Утонувшие надежды - Уэстлейк Дональд Эдвин

— Ролло! — позвал Келп.

— Ты считаешь, что твоя идея лучше, чем теория юппи, — сказал второй завсегдатай. — Давай, изложи свою точку зрения.

Боксер опустил кулаки.

— Я согласен, что это юппи, — сказал он. — Но с поправками.

Приятели внимательно слушали.

— В общем, так, — продолжал сторонник зоопарков, несколько смущенный тем вниманием, которого он так настойчиво добивался. — Вы правы в том, что новые здания — это космические корабли.

— Благодарю вас, — с достоинством отозвался второй завсегдатай.

— Они представляют собой нечто вроде тараканьих ловушек, — сказал бывший боксер. — Они приманивают юппи. Маленькие комнатки, раскладушки вместо кроватей, никаких украшений. Так вот, у пришельцев во всех концах Вселенной есть такие зоопарки, в которых собраны всевозможные создания; но людей у них до сих пор не было, потому что ни один человек не сможет жить в скотских условиях. А для юппи они вполне естественны!

— Ролло! — надрывался Келп.

— Какой же в этом смысл? — спросил третий.

— Как только эти здания будут заполнены, пришельцы снимут их, словно муравейники, и развезут юппи по всем прочим зоопаркам.

— И все же я остаюсь при своем мнении, — сказал второй завсегдатай. — Юппи и есть пришельцы! Это же очевидно, стоит только взглянуть на их лапы!

— Подожди минутку, — сказал третий. — Обе теории приводят к одному и тому же выводу. И этот вывод мне нравится. В конце концов все эти новые здания и юппи улетят прочь.

— И то правда, — удивленно заметил второй.

— Космические корабли улетят, — согласился первый, — и юппи вместе с ними.

Эта мысль прозвучала столь заманчиво, что все трое ненадолго прекратили разговор, смакуя сладостную перспективу перенесения всех юппи и их жилищ куда-нибудь в другую галактику.

Воспользовавшись тишиной, Келп крикнул во весь голос:

— Эй, Ролло! Гляди сюда! Ты что, клиента не замечаешь?

Ролло наконец поднял голову, но затем повернул лицо к двери, глядя мимо Келпа.

— Нет, если он жрет пиво с солью.

— Так я же... — начал было Келп, но его прервал чей-то голос:

— Что ты там бормочешь, Энди?

Обернувшись, Келп увидел входящего в бар Стэна Мэрча, коренастого парня с добродушным лицом и рыжими волосами. Стэн подошел к стойке, приветствуя Ролло взмахом руки.

— Только не говорите мне, что мост Вильямсбург открыт, — сказал он.

— А я и не собирался, — ответил Келп.

Ролло наполнил свеженадраенный стакан пивом и, вынув из ящика солонку, грохнул ею о стойку рядом с бокалом.

— Вот тебе пиво и соль, — сказал он.

Судя по всему, Стэн ничуть не обиделся.

— Немножко соли в пиве помогает прочистить мозги, когда те начинают затуманиваться, — пояснил он.

— Большинство людей успевают допить бокал до того, как у них заходят шарики за ролики, — отозвался Ролло. — И тут же берут следующую порцию.

— Я за рулем, — сказал Стэн. — И мне приходится ограничивать себя.

— Ага, — ответил Ролло и наконец взглянул на Келпа. — Тот, другой чистюля уже сидит там, в кабинете. Я отдал ему твой стакан.

— Надеюсь, стакан был вычищен отменно, — сказал Келп.

— Ага, — отозвался Ролло.

Стэн взял свое пиво и соль, и они с Келпом прошли по залу, минуя завсегдатаев, которые никак не могли договориться, откуда у пришельцев-юппи взялись кеды — то ли они привезли их с собой, то ли специально прилетели за ними на Землю.

— Вильямсбургский мост — это опасное место, — сказал Стэн. — Ты знаешь, почему я опоздал? Дело в том, что мне пришлось дважды проехаться по Манхэттену.

— Дважды? — спросил Келп. — Ты что-то там забыл?

— Мне пришлось забыть о мосте Вильямсбург и ехать через Манхэттенский, — пояснил Стэн. — Чувствуешь разницу?

— Еще бы.

— Из-за столпотворения вокруг моста Вильямсбург я никак не мог попасть на север Манхэттена, — продолжал Стэн. — И мне пришлось поехать на юг по Бруклинскому мосту в Бруклин, нырнуть в туннель Мидтаун, и только так я смог сюда попасть.

— У тебя хорошая реакция, — похвалил его Келп, открывая зеленую дверь в конце коридора.

— А как же? — отозвался Стэн. — Я ведь водитель.

Они вошли в тесное помещение с цементным полом. Вдоль стен до самого потолка громоздились штабеля ящиков с пивом и виски, полностью скрывавшие стены и оставлявшие в середине комнаты небольшое свободное пространство. Здесь стоял древний потрепанный круглый стол с исцарапанной зеленой столешницей. Вокруг стола размещались с полдюжины кресел, а сверху на старом черном проводе свисал оловянный абажур с одной-единственной лампочкой.

За столом сидели Дортмундер, Том и Тайни.

— Короче, он оказался прав, — говорил Тайни. — Его голова оказалась слишком широкой и, как он ею ни крутил, не пролезала между прутьями решетки.

— Хи-хи, — подал голос Том.

— Я не с тобой разговариваю, — нахмурился Тайни.

Тайни и Том уставились друг на друга, а Дортмундер посмотрел в сторону двери с видом человека, которому очень хочется, чтобы его вдруг срочно вызвали к телефону и он мог бы отсюда уйти.

— А вот и вы, ребята, — сказал он. — Вы опоздали.

— Не будем об этом, — попросил Келп.

— И все из-за моста Вильямсбург, — добавил Стэн.

— Ну что ж, входите, — пригласил их Дортмундер. — И давайте сразу к делу. Стэн Мэрч, ты знаком с Тайни?

— Конечно, — отозвался Стэн. — Как дела, Тайни?

— Держу хвост трубой.

— А это, — нехотя добавил Дортмундер, — Том Джимсон. Именно он предложил нам работу.

— Привет, — сказал Стэн.

— Так это и есть водитель за тридцать тысяч долларов? — спросил Том, издав свой характерный смешок.

Стэн радостно посмотрел на Дортмундера:

— Я что, получу тридцать кусков?

— Нет.

— Ну и ладно.

Келп и Стэн заняли места за столом. Келп уселся рядом с Дортмундером, напротив которого стояли два стакана — один из них — ослепительной чистоты — и запыленная бутылка с этикеткой амстердамского бурбона. Келп взял чистый стакан и плеснул себе тонизирующего.

— Итак, у вас есть работенка, верно, Джон? — спросил Стэн. — И вам потребовался водитель.

— На сей раз мы сделаем все как надо, — сказал Дортмундер.

— Что значит — на сей раз? — насторожился Стэн.

— Видишь ли, у нашего дела богатая предыстория, — сообщил ему Дортмундер.

Келп осушил стакан, вытер губы и сказал:

— Речь опять идет о поездах.

— Рассказывай с самого начала, Энди, — велел Дортмундер.

— Да, конечно, — сказал Келп.

Стэн бросил в кружку щепотку соли и, оглядевшись, приготовился слушать.

41

Все утро Стэн Мэрч и его мамуля кружили по Бруклину в мамулином такси с погашенным огоньком. Мамуля проводила за рулем по восемь — десять часов в день и, вновь вынужденная вести машину в неурочное время, была явно не в духе.

— Какая разница? — в который раз спрашивала она. — Я не вижу никакой разницы. Машина — она и есть машина.

— Но не сейчас, — отвечал Стэн. — На сей раз это будет подарок. А подарок, мамуля, — это всегда нечто особенное. «Хонды» и «акуры» у него уже есть. Его парк подержанных автомобилей и так уже забит «тойотами» и «датсунами». Всякий раз, когда я пригоняю «изуцу» или «хенде», Макс лишь печально кивает и говорит: «Поставь ее вот сюда».

— Он платит тебе, Стэн, — заметила мамуля. — У вас чисто деловые отношения. Ты пригоняешь ему с улицы машины, а он тебе за них платит. Какая разница, печально он кивает или весело?

— На этот раз, — сказал Стэн, — я не возьму с него платы. На этот раз я хочу услышать похвалу. Поэтому я не намерен являться к нему с «шевроле-евроспортом» или «СААБом». Я намерен отличиться перед Максом.

Мамуля огляделась и, убедившись, что вокруг нет полиции, в нарушение правил свернула направо, на Флэтбуш-авеню.

— Но, с другой стороны... — начала она.

— Не стоило проезжать на красный свет, — заметил Стэн. — Нам с тобой некуда торопиться.

— Это тебе некуда торопиться, — поправила его мамуля. — А я намерена как можно быстрее выбраться из машины и залезть в ванну. Между прочим, ты меня перебил.