Увидеть огромную кошку - Мертц Барбара

Унижение – более эффективное оружие против молодёжи, чем физическая боль. Юноша поднялся и отступил – но не раньше, чем бросил на Рамзеса угрожающий взгляд.

Конечно, он считал Рамзеса ответственным за случившееся. Как мужчина, он был слишком туп, чтобы понять – в отличие от меня – что девушка сознательно спровоцировала инцидент. Теперь её маленькие ручки покоились на руке Рамзеса, и она, запрокинув голову, с восхищением смотрела ему в глаза. Лицо обрамляла грива кудряшек, таких светлых, что казались почти белыми, и она была одета по последней моде. Я предположила, что ей не больше двадцати, а может, и меньше. Американские девушки – национальность выдавал акцент – гораздо более искушённые и более избалованные, чем их английские сёстры. Я не сомневалась, что у этой молодой дамы имелся богатый родитель. Она прямо-таки сверкала бриллиантами – совершенно неуместными для времени суток[21] и её возраста.

Я сказала:

– Разрешите вам представить моего сына, мисс Беллингем. Рамзес, если мисс Беллингем чувствует слабость после пережитого ею ужасного испытания, я советую тебе предложить ей стул.

– Спасибо, мэм, со мной уже всё в порядке. – Она повернулась ко мне, улыбаясь так, что на щеках появились ямочки. У неё было красивое лицо без каких-либо отличительных черт, за исключением очень больших карих глаз с поволокой, составлявших разительный контраст с серебристо-светлыми волосами. – Я знаю вас, конечно, миссис Эмерсон. О вас и вашем муже в Каире болтают на всех углах. Но откуда вам известно имя такого незначительного существа, как я?

– Мы встречались с вашим отцом на прошлой неделе, – ответила я. Эмерсон зарычал, но обошёлся без комментариев. – Он упоминал свою дочь и называл её «Долли». Очевидно, это прозвище?[22]

– Как и Рамзес[23], – ответило незначительное существо, протягивая ему руку в перчатке. – Мне очень приятно познакомиться с вами, мистер Эмерсон. Я тоже слышала о вас, но понятия не имела, что вы такой... Благодарю вас. Я высоко ценю вашу галантность.

– Вы не присоединитесь к нам? – спросила я, как того требовала вежливость. – И позвольте мне представить мисс Форт и мистера Тодроса.

Взгляд Долли скользнул по Давиду, как будто он был невидимкой, и ненадолго остановился на каменном лице Нефрет.

– Добрый день. Боюсь, я не смогу. Вот папа – опоздал, как всегда, ужасный человек! Он рассердится на меня, если я заставлю его ждать.

Бросив на Рамзеса последний томный взгляд, она удалилась.

Мужчина, ожидавший на верхней площадке лестницы, был в старомодном сюртуке и снежном галстуке. Поскольку его воинское звание, как мне сообщили, получено в результате службы в южных войсках во время Гражданской войны в США[24], ему должно было быть не менее шестидесяти лет, но выглядел он моложе. Прямая осанка и тощие конечности выдавали кавалериста, а белые волосы, гораздо длиннее, чем было принято, сияли, как серебряный шлем. Аккуратно подстриженные борода и усы напомнили фотографии генерала Ли[25], публиковавшиеся в газетах, и я предположила, что он намеренно культивировал это сходство.

Однако доброжелательность, исходившая от героя Конфедерации, отнюдь не была заметна на лице полковника. Похоже, он наблюдал за встречей – как минимум, за её частью – и бросил на нас долгий взгляд, прежде чем схватить девушку за руку и увести.

– Интересно, – заметил Рамзес, вновь усаживаясь. – Судя по твоей реакции на упоминание его имени, я понимаю, что предыдущая встреча с полковником Беллингемом была не совсем дружеской, отец. Что именно он сделал, чтобы спровоцировать твой гнев?

Эмерсон выпалил:

– Этот тип набрался наглости предложить мне должность своего наёмного лакея. Он – очередной из тех богатых дилетантов, которые развлекаются, притворяясь археологами.

– Ну, Эмерсон, тебе известно, что это не было его настоящей целью, – возразила я. – Его предложение профинансировать нашу работу – что, признаю, с его стороны было ошибкой – смахивало на взятку. На самом деле его беспокоило...

– Амелия[26], – процедил Эмерсон, с силой выпуская воздух из ноздрей. – Я уже говорил, что отказываюсь обсуждать эту тему. Особенно в присутствии детей.

– Pas devant les enfants?[27] – с иронией поинтересовалась Нефрет. – Профессор, дорогой мой, мы больше не «enfants»[28], и держу пари, что догадаюсь, чего хотел полковник. Сопровождающую, или гувернантку, или няню для этой кукольной девицы! Да, они ей не помешали бы.

– По словам полковника, ей нужен телохранитель, – вставила я.

– Пибоди! – взревел Эмерсон.

Один из официантов уронил поднос с чаем, который держал в руках, а все, кто находился рядом, умолкли, повернулись и уставились на нас.

– Это бесполезно, Эмерсон, – хладнокровно произнесла я. – Нефрет не догадывается; ей известны цели полковника, хотя я и думать не желаю, как это произошло. Подслушивание...

– Порой дьявольски полезно, – завершила Нефрет. Она по-дружески улыбнулась Рамзесу, и тот ответил лёгким изгибом губ (своей версией улыбки). – Не ругайте меня, тётя Амелия, я не подслушивала. Я случайно проходила мимо салона, когда вы беседовали с полковником, и не могла не услышать комментарии профессора. Нетрудно было сделать вывод о предмете разговора. Но не могу поверить, что эта маленькая дурочка в опасности.

– С чьей стороны? – спросил Рамзес. – Явно не со стороны того парня, который был с ней?

– Не думаю, – ответила Нефрет. – Полковник Беллингем сказал, что не может нанять для неё служанку; три женщины подряд заболели или получили ранения при загадочных обстоятельствах. В последнем случае, по его утверждениям, какой-то кучер пытался схватить Долли и затащить её в карету, но горничная помешала ему. Он отрицал, что знает виновника, равно как не знает, почему кто-то хотел бы сбежать с милой малюткой Долли.

– Выкуп? – предположил Давид. – Они, должно быть, богаты; она буквально увешана драгоценностями.

– Месть, – возразил Рамзес. – У полковника могут быть враги.

– Запретная любовь, – пробормотала Нефрет сладким голосом.

Кулак Эмерсона грохнул по столу. Поскольку я ожидала чего-то подобного, то успела поймать падающий чайник.

– Хватит! – рявкнул Эмерсон. – Это как раз тот вид праздных, не относящихся к делу домыслов, которыми обожает заниматься вся семья – за исключением меня! Мне плевать, что всё преступное общество Чарльстона в Южной Каролине и Каира в Египте охотится за девушкой. Даже если это не полная чушь и ерунда – всё равно не наше дело! Телохранитель, скажете тоже. Смените тему.

– Конечно, – согласилась Нефрет. – Рамзес, как ты это сделал?

– Что делать? – Он взглянул на тонкую руку, которую она протянула. – Ах, это.

– Покажи мне.

– Нефрет! – воскликнула я. – Юной леди не следует…

– Я искренне удивлён тем, что ты заняла такую позицию, матушка, – сказал Рамзес. – Я покажу и тебе тоже, если хочешь; уловка может пригодиться, если учесть твою привычку повсюду бросаться, сломя голову... Э-э, хм-м... Просто надо надавить на определённые нервы. – Он взял Нефрет за запястье, приподняв его, чтобы мы могли видеть, где лежат его пальцы. – У тебя слишком узкое запястье, чтобы я мог хорошо его схватить, в отличие от мужского, – продолжил Рамзес. – Большой палец нажимает здесь, указательный палец здесь, и... – С губ Нефрет сорвался лёгкий писк, и Рамзес тут же ослабил хватку и снова взял её руку. – Извини, Нефрет. Я старался оказать наименьшее возможное давление.

– Ха, – отозвалась Нефрет. – А теперь я попробую на тебе.