Дмитрий Черкасов - Канкан для братвы

– Тебе, блин, на месяцок замерзнуть [90] надо, – серьезно сказал Армагеддонец. – Если они воркуна [91] так внаглую подключили, значит, не отстанут...

Горыныч пожевал нижнюю губу и кивнул.

У поворота на основную трассу Рыбаков вспомнил о словах Мизинчика и прилип к окну. Но участок дороги, где два часа назад возилась бригада рабочих, был пуст. Осевая радовала глаз свежей разметкой, знаки, ограничивающие движение в связи с проводимыми работами, были убраны, и лишь на обочине сиротливо стоял оставленный ремонтниками компрессор.

Денис еле заметно пожал плечами и вернулся к обсуждению с Ортопедом нюансов толкования Ветхого Завета, пытаясь убедить друга в том, что не стоит воспринимать данные в Пятикнижии Моисея рекомендации по строительству иудейских храмов в качестве неоспоримого доказательства «подлой сущности» еврейского народа.

Глава 11

ИГРЫ ИДИОТОВ

Двухэтажный экскурсионный автобус отъехал от здания гимназии с углубленным изучением литературы и китайского языка с пятнадцатиминутным опозданием, баюкая в своем чреве двадцать учеников третьего класса, учительницу географии и бывшего майора милиции, отвечавшего в школе за вопросы безопасности. Сотрудник вневедомственной охраны, стороживший входную дверь, проводил «неоплан» взглядом, зевнул и спрятался в своей будочке.

Немного экзальтированная учительница тут же бросилась к микрофону, включила трансляцию и принялась рассказывать детям о тех исторических памятниках, мимо которых проносился автобус. Географичку практически никто не слушал – для девятилетних гимназистов было гораздо интереснее повозиться на широченных сиденьях и поиграть в карманные компьютерные игры, чем вертеть головами и рассматривать сто раз виденные здания и скульптуры. Бывший майор тоже не выказал энтузиазма и удалился по винтовой лестнице на второй этаж «неоплана», где до предела опустил спинку одного из кресел и погрузился в дрему.

Автобус проехал по набережной Фонтанки, вырулил на Московский проспект и занял крайний левый ряд, легко разгоняясь до ста километров в час и обходя легковушки, которым водитель иногда помаргивал дальним светом ксеноновых фар. Седаны и универсалы живенько освобождали дорогу, когда в зеркалах заднего вида возникала приплюснутая морда серо-синего «неоплана». Лишь возле станции метро «Электросила» «настоящий кацо [92]» на древнем черном трехдверном джипе «форд бронко» не пожелал уступить и нахально тащился перед автобусом десяток кварталов, не обращая внимания ни на вспышки света, ни на звуковой сигнал. Однако на ближайшем перекрестке внедорожник был остановлен усиленным патрулем ГИБДД, притерся к обочине и освободил трассу. Лихие омоновцы вытащили из «форда» небритого грузинского коммерсанта в длинном кожаном плаще и тут же стали учить его жизни, дабы генацвале не зарывался и всегда уходил в правый ряд, буде позади него возникнет автобус с табличкой «Дети». Кацо что-то кричал о своем «княжеском» происхождении и близком знакомстве с начальником КУГИ [93], перекатывался в полурастаявшей снежно-песочной жиже, собирающейся у тротуаров, и пытался залезть под свой джип, откуда невежливые милиционеры его раз за разом вытаскивали за ноги и продолжали экзекуцию.

Окончания воспитательного процесса гордого дитяти Закавказья водитель «неоплана» не увидел. Зажегся зеленый свет, и автобус покатил дальше по проспекту.

Миновав площадь Победы, посередине которой вздымается в небеса узкая четырехгранная гранитная стела, метко названная жителями города «стамеской», двухэтажное чудо шведской автопромышленности выскочило на трассу Санкт-Петербург-Москва и вышло на финальный участок своей поездки, заканчивающийся у ворот Пулковской обсерватории, где детей ждал сам директор сего научного центра, испытывающий жгучее желание самолично поводить гимназистов по институту. Карман директора отягощали три зеленые бумажки с ликом Франклина [94], полученные от завуча учебного заведения в качестве спонсорской помощи небогатому члену-корреспонденту Российской Академии Наук, имевшего месячный оклад в два раза меньше платы за экскурсию и лишенного возможности что-либо украсть на работе. Ибо звезды, кометы и астероиды с финансовой точки зрения – только оттиски на фотографиях, их нельзя пощупать, а тем более – реализовать. Хотя некоторые коллеги члена-корреспондента и умудрялись организовывать шарашкины конторы, в которых всем желающим за скромные суммы в пару тысяч долларов выдавали на руки сертификаты о присвоении имени мецената какой-нибудь далекой галактике. Но директор Пулковской обсерватории не умел зарабатывать на чужой безграмотности и потому находился исключительно на скудном государственном коште, сокращавшемся год от года. Так что триста долларов были для него подарком судьбы...

Из заснеженных кустов сразу после железнодорожного моста, нависающего над шоссе Е-95, внезапно выскочило тело в тулупе, перетянутом белыми ремнями, и активно замахало полосатым жезлом. Шофер «неоплана» дисциплинированно притормозил и встал у обочины.

С шипением открылась передняя дверь. В проем просунулся краснощекий дорожный инспектор, быстро оглядел салон и махнул рукой напарникам, гревшимся в стоящих за кустами «жигулях».

– Какие-то проблемы? – спокойно спросил водитель автобуса, протягивая права и путевой лист.

Гибэдэдэшник повел себя странно. Он выдернул из кармана тулупа здоровенный черный пистолет и прижал срез ствола к шее водителя.

– Дернешься – и ты покойник. Ясно?

Шофер открыл рот и сглотнул.

Тем временем второй милиционер пробежал по проходу, взлетел по лесенке на второй этаж и ударом приклада АКМ отправил в нокаут проснувшегося экс-майора. Третий лже-правоохранитель встал в начале салона, толкнул географичку на первый ряд сидений и направил автомат прямо на группу детей.

– Значит, так, – пламягаситель ствола описал короткую дугу. – Всем – на второй этаж. Это не шутка. Шторы задернуть и сидеть тихо. Будете рыпаться – я пристрелю любого из вас без всяких разговоров. Понятно? – Человек в форме капитана милиции выждал три секунды и удовлетворенно кивнул. – Хорошие дети... Марш наверх!

Третьеклассники с опаской вылезли в проход и засеменили к лестнице, все время оглядываясь на автоматчика. Одна девочка всхлипнула.

– Тебе что, особое приглашение надо? – «капитан» сжал плечо географички и выдернул ее из кресла. – Иди и успокой своих учеников. Будут реветь – пеняй на себя.

Учительница торопливо побежала вслед за детьми. Лже-милиционер высунулся наружу, махнул ручкой и повернулся к водителю.

– Маршрут меняется. Едем в аэропорт.

Шофер затравленно посмотрел на захвативших автобус людей.

Из-за кустов появились еще двое в черных шапочках, тащившие в руках какие-то плоские коробки. Судя по тому, как тяжело дышал бегущий первым толстячок, коробки были довольно тяжелые. Груз свалили в проходе и отправились за следующей партией.

Через семь минут в «неоплан» были занесены двенадцать картонных коробок и длинный ящик, покрытый черной непроницаемой тканью. Толстячок сделал последнюю ходку, приволок из милицейских «жигулей» два АКМ и рюкзак, набитый округлыми предметами размером с кулак.

«Капитан» посмотрел на часы и положил руку на шею водителю.

– Закрывай дверь и поехали...

«Неоплан» медленно двинулся вперед.

– Переодеваемся, – приказал старший группы террористов.

Денис купил у торговки сосиску в тесте, обильно смазал ее горчицей и вернулся ко входу в продовольственный магазин, в окне которого сиял огромный белый плакат с фиолетово-зеленой надписью «Сахар. 16,5 руб/кг».

Ортопед сотоварищи задерживались.

Рыбаков взглянул на часы, доел сосиску, вытер пальцы о салфетку и спрятал руки в карманы пуховика. Холодало. С утра поднялся северный ветер я теперь по улицам носились маленькие снежные вихри, затруднявшие и так нелегкое зимнее вождение по обледеневшему асфальту. Денис спрятал нос в воротник, встал спиной к ветру и принялся притоптывать на месте.

Мимо магазина медленно прокатился вишневый «линкольн» с тремя напряженными братками, сделал разворот в конце переулка и потащился по противоположной стороне дороги.

«Сообразит или нет?» – подумал весельчак Рыбаков, давший Ортопеду несколько фонетически измененное указание на ориентир места рандеву.

Джип доехал до поворота, постоял с минуту снова двинулся обратно.

Из заднего бокового окна «навигатора» на свежий воздух высунулся Пых и начал внимательно читать надписи на стенах домов и в витринах, время от времени сверяясь с зажатой в кулаке бумажкой. Скорость движения внедорожника упала до пяти километров в час, и до того места, где стоял Денис, «линкольн» добирался добрых пять минут.