Завещание свергнутой королевы - Ольга Геннадьевна Володарская

и далеко запихивать незачем. Вот то, что нужно!

И подошел к тумбе, на которой стоял подаренный им фонтан. Открыв нижний ящик, Тоша засунул туда коробку. Вошла идеально.

Перед тем как уйти, он решил послушать журчание воды. Но фонтан не включался.

Сняв его с тумбы, Антон хотел вытащить батарейки и постучать их одну об другую, но тут заметил странное…

В трещине что-то блестело!

Он попытался засунуть туда пальцы, но где там! Пришлось взять из кухни нож и хорошенько поковырять в трещине. Каково же было удивление Антона, когда он вытряхнул из нее беспроводной микрофон.

— Прослушка? — прошептал он. — Установленная с моей помощью?

В дверь заколотили. Тоша от испуга выронил свою находку и брякнулся на колени, чтобы ее поднять. Но микрофон закатился под диван.

— Антон, открой, это я! — послышался голос Ари.

— Иду! — ответил он, но сам оставался на месте, пытаясь нащупать микрофон. Наконец ему удалось. Вытащив его из-под дивана, он сунул запылившийся предмет в карман.

— Чего так долго? — сердито бросила Арина, когда он впустил ее.

— Я хотел в ванной пол подтереть, там хлорка пролилась, тряпку искал.

— Сама займусь. — Она стремительно прошагала в кухню. — Маман вздумала кого-то из явившихся на поминки напоить любимым Беллиным сиккимом. — Ари открыла ящик и взяла с полки жестяную банку со слонами. — Звонила сейчас, велела тащить!

Вместе они покинули квартиру. Ари забрала у Антона ключи и скрылась в лифте. Он же зашел в квартиру Софьи Петровны и задумчиво прошел в свою комнату. Там он сел на подоконник и выглянул в окно. Возле лавки у сквера никого не было, но он помнил, что вчера возле нее видел Бориса Борисовича. Безобидного пенсионера, подсунувшего ему фонтан со встроенным в него микрофоном…

— Что за дела тут творятся? — пробормотал Тоша, а затем швырнул в окно свою находку, чтобы больше о ней не вспоминать.

* * *

Людей на поминках было больше, чем на похоронах. Кафе, смахивающее на обычную столовую, едва всех вместило. Софья Петровна увидела незнакомцев, один из которых ее заинтересовал.

— Кто этот симпатичный юноша? — спросила она у Лариски, коршуном кружащей над ним.

— Это Маниш, — ответила та. — Он родом из Дели, но живет в Москве. Учится тут на доктора.

— И какое он имеет отношение к Белле?

— Потом расскажу, — бросила та, кого ее квартирант называл мадам Гусыней, и унеслась в сторону кухни. До этого она получила из рук Аринки любимый Беллин чай и отдала бармену с просьбой заварить.

Вскоре она вернулась с чайником и чашкой. Выбрала из скудного набора столовской посуды самую нарядную, но и она смотрелась жалко.

— Мне кажется, матушка тебе жениха нашла, — сказала Софья присевшей рядом с ней Арине. — Обхаживает его, как наследного сына махараджи.

— Мне так же показалось, — хмыкнула в ответ девушка и налила себе красного вина вместо компота. Софочка же его не пила — дешевка. — Но зря она старается.

— Почему? Парень очень симпатичный. К тому же студент московского вуза, будущий врач, а значит, из обеспеченной семьи. А если судить по светлому цвету кожи, еще и благородной.

— Хоть из королевской.

— Ты что, расистка?

— Ни в коем случае. Но у меня есть мужчина, и другого не ищу.

— Только не говори, что ты все еще любишь этого своего… — она на секунду задумалась, чтобы вспомнить, как называла своего женишка Ари, — криптобизнесмена! Валеру-холеру. Он же проходимец, а ты красавица и достойна лучшего…

— Хватит с меня матери с ее нравоучениями. Вы хотя бы воздержитесь от них! По-соседски.

Софья Петровна обиженно поджала губы и отвернулась. Думала, Ари извинится, но где там! Никакого такта у девчонки. Как и мозгов.

— Знаете, кто этот парень? — услышала она с другой стороны. Через столик от нее сидела почтальонша, что разносила по квартирам пенсии и… сплетни. — Внук индийского шахматиста, с которым Белла когда-то дружила. Узнал о ее смерти из маленькой заметки в интернете, явился выразить соболезнования родственникам. Не знал, что нет их. Уйти хотел, да Лариска чуть ли не силой усадила за стол.

— Я помню, Белла рассказывала о добром своем друге из Индии. Раджеше, кажется?

— Не знаю, как деда этого паренька зовут, но у него есть фотография, на которой он и Белла.

Софья Петровна помнила такую. Висела у соседки на стене, а под ней на изящной этажерке по клетчатому половичку были расставлены фигурки воинов четырех армий. Чатуранга.

Ничего этого уже на месте нет. А индийских шахмат и в квартире. Они в Софьином секретере, и в мешочке с фигурками не хватает одной…

— Софья Петровна, не желаете чаю? — обратилась к ней Лариса. — Вы, кажется, тоже его любите?

— Нет, благодарю. Мне и так жарко. Пойду, проветрюсь.

И, извинившись перед всеми, вышла из-за стола. Хватит с нее поминок.

Она не стала отходить от кафе-столовой на большое расстояние, а тем паче возвращаться домой. Интересно было понаблюдать за всеми, а особенно за индийским мальчиком, но издали. Благо, зрение позволяет. Софочка в округе знала все лавочки, поэтому быстро нашла место, с которого отличный обзор. При этом и ее легко было заметить. Значит, кто захочет, подойдет, заговорит.

Она надеялась, что так и произойдет. Но и немного этого боялась. Неизвестность всегда пугает.

В ее сумочке лежал пузырек с пустырником. Софочка подумала принять одну таблетку, но запить ее было нечем, и пришлось ей справляться с волнением при помощи дыхательной гимнастики.

— Ни черта не помогает, — проворчала она. Все чаще Софья Петровна проговаривала свои мысли, и ей это не нравилось. Рано превращаться в чудаковатую старуху, ей еще кавалера искать.

Маниша она увидела совсем скоро. Он смог отделаться от мадам Гусыни и был один.

Софочка помахала ему. Тот улыбнулся широко, закивал.

— Нас не представили друг другу, — проговорил он, подойдя. — Я Маниш Гупта.

— Софья Петровна, — она решила обойтись без фамилии. На кой она ему? — Соседка и приятельница покойной.

— А я внук ее друга.

— Раджеша?

Его красивые шоколадные глаза округлились.

— Вы знали его?

— О нем. Так это он ваш дед?

— Нет. — Парень достал уже знакомую фотографию. — Вот он, — и указал на пухленького парня с пышными усами. — Дедушка учился в России и передавал Белле Григорьевне подарки от ее друга Раджеша. Потом он вернулся в Индию с молодой женой. Получается, я на четверть русский.

— Это заметно. В вашем лице проскальзывают славянские черты. И вы светлокожий.

— Спасибо, польщен. У нас в Индии это считается комплиментом.

Молодой человек убрал снимок в сумку для ноутбука. Сунул в отдельный карман.

— Мой дед и Раджеш Кумар до сих