Детектив к Новому году - Надежда Салтанова

вперед вылезает в окно, удивительно ловко пользуясь вертлявой веревочной лесенкой.

— Здравствуйте, — говорю я мужчику с как-бы-чаем и повторяю за Ларой ее своеобразную физкультуру.

— Ваше здоровье, — неуверенно отвечает мужичок и прикладывается к кружке.

— И до свиданья, — улыбаюсь я ему и удивленному как нашим появлением, так и уходом Кисе, лягая воздух за спиной в попытке нащупать в пустоте за окном перекладину лесенки.

Лара хватает меня за щиколотку, совмещает мою стопу с бегучим такелажем и помогает выбраться на свежий воздух. Машет Кисе:

— Пока, братан, еще увидимся!

Мне бы не хотелось повторять этот светский визит, но сказать об этом было бы невежливо, и я исполняю что-то вроде прощального поклона — уже почти на бегу, потому что Лара снова тащит меня прочь, в ночь.

Оставляет на углу, в густой тени одинокой голубой ели:

— Стой здесь, я подгоню машину.

— А эти, в «бэхе», тебя увидят! — Я волнуюсь за подругу.

— И что? Они приехали по твою душу, обо мне еще не знают. — Лара спокойно уходит.

Она права: пока Лысый не очнулся, о ее участии в этой истории никто ничего не узнает. Впрочем, Лысый тоже мало что сможет рассказать, у него не было возможности следить за сюжетом.

Кстати, по душу Лысого тоже приехали: во двор как раз заруливает полицейская машина, и цветные огни ее рампы-мигалки досрочно превращают ель, под которой я прячусь, в празднично украшенное новогоднее дерево.

И вроде рано еще радоваться, но мое настроение улучшается.

Наш милый Глухов — уютный медвежий угол, пасторальная провинция. Темным декабрьским вечером на улицах минимум машин и людей, и до нужного места мы доезжаем за четверть часа. Для меня это неожиданность — Лара до последнего отмалчивалась, не говоря, куда мы направляемся.

В старинную башню над рекой. Она сейчас на реконструкции, но у Лары — сюрприз! — имеется ключ.

Мы лавируем между поддонами со стройматериалами на первом этаже, поднимаемся по лестнице сразу на третий, а там, оказывается, уже оборудована жилая комната с мини-кухней и санузлом.

— Кровать, прости, всего одна, но большая, как-нибудь поместимся, — говорит Лара, приглашая меня войти.

— Так вот где ты встречаешься с Голубевым! — Я хлопаю в ладоши.

Это герой предыдущей нашей истории, местный богатей и с недавних пор Ларин бойфренд. Он выкупил историческую башню, чтобы сделать в ней панорамный ресторан, а заодно свил тут любовное гнездышко с шикарным видом. Уже темно, но я знаю, что поутру увижу за окнами родные просторы во всей их широте.

Пока я осматриваюсь, Лара накрывает на стол. Выставляет принесенное с собой «Мартини Асти», к нему — жестянку с бельгийским печеньем из шкафчика. Печенье пересыпает в тарелку, а в металлическую емкость с плотно пригнанной крышкой прячет наши сим-карты.

— На всякий случай, — объясняет мне. — Так нас точно не найдут по телефонам.

Я хмурюсь: мне не нравится сама мысль, что нас будут искать, но сомневаться в этом не приходится.

Если бы со мной кто-то обошелся так, как мы — с Лысым, я бы его из-под земли достала. Хотя он сам напросился, когда явился к нам с пистолетом.

— Садись. — Подруга зовет меня к столу. — Будем думать, где собака зарыта.

— Где сидит фазан, — бормочу я.

Лара открывает бутылку, разливает шипучку по бокалам, поднимает свой:

— Будем здоровы.

— И живы, — добавляю я, поскольку мне кажется, что мы серьезно рискуем. — Кто этот Лысый с пистолетом, как ты думаешь?

— Не знаю. Но могу сказать, кем он точно не является: сторонником Мамлюкова. — Лара подпирает голову рукой и задумчиво хрустит печеньем.

— Да у нас тут полгорода не на стороне Мамлюкова! — фыркаю я. — Я сама не собираюсь голосовать за него! Он же махинатор и расхититель бюджета!

— И не заплатит больше. — Лара выделяет голосом слова, которые повторяет за Лысым. — Интересно, за что он не заплатит?

Она меняет руку, подпирая голову не левой, а правой, и смотрит на меня:

— Соображай, что у тебя есть? Имеется в виду — на Мамлюкова?

— Ничего. — Я мотаю головой. — Его дети ходят в частный детский сад.

Подоплека сказанного ясна нам обеим. Мамаши деток в садике активно делятся друг с другом личной информацией и сплетничают, не обращая внимания на крошку-воспитательницу, так что при желании я могла бы собрать кучу компромата на родителей своих воспитанников, но дети мэра не принадлежат к их числу.

— Тогда я даже не знаю. — Лара зевает. — Ляжем спать?

«Утро вечера мудренее» — это ее любимая тактика.

— Ляжем, — соглашаюсь я, потому что бурные события дня меня совершенно измотали.

За стеной убаюкивающе плещет невидимая в темноте река, мелкий, как порошок, снежок кисеей затягивает окна.

— Отличное убежище, — сонным голосом хвалю я комнату в башне.

— А что у меня не отличное? — Лара напрашивается на комплимент, но я слишком устала для реверансов.

Мелькает мысль — как там наш Лысый, спит еще или уже разбужен полицией и ОМОНом? Встал, так сказать, по бабушкиному будильнику?

Я хихикаю и засыпаю с улыбкой на губах.

Солнце встает над рекой и первым делом лезет к нам в башню, свет из незашторенных окон заливает комнату — хоть плавай в нем! Я недовольно мычу и пытаюсь натянуть одеяло на голову, но крепкая рука удерживает его, а твердый голос повелевает:

— Подъем!

— Дай поспать, — ною я, — воскресенье же…

— Вот именно. Завтра нам на работу, значит, со всем этим нужно разобраться сегодня, — отвечает Лара.

Я вспоминаю «все это» и, признав ее правоту, выбираюсь из кровати.

— Черный или зеленый? — спрашивает Лара.

Первая моя мысль — она предлагает мне выбрать цвет настроения дня, вторая — речь о чае. Кроме него и остатков печенья, на завтрак ничего нет. Это печально.

— Черный, — говорю я, — как мое настроение.

— А вот это ты зря. — Лара бодра и деятельна. Она переставляет на стол кружки с чаем и тарелку с печеньем, кивает на стул: — Садись! — И толкает ко мне свой смартфон. — Я же говорила, утром что-то прояснится!

Симки уже извлечены из жестянки, гаджеты работоспособны и честно несут свою службу. На Ларином смартфоне открыта горячая новость, которая размещена на сайте мэрии, что само по себе удивительно. Обычно этот ресурс не балует горожан опертивной информацией, но я быстро понимаю, почему в данном случае пресс-служба Мамлюкова проявила невиданную прыть: новость если не порочит, то выставляет в нелестном свете конкурента действующего мэра.

Один из активистов его предвыборного штаба задержан при обстоятельствах, которые так и просятся в сценарий комедии положений. Вчера вечером упомянутый гражданин пребывал в бессознательном состоянии в подъезде жилого многоквартирного