Иоанна Хмелевская - Бычки в томате

Меньше всех заинтересованности проявил Мариан, кото­рый воспользовался общим невниманием присутствующих и был занят опустошением вазочки с гадкими конфетами. При­шлось почти силой отрывать его от кондитерских изделий. Однако он тут же принялся за орехи.

Алиция во что бы то ни стало решила разрядить атмосфе­ру в доме и темой светской беседы сделала этого ненасытно­го недоумка, в чем я ее охотно поддержала, расписывая ску­пость его сестры. Оказалось, неудачно: Алиция сестру знала и тут же за нее вступилась, категорически возражая против мо­их инсинуаций. В результате разговор сосредоточился на об­мене веществ. Когда нам удалось, наконец, прийти к согла­сию, вспомнив нашу общую сослуживицу, у которой этот об­мен протекал с невероятной скоростью, вернулась поисковая экспедиция.

— Облом, — дала исчерпывающий отчет Магда.

Она заглянула в кофейник и отправилась на кухню варить новый кофе.

— Ничего интересного, — добавила вошедшая следом Мажена и вернула Юлии ключи. — Везде посмотрели, в том числе и в багажнике. Никаких Мариановых тряпок нет, и вообще никаких тряпок. И что бы ты, Стефан, ни говорил, машина нормальная, то есть вполне чистая. Извините, па­ни Юлия.

— За что? — удивилась та.

— На всякий случай. Вы, к примеру, могли считать, что она идеально убрана, а за «нормально» обидеться на всю жизнь.

— Да что вы. Нет конечно.

— А вы вообще видели узелок с вещами?

— Нет. Пан Мариан сидел с багажом сзади. Я не обрати­ла внимания.

— И совсем не узелок, а авоська, — вмешался Мариан, по­чему-то с обидой. — Что я теперь сестре скажу?

Казалось, Стефан интенсивно над чем-то размышляет. На­конец он произнес

— Где Вацлав мыл свою машину?

Клянусь, Юлия предпочла бы скорее оглохнуть и онеметь, нежели ответить на поставленный таким образом вопрос, но это было бы верхом неприличия, поэтому ей пришлось ска­зать, что она этого не знает.

— Неправда, — возразил Стефан. — Такое мероприятие требует времени. Насколько мне известно, у вас нет прова­лов в памяти?

— Я не уверена. Где-то рядом с забегаловкой.

— На стоянке?

— Не помню. Может, неподалеку. Я сидела у воды, а он вернулся к машине.

Столь длинное высказывание ей даром не прошло.

— И когда это было? Вы всего два раза ездили к озеру. В какой день?

— В первый раз...

— И вместе вернулись. А на другой день там же припар­ковались? Или он оставил машину в другом месте?

Юлии явно не хотелось продолжать этот разговор, но столь же очевидно было, что Стефан не отстанет от нее, по­ка не выяснит все до конца. Никто не вмешивался в их диа­лог, проходивший под хруст орехов на зубах Мариана, что зву­чало почему-то необъяснимо зловеще.

— Не знаю, — тихо ответила Юлия. — Я не обратила вни­мания.

— Вы же были там, когда искали Вацлава, а потом сели в машину и вернулись сюда. И вы не знаете, где она стояла?

— На туристской стоянке. Но я не знаю, где припаркова­лись накануне.

Стефан резко поднялся, громыхнув стулом, сделал несколь­ко шагов, выглянул на террасу, вдохнул свежего воздуха и вер­нулся в салон, остановившись посреди комнаты.

— А что Вацлав сделал с мусором, который выгреб из ма­шины? Бросить где попало не мог, здесь так не принято по­ступать.

— Не знаю. Наверное, выбросил в мусорный бак. Там же есть баки для мусора?

— Есть. И весьма объемистые. Такие баки каждый день не вывозят. Если та сетка с барахлом еще там... Думаю, не меша­ет проверить. Алиция, что скажешь?

Стараясь не смотреть на Юлию, Алиция взяла себя в ру­ки и позвонила в полицию. Герр Мульдгорд открытым текс­том, ничего не скрывая, объяснил ситуацию с баками. Хозяй­ка с удовлетворением положила трубку.

— Они эти баки перерыли сразу, как только камень на­шли. Мусор вывозят два раза в неделю, очень удачно к оче­редному разу успели, там было все что угодно, кроме сетки. Шмотья Мариана тоже не нашли, так что свалка отпадает.

— Ну, тогда я не знаю, что делать, — сказал Мариан, одна­ко аппетита, несмотря на огорчение, не потерял.

Я хотела дослушать все показания до конца и поэтому ни во что не вмешивалась. Но амнезией я пока не страдала. Обыск машины Юлии ничего не дал, но куда же в таком случае подевались ее вещи: чемодан и сумка, которые она на моих глазах вынесла из дома? Разве что и впрямь выбро­сила? А куда? Далеко отнести не могла, ведь вернулась прак­тически сразу. Сунула в чужую машину? Здесь их почти ни­кто не запирает, ни Стефан, ни Мажена, ни я сама. Ну, мой-то багажник тихо не закрывается, за километр должно быть слышно. Так что, надеюсь, меня это счастье миновало. Куда же она их дела?

Алиция! Ее «вольво» всегда открыт. Может, Юлия им и воспользовалась? Там же у нас под тентом жуткая тесноти­ща, я прямо за ней стою, бампер к бамперу, разве там крыш­ку поднимешь? Я буду не я, если не проверю, но пока ниче­го не скажу, пусть о Мариановом барахле посудачат...

Стефан рыл дальше, но без толку. Юлия с каждой мину­той становилась все более беспомощной и просто терялась в догадках, что Вацлав мог сделать с найденными вещами, раз­ве что зашвырнуть с размаху в кусты... А вдруг их кто-то на­шел и воспользовался? Убийца, к примеру...

Ничего это нам не дало. Единственная польза от этого рас­следования — выяснилось происхождение сетки. Она оказалась собственностью нашего недотепы, была потеряна с ак­тивной помощью любовников из Вероны и наряду с камнем пригодилась преступнику в качестве орудия убийства. Я даже начала подозревать Мариана в имитации непутевости по при­меру Юлии, но сразу эту мысль отбросила. Симуляция на про­тяжении стольких лет дело маловероятное.

Стефан сделал перерыв в расследовании и вернулся на свое место за столом, но его тут же сменила Магда

— Мариан, давай сходим в город, а? Купим чего-нибудь на десерт. Ты будешь консультантом, а то я сижу здесь, как сви­нья у корыта, и слюну глотаю. Хоть польза от меня будет. Ты же разбираешься в десертах?

Предложение потрясло нас своим изяществом, но Мари­ан чувствительностью не отличался и согласился весьма охот­но. Kaffe og te закончилось, а тут такая перспектива... Они так быстро испарились, что никто даже не успел этого проком­ментировать. Эльжбета с Олафом тоже нас покинули, отпра­вившись осуществлять утренние планы насчет белого вина. Юлия извинилась и пошла в свою комнату отдыхать, оставив нас вчетвером Алиция, Мажена, Стефан и я немедленно пе­реместились за кухонный стол.

— Все это пахнет, как средневековое поле битвы в летнюю жару, два дня спустя, — заявил Стефан, откупоривая две бу­тылки пива.

— Почему? — быстро спросила Мажена

— Я этого Вацлава знаю, как облупленного. Хрен бы этот тип что-либо выбросил из одежды. Сначала бы проверил, с чем имеет дело, а здесь вещи производят гораздо более каче­ственные по сравнению с польскими, хотя и непатриотично так говорить.

Пришлось мне его успокаивать.

— Не извиняйся, я совсем не обиделась, — примиритель­ным тоном сказала я. — К тому же шмотки-то были не прин­ца датского, а всего лишь Мариана. Так что вы напрасно вы­ковыривали шарики из подшипника, можно было не торо­питься...

Магда принялась ублажать Мариана буквально с первых же минут их экспедиции. Начала она с павильона с сосиска­ми в самом центре Биркерёда, а затем они переместилась в кондитерскую с огромным выбором пирожных и двумя сто­ликами для клиентов заведения. По моему глубокому убеж­дению, это были с ее стороны совершенно лишние телодви­жения, ибо для Мариана сгодился бы самый что ни на есть завалящий бар и любой уличный фаст-фуд. Но, возможно, на­падение на пирожные было неплохой идеей, учитывая отсут­ствие сладкого в доме Алиции. В сосисочной Магда со свой­ственной ей решительностью сразу взяла лося за рога:

— Слушай, меня интересует этот Арнольд, — сказала она Мариану. — Ты можешь его спросить, не находил ли он тво­ей авоськи вместе с твоими портками и свитером зятя? Если он посчитал находку барахлом, то мог сразу о ней забыть, а теперь, если подсказать, глядишь, и вспомнит что-нибудь.

— И никакое это не барахло, — обиделся Мариан, загла­тывая целиком третий хот-дог. — Вполне приличные вещи, просто сестра цепляется, что нестираные.

— Арнольд вполне мог прибрать их к рукам, — поделилась с ним мыслями Магда. — А что, запросто! Подумал, что по­стирает, и будут как новые. Согласись, многие из наших так же поступили бы.

Она ждала ответа, но тщетно. Мариан впал в глубокую за­думчивость и уставился в глубь павильона ничего не выража­ющим взглядом. Позже Магда призналась мне, что готова бы­ла скормить ему в три раза больше хот-догов, но опасалась, что у него, не дай бог, случится какой-нибудь пищевой сту­пор, и тогда трендец наступит ценному источнику информа­ции. Поэтому она решила сменить заведение. Войдя в конди­терскую, троглодит просиял Фаворским светом: