Погром среди ясного неба - Наталья Николаевна Александрова

– Нет, ну как ты это сделала? – не сдавался он.

– Очень просто. Может быть, я, как ты говоришь, не секу в компьютерах, зато по русскому языку у меня была пятерка. А тебе я бы и тройку никогда не поставила.

– Это ты к чему?

– Это я к тому, что слово «заказчик» пишется через «ч», а не через «щ»! Ну ладно, – я смягчилась, увидев его смущение, – что там за аквариумные рыбки?

– А ты как думаешь? – Он снова почувствовал свое превосходство и расцвел махровым цветом. – Если эту программу закрыли паролем – значит, рыбки эти не простые, а золотые!

Он перешел с главной страницы на оглавление и начал просматривать файлы.

– Вот, погляди… в этом файле записи начинаются с января. Пятого января поступила акора золотистая, поставщику Алексееву выплачено наличными десять тысяч рублей. Доставлена в аквариум в хорошем состоянии… седьмого января отправлена в живой уголок, транспортные расходы – двадцать две тысячи. Поступило от директора живого уголка сто двадцать…

– Что за белиберда? – удивилась я. – Что такое акора золотистая? Какой еще живой уголок?

– Ты вот в школе русский язык зубрила, – отозвался Паук, – поэтому очень грамотная. Знаешь все падежи и склонения. А я в то же самое время разводил аквариумных рыбок. Тоже, между прочим, интересное занятие. Так вот, акора золотистая – это такая рыбка, очень красивая, между прочим… а вот, смотри, следующая запись: десятого января поступила бакция, тоже декоративная рыбка… смотри-ка, поставщик на этот раз другой, Борисов, хотя уплачена ему та же сумма, десять тысяч… странно, между прочим, эти рыбки гораздо дешевле акоры… доставлена в аквариум, состояние хорошее… двенадцатого января отправлена в живой уголок… транспортные расходы примерно такие же, и от директора живого уголка получены те же сто двадцать тысяч… дальше – девятнадцатого января поступил барбус вишневый, поставщику выплачены те же десять тысяч… ага, поставщик снова Алексеев… доставлен в аквариум… двадцать первого января отправлен в живой уголок… транспортные расходы… поступило от директора…

– Ну, барбус – это тоже рыбка, это даже я знаю! Но какой во всем этом смысл?

– Ну, смысл нужно искать, только я тебе одно скажу – если бы это действительно были рыбки, вряд ли за них платили бы такие деньги и вряд ли их учет шифровали бы паролем! К тому же рыбки каждый раз разные, а суммы одни и те же…

Он снова склонился над экраном и прочитал:

– Двадцать четвертое января – вуалехвост… поставщик Борисов… сумма та же… четвертое февраля… гуппи… десять тысяч поставщику… шестого доставлен в живой уголок…

– О! – воскликнула я. – Меня, кажется, осенило! У тебя календарь есть?

– Зачем тебе календарь? – спросил Паук подозрительно.

– Ну, есть или нету?

Он запустил руку в стол и выудил оттуда маленький пластиковый календарик.

– Ну-ка… прочитай еще раз записи, касающиеся первого поставщика…

– Алексеева, что ли?

– Ну да… вот, так я и думала! – Я ткнула карандашом в нужную строчку. – Пятое января – это был вторник, и девятнадцатое – тоже вторник! А четвертое февраля – четверг…

– Что-то я тебя не понимаю. При чем здесь дни недели?

– Сейчас поймешь! Ну-ка, посмотри, следующая рыбка от этого поставщика должна появиться девятого или одиннадцатого, а может быть – восемнадцатого февраля…

– Точно, одиннадцатого! – подтвердил Паук и взглянул на меня с интересом. – А как ты догадалась?

– Помнишь, что нам говорила та бабка, которая ловила девушек на вокзале? Она работала там по вторникам и четвергам, остальные дни у нее были заняты…

– Ага, здоровьем своим занималась или грехи замаливала!

– Вот именно! И платили ей за каждую девушку по десять тысяч рублей…

– Ага! – Глаза Паука заблестели. – Значит, она в этом документе фигурирует как поставщик Алексеев, а девушки – под именами аквариумных рыбок… акора, барбус, вуалехвост… дальше идет гуппи, гурами… смотри-ка, они особенно не заморачиваются, выбирают названия рыбок просто по алфавиту…

– Правильно, – согласилась я. – С вокзала девушек доставляли в какое-то место, которое здесь названо «аквариум», а потом, примерно через два дня, их отправляли в «живой уголок»… Видимо, перепродавали какому-то торговцу живым товаром! Он им платил по сто двадцать тысяч… вот в какую сумму оценивают человеческую жизнь!

– И на эту контору работала не одна наша бабка, а, по крайней мере, несколько поставщиков! Смотри, кроме Алексеева и Борисова, здесь есть еще Воронов, и Гладышев, и Дорожкин… тоже не заморачиваются, выбирают псевдонимы по алфавиту!

– И что нам теперь с этим делать? – Я озадаченно почесала затылок.

– Для начала давай найдем в этом списке ту девушку, которую ты разыскиваешь… Надю…

Мы просмотрели список до весны и нашли последнюю запись, касающуюся поставщика Алексеева.

…Двадцать девятого апреля… неон голубой… поставщику – пятнадцать тысяч…

– Ну да, старуха же сказала, что за ту девушку ей заплатили премию! Значит, Надя зашифрована под названием «голубой неон»!

…Доставлена в аквариум…

На этом запись кончалась.

– Постой, – пробормотал Паук, разглядывая строчки на экране. – А что же дальше? Должна же быть поставка в «живой уголок», транспортные расходы и все прочее…

– Дальше, как видишь, ничего нет!

– И что же это значит?

– Мы об этом можем только гадать. Но можем предположить, что Надя все еще находится в «аквариуме», то есть в том месте, где они временно содержат похищенных девушек. Почему с ней поступили не так, как с остальными? Нам это неизвестно. Может быть, на нее у них другие планы. Ведь и старухе они за нее заплатили больше.

Я говорила преувеличенно бодро, потому что уговаривала себя, что Надя жива и находится пока в нашем городе. В противном случае следовало все бросить и идти каяться к Егору Ивановичу. Ужасно этого не хотелось: обнадежили человека, взялись за дело – и вот такой облом. И Надю жалко, если ее увезли, то это навсегда, нам до нее не добраться.

– И что теперь делать? – спросил Паук.

– Хорошо бы выяснить, где находится тот «аквариум», в котором девушек держат до того, как отправить торговцу живым товаром, – проговорила я мечтательно.

– Ну, ты уж слишком много от меня хочешь! – пробормотал Паук. – Конечно, у них учет и контроль организованы на самом высоком уровне, но, согласись, трудно ожидать, что они напишут прямым текстом: «Оптовая база живого товара находится по адресу: улица Стоматолога Ворчуна, дом десять».

– Ну, Авдик, ты же такой умный! – проворковала я, преданно заглянув в его глаза. – Я уверена, ты все можешь…

Паук взглянул на меня с подозрением, но все же, как всякий мужчина, не устоял перед грубой лестью, принял позу роденовского «Мыслителя» и глубоко задумался.

Видимо, эта поза оказалась не слишком продуктивной, он опустил голову и запустил руки в