормила. Опаздывала. У тебя там борщика в холодильнике нет? Может, там и сметанка где-то завалялась?

— Отсутствие завтрака — это не значит, что жена плохая! Это просто ночью кто-то плохо старался! А вообще-то говорят, что пять минут смеха заменяют стакан сметаны. Вот так захотел борща, а сметаны нет. Пару минут поржал над тарелкой, и борщ реально вкуснее становится.

— Эй! Эй! Не забывайте, я — женщина особенная. Из-за таких, как я, войны начинаются. А они мне про какой-то борщ. Понакупили вредной пищи, мерзавцы. Слышали, как называется самое мощное американское химическое оружие?

Ребята мощно гаркнули: «Макдоналдс!» И все от души расхохотались.

— Ладно. Отдам завтрак, обед и ужин врагу — сытый враг безобиден, а я стройнее. Фигура — она или есть, или — не надо есть!

— Танечка, а у меня сегодня депрессняк, и я жрущий всё подряд хомяк! Что-то мне, на тебя глядя, взгрустнулось… Пойдём ударим калориями по депрессии?

— Да ну вас на фиг! Соблазнили девку невинную! Словоблуды!

За разговорами и хорошим вином пролетел целый час. А потом снова наступили полицейские будни. Ребят вызвали на какое-то дело. Андрюха и Гарик побежали вниз, а Володя на минуту задержался.

— Тань, извини, что лезу опять не в своё дело. Неужели у вас со Стасом всё закончилось? Ведь вы такая чудесная пара! Честное слово, это не я проговорился! Не думал я, что он такой обидчивый. Хочешь, я поговорю с ним?

— Нет, Вова, не стоит. Что произошло, то произошло.

— Жаль. Ну пока!

Не прошло и пяти минут, как опять прозвонил звонок. Открыв дверь, я обнаружила там, к своему удивлению, Софью Львовну, мать Станислава. Видимо, я была настолько оторопевшей, что молча пропустила её в квартиру.

— Здравствуйте, Танечка! Простите меня, что явилась к вам без приглашения. И, быть может, мой приход не совсем корректен. Но на сей раз не смогла остаться в стороне. Поймите меня, как матери, мне хочется счастья моему сыну. Да и самой хочется в этой жизни понянчить своих внуков. А Стасик мне ничего не говорит, но я чувствую, он глубоко переживает. Мне показалось, что и вы неравнодушны к нему.

Я промолчала, а потом пригласила её в кухню. Здесь ещё царил полный разгром после нашествия моих друзей. Стол был завален грязной посудой, коробками от пиццы и бургеров и бокалами от вина. Софья Львовна, увидев это безобразие, брезгливо поджала губы. Да, в её доме такой бедлам был недопустим. Но мне было глубоко всё равно, что она могла подумать. Но для приличия я извинилась, объяснив это безобразие приходом нежданных гостей. И я молча начала наводить порядок. Попутно налила ей чай и предложила торт.

— Да, я понимаю. У вас сложился определённый круг друзей. Мне, может, в дальнейшем будет тяжело принять это. Но в жизни без близких людей прожить нельзя. Я не знаю, что у вас произошло, но надеюсь, что вы смените гнев на милость. И первой подадите руку примирения Станиславу. Он не может справиться со своей гордостью. А мне бы