Приключение — что надо! - Уэстлейк Дональд Эдвин

А Валери? Осталась бы она в живых? Нет, журнал не успел бы выйти в свет. Кэрби в любом случае уже убил бы ее.

Фарли рассказал о записи и ее похищении в аэропорту и продолжал:

— Мои друзья… они не созданы для таких интриг. И уж, конечно, не для опасностей. Они заявили об отказе от дальнейшего расследования, особенно если записи в руках контрабандистов, что почти несомненно.

Инносент думал о Валери и Кэрби, но умудрялся и слушать Фарли.

— И теперь вы решили сами за это взяться?

— Мистер Сент-Майкл, мне по-прежнему нужна статья для журнала. А вы, наверное, хотите спасти достояние отечества от воров и контрабандистов.

— Конечно, мистер Фарли, — отвечал Сент-Майкл.

— Буду с вами откровенен: после того как мои друзья выбросили полотенце, я огляделся, навел справки, поспрашивал людей, знающих Белиз. Вы помните Уильяма Родмейера?

Имя было смутно знакомо Сент-Майклу, но и только. Он нахмурился.

— Я уверен, что…

— Несколько лет назад вы продали ему участок в Ледивиле. Ледивиль был маленькой общиной рядом с международным аэропортом. Он имел бы неплохое будущее, стань Белиз более населенным, чем теперь. Инносенту принадлежало там несколько наделов.

Родмейер! Он все вспомнил.

— Журналист?

— Вот именно. Он хотел основать еженедельник для англоязычных стран Карибского бассейна.

— Да, помню. Очень честолюбивый замысел.

— Слишком честолюбивый, судя по последствиям.

— Кажется, тот человек разорился?

— Да, ему не хватило капитала.

— В Карибском бассейне это — главная трудность, — сказал Сент-Майкл, кивая, будто американский политикан.

— Сейчас Родмейер в Нью-Йорке. Как я понял, перед отъездом он опять продал вам эту землю, но за гораздо меньшую сумму.

— На земельном рынке тогда резко упал спрос на участки, — пробормотал Сент-Майкл.

— Да, но дело не в этом. Родмейер посоветовал мне прежде всего встретиться с вами. Он сказал, что никогда в жизни не встречал такого упрямого и безжалостного хитреца, как вы, но вы занимаете важный пост в правительстве, и мне очень повезет, если я уговорю вас поработать со мной над этой статьей о контрабанде.

— Никогда не говорил дурного слова о мистере Родмейере, — заявил Инносент, приняв слегка оскорбленный вид.

Фарли рассмеялся.

— Разумеется, вы же неплохо нажились на нем. А теперь серьезно. Я позволю вам раскрыть это дело в Белизе и сделаю вас героем статьи. Будем полезны друг другу. Мои сведения и ваши связи позволят нам вместе разоблачить контрабандистов.

Ум Инносента уже включился и работал на двух уровнях сразу. На верхнем, в силу опыта и привычки, он воспринимал слова Хайрэма Фарли и его идеи, решал, как ему поступить с этой клюнувшей рыбкой. Но в глубине сознания по-прежнему царила Валери Грин. А в точке слияния этих мысленных потоков барахтался Кэрби Гэлуэй.

Кэрби-контрабандист. Кэрби-убийца.

— Значит, вы хотите разоблачить контрабандистов в своем журнале, — сказал Сент-Майкл, — поймать их с поличным, сфотографировать и все такое?

— Это — в самом лучшем случае, — согласился Фарли. — Здесь я и сам справлюсь. Ваша помощь нужна мне в другом.

— В поимке контрабандистов, — произнес задумчиво Сент-Майкл. Да, неплохо поймать Кэрби-контрабандиста. Но как быть с Кэрби-убийцей?

— Ну, договорились, мистер Сент-Майкл? — спросил Хайрэм Фарли.

— Дайте подумать, мистер Фарли, — отвечал Инносент.

Кэрби-убийца — его дело. Он невольно склонялся к решению, совсем ему не свойственному, не вязавшемуся с его характером. Он боролся, упирался, но ничего не мог сделать.

Завтра, пообещал он себе. Завтра я сделаю выбор между Фарли и Кэрби.

— Завтра пополудни я свяжусь с вами, мистер Фарли, — сказал он. — В отеле «Форт-Джордж».

— Откуда вы знаете, что я остановился в «Форт-Джордже»? — удивился Фарли.

Инносент расхохотался, хотя его мысли были заняты Кэрби-убийцей.

— Все американцы, с которыми я веду дела, живут в «Форт-Джордже», мистер Фарли, — заявил он.

ЖУТКАЯ ОТДАЧА

— Семь, — сказал Кэрби.

— Четырнадцать за два, — ответил Мэнни.

Кэрби ухмыльнулся и положил на стол третью семерку.

— Двадцать один за шесть, — объявил он и только теперь поднял глаза на Мэнни. Тот улыбался во всю свою щербатую пасть. Улыбка была похожа на зев тоннеля.

— Нет, — сказал Кэрби.

— Да, — ответил Мэнни и вкрадчивым жестом положил на стол четвертую семерку. — Партия. Какой теперь счет?

Кэрби перевернул доску и взглянул на чернильные пометки.

— Ты ведешь по партиям, как будто сам не знаешь.

— Сколько, сколько веду-то?

— Триста двадцать девять на двести семьдесят восемь, — Кэрби покачал головой. — Лучше бы я обучил тебя шашкам.

— Так обучи теперь.

— Еще чего! — воскликнул Кэрби и обернулся, заметив, что две собаки, мирно смотревшие телевизор, уставились на дверь.

— Кто-то идет, — сказал Мэнни.

— Может, Томми? — предположил Кэрби. — Я поговорю с ним на улице.

Вчерашняя поездка в Сан-Педро с деловой точки зрения оказалась зряшной, но зато Кора принесла из Ориндж-Уолк телеграмму. Уитчер и Фелдспэн сообщали, что в воскресенье готовы принять первый груз. Так что у Кэрби были для Томми указания. Пусть делают Зотцев, надо дать новым покупателям стоящий товар, и плевать он хотел на суеверия!

Мэнни тасовал карты с видом заправского шулера. Кэрби с легкой улыбкой вышел на улицу приветствовать своего верного индейского помощника.

Но это был не он. Прищурившись на солнце, Кэрби разглядел сначала серый «лендровер», а потом и Инносента Сент-Майкла, вылезавшего из машины. С левой стороны. Значит, он приехал один.

Сюда? Инносент Сент-Майкл — здесь?

Кэрби зашагал к толстяку и заметил, что Инносент выглядит взъерошенным, взволнованным и на себя не похожим. Сытой самоуверенности как не бывало. Инносент увидел Кэрби и полез обратно в машину. Он взял что-то с пассажирского сиденья.

— Что стряслось, Инносент? — закричал Кэрби.

Сент-Майкл выпрямился и, развернувшись, открыл пальбу из револьвера.

У него был «уэбли и скотт» шестой модели, весом в два фунта и шесть унций, длиной в одиннадцать с четвертью дюймов. Этот шестизарядный английский армейский револьвер был знаменит своей жуткой отдачей. Неизвестно, где Инносент достал это чудовище, но наверняка оно попало к нему без руководства по эксплуатации, да и поупражняться он не успел. Он стиснул зубы, нажал на спуск, и револьвер издал резкий взрывной звук. Пуля ушла вверх, за дом, и полетела к побережью океана.

— Эй! — крикнул Кэрби.

Вторая пуля со свистом отправилась на юг, к Пунта-Горда.

— Какого черта? — гаркнул Кэрби.

В третий раз Инносент пальнул в небосвод. Позднее эта пуля, никем не замеченная, приземлилась возле дома.

— Господи Иисусе! — сказал Кэрби.

Инносент казался злым, взволнованным, взбешенным, опечаленным, смертельно обиженным и исполненным решимости. Схватив проклятую пушку двумя руками, он прицелился в нос Кэрби.

— А-а-а-а! — закричал Кэрби.

Четвертая пуля свистнула над самым ухом.

— Не надо! — взревел Кэрби.

Инносент пробормотал что-то и сделал шаг вперед, держа револьвер перед собой, будто бешеную кошку. Кошка злобно плюнула, и пятая пуля оцарапала кожу над левой ключицей Кэрби, которая, как известно, служит вершиной грудной клетки и тянется от грудины к лопатке.

Все это происходило очень быстро, и Кэрби лишь теперь сообразил, что надо предпринять сообразные обстановке ответные действия, то есть заорать и плюхнуться на брюхо. Так он и сделал, и шестая пуля прошила воздух в том месте, где только что была его голова. Продолжая полет, она вонзилась в притолоку в тот миг, когда Мэнни приоткрыл дверь, чтобы узнать причину переполоха.

Он посмотрел на притолоку, на Инносента с револьвером, на Кэрби, пластом лежавшего в пыли, проворно шагнул назад и прикрыл дверь.