Дмитрий Черкасов - Канкан для братвы

Толик-Нефтяник припарковал свой золотистый «Bentley Continental SC» напротив входа в ночной клуб «Штырлиц», взял с пассажирского кресла кожаный «дипломат», в котором находились свежеоформленные документы на владение увеселительным заведением, открыл дверцу и уже собрался поставить ногу на асфальт, как в задний бампер его роскошного купе въехала какая-то темная масса.

«Бентли» слегка качнуло.

Толик вздохнул, положил кейс на прежнее место, выбрался наружу, придерживая полу длинного светло-желтого, в цвет машине пальто из верблюжьей шерсти, неторопливо прошествовал вдоль почти шестиметрового автомобиля и встретился взглядом с бородатым очкариком, выглядывающим из бокового окна потрепанного заглохшего «москвича». Очкарик в ужасе озирал разбитый вдребезги капот своего четырехколесного чудовища и царапины на золотом лаке бампера «бентли».

Толик цыкнул зубом и положил руку на крышу «москвича»:

– Ну ты, мужик, с чувством юмора. Сразу видно. Тебя тоже анекдоты про «мерседесы» и «запорожцы» достали?..

Глава 7

ПЫХ – ПОВЕЛИТЕЛЬ ЕДЫ

Сначала Юра Петров подумал, что он некачественно приварил бампер к «шевроле субурбану», железяка где-то отвалилась, внедорожник перевернулся, широкоплечий владелец сильно пострадал и теперь приехавшие за ним немногословные молодые братки везут его убивать.

Бездомный приготовился к самому худшему, зажатый двумя быками на заднем сиденьи огромного пикапа «форд».

Но действительность оказалась гораздо приятнее ожиданий. Юру доставили в ангар, где его радушно встретили Стоматолог, Кабаныч и Антифашист, коротавшие время за компьютерной стрелялкой «Heroes 3: Shadows of Death» [31]. Интеллектуально подкованные громилы сидели кружком на пустых ящиках с портативными компьютерами в руках, объединенными в единую сеть, и ожесточенно «мочили» противников, используя для этого все виды вооружения. К моменту приезда Петрова выигрывал Кабаныч, чей оснащенный бензопилой монстр изрубил в капусту большинство солдат Стоматолога и Антифашиста. Те слишком увлеклись расстановкой ловушек и пропустили маневр хитроумного Николаева.

Братаны отложили попискивающие ноутбуки и определили юноше фронт работ, подведя его к шеренге из трех разноцветных машин. За пару часов работы с горелкой Петрову было обещано две тысячи рублей, половину из которых он получил вперед. Кроме того, бездомного ожидал огромный пакет со снедью, заранее купленный Стоматологом в ближайшем супермаркете, и две больших пиццы сразу после выполнения маленького, но очень ответственного поручения.

Юрий скинул пальто, проверил вентили на газовых баллонах с кислородом и ацетиленом, настроил сопло горелки и приставил к первому бамперу обрезок стального швеллера.

Братки несколько минут понаблюдали за точными действиями юноши и вернулись к прерванной игре.

– Они обычно собираются к двум, – Денис указал главе «Солнцеворота» на центральную кладбищенскую аллею. – Вон склеп, а чуть правее – три березы. Под ними и жгут костер.

– Нормально, – Артем Талакин натянул поглубже кепку с большими меховыми ушами. – Значит, мои ребята правильно рассредоточились... Кстати, ты их видишь?

– Нет.

– И я нет. А они есть...

Альберт Песков взрезал ножницами мешок с полуразложившейся от времени костной мукой, закашлялся от ударившей в нос вони и приоткрыл форточку.

Старовойтов и Стульчак предусмотрительно ретировались в самый дальний угол дворницкой.

– Ну и запах! – скривилась Антонина.

– А как же! – бодро заявил Песков, помахивая детским пластмассовым совочком. – Селитра! Она и должна вонять.

– Именно так? – недоверчиво спросил Григорий, в чью душу закрались какие-то смутные подозрения.

Но истерзанный клеем «Момент» и дешевым алкоголем мозг отказывался переводить неясные страхи во что-нибудь более конкретное.

– Да, – отрезал Альберт, отступил от мешка на шаг и чувствительно приложился коленом о потертый баллон с пропаном. – Твою мать!

– Рванет – так рванет! – размечталась Стульчак. – Мало не покажется!

– Сейчас это важно, – Старовойтов поддержал подругу. – Мы должны показать этой тоталитарной сволочи, что и демократы не чураются силовых методов борьбы. Думаю, после нашей акции либеральное движение всколыхнется, – Григорий очень любил порассуждать в духе своих кумиров – Яблонского и Пенькова, уснащая собственные речи малопонятными и логически бессвязными сентенциями и аналогиями. – На нашем примере все увидят, что... Ну, что... Это... И белорусы тоже! Давно пора покончить с Лукашенкой! Вот...

Антонина зашелестела страницами «Масонских новостей» и продемонстрировала товарищам по борьбе маленькую статейку на предпоследней полосе.

– К нам приехали лидеры их оппозиции...

– Кто? – заинтересовались Старовойтов и Песков, редко знакомившиеся с прессой и использовавшие газетные страницы в основном по сортирному назначению.

– Фядуто-Немогай и Козлевич, – прочла Стульчак.

Григорий и Альберт насупились, изобразив на пропитых лицах напряженную работу мысли. Названные Антониной фамилии им ни о чем не говорили, но признавать сей факт не хотелось.

– Я общалась с Фядутой год назад, – Стульчак небрежно отложила газету. – На съезде Союза Правых Сил. Настоящий демократ... Мне потом говорили, что я ему очень понравилась, – кокетливо закончила начинающая террористка.

– А он тебе? – ревниво спросил Старовойтов, имевший определенные виды на Антонину и иногда, когда та находилась в отключке из-за сверхдозы горячительного, поглаживавший ее недоразвитый бюст. Правда, на большее Григория не хватало. Подорванный токсикоманией и алкоголизмом организм «либерала-монетариста» не мог обеспечить достаточное кровяное давление для наполнения пещеристых тел, и в связи с этим девичья честь Стульчак оставалась непоруганной.

– Он тоже ничего, – мечтательно заявила Антонина.

Внешность Александра Фядуты оставляла желать много лучшего. Бывший министр печати республики Беларусь, происходивший из бедного и никому, кроме профессиональных историков не известного шляхетского рода Немогай, представлял собой жирного коротышку на бройлерных ножках, туповатого и трусливого. Как, в общем, и подавляющее число белорусских оппозиционеров. Фядуто-Немогай подвизался на ниве «независимой» журналистики, кропал потрясающие по своей безграмотности статьи в псевдолиберальную прессу, возглавлял минский корпункт «Масонских новостей» и регулярно бегал к американскому послу Спекхарду за благословением и денежным содержанием. Заодно он возглавлял белорусское отделение «фруктовой» партии и мнил себя равноправным соратником Гриши Яблонского. Даже хотел по примеру москвича сделать себе подтяжку лица. Но врачи из немецкого госпиталя отказали Фядуте в операции, сославшись на то, что сначала ему надо сбросить килограммов пятьдесят жиру, иначе не выдержит сердце. Оппозиционер творчески подошел к проблеме диетологии, месяц жрал протеиновые коктейли для культуристов, перепутав их с гербалайфом, и набрал еще пуд.

– А кто второй? – осведомился пропахший гнилостными испарениями Песков.

– Козлевич? Бывший министр обороны. Принципиальный человек, – значительно произнесла Стульчак. – Не побоялся выступить против тирана.

Альберт и Григорий синхронно закивали, тем самым выражая свое уважение к человеку, самоотверженно пошедшему поперек мнения белорусского Батьки.

Хотя в реальности экс-министр и не собирался становиться оппозиционером. Жизнь заставила. Когда опухшего от переходящего все разумные границы пьянства Павла Козлевича наконец выгнали со своего поста, он первое время ни о чем таком оппозиционном и не думал. Тихо бухал в своей малогабаритной квартире, сдавал стеклотару и периодически ночевал в вытрезвителе. Поворот в его судьбе произошел с появлением в республике засланцев от «Яблока» и СПС, рыскавших в поисках какой-нибудь более-менее известной фигуры и случайно наткнувшихся на невменяемого Козлевича, отдыхавшего в сенях поселкового клуба, где происходило очередное собрание апологетов монетаризма.

– Надо Резвану рассказать, – промычал Песков.

– Зачем? – не понял Старовойтов.

– Он интересуется белорусской темой...

– А-а! – Григорий состроил задумчивую мину. – Надо, надо... Тоня, а когда они уезжают?

– Я почем знаю?

– Стоит узнать, – Старовойтов хлюпнул носом. – Хорошо бы подорвать Ульянова до их отъезда.

– Точно! – Песков восхитился стратегическому расчету командира боевой ячейки. – Тогда они успеют дать информацию в прессу!

Григорий принял картинную позу и выдержал паузу.

– Но для этого, – внесла свою лепту Антонина, – нам надо поторопиться. И заложить заряд в ближайшие два-три дня.

– У меня почти все готово, – отрапортовал Альберт. – Осталось только наполнить корпус и закрепить баллон.