Драгоценная жертва - Марина Серова

Марина Сергеевна Серова

Драгоценная жертва

Тоскливое серое небо, набухающие дождем тучи, спрятавшие в своем водянистом чреве робкое осеннее солнце, реденький, неприютный лесок с пожелтевшими листьями — такая картина предстала моему взору из окон автомобиля, в котором я сидела, слушая ненавязчивую музыку и держа путь в поселок Сельцы, что расположен в Рязанской области. Несмотря на всю хмарь за окном, я не поддавалась унынию, к тому же все, что предшествовало данной поездке, подогревало во мне жгучий интерес вперемешку с любопытством.

Я перевела взгляд на навигатор, который показывал, что ехать мне еще предстояло километров триста. Это меня нисколько не расстроило, ибо ездить на дальние расстояния мне приходилось довольно часто. Я увеличила громкость динамиков, прибавила газу и предалась ненавязчивым размышлениям.

О чем? Конечно же, о погоде.

В наших краях в этом году стояла удивительно теплая осень: дни ясные, солнечные, никаких дождей. Дело почти к концу октября, а я еще ходила в легкой ветровке. Деревья не успели лишиться листьев, многие даже сохранили летнее убранство, — я слышала, такое случается, если лето было влажное.

И вот пожалуйста — с сегодняшнего дня от бабьего лета остались только приятные воспоминания, отчего слегка защемило сердце и едва не вогнало меня в хандру. Лето позади, а все остальные времена года я не люблю. Всегда мечтала жить в какой-нибудь стране вечного лета. Не нахожу ничего пленительного в весенних погодных метаниях, бесконечных снегопадах, студеном ветре или тоскливых ноябрьских вечерах.

А насчет бабьего лета у меня вообще свое мнение… Может, это время хорошо для поэтов, только я не поэт. Как по мне, это самая лживая пора. Холода еще не наступили, солнце старается вовсю, улыбается горячечной улыбкой тяжелобольного. Красуются друг перед другом наряженные деревья, с неба льется пронзительная синь, прозрачный воздух хрустально чист.

Но кого может обмануть это показное великолепие? Красота осени — мнимая красота. Иллюзия жизни в преддверии смерти. Как хотите, но мне это время напоминает старую женщину, которая молодится, румянится, украшает себя поддельными драгоценностями, чтобы привлечь внимание. Только все бесполезно — все равно скоро обман вылезет наружу, из-под слоя грима покажутся морщины и старческие пигментные пятна.

Несколько дней, неделя, максимум месяц — и зарядят дожди, фальшивое золото облетит с деревьев, листья скукожатся и почернеют, окажутся под ногами прохожих, и те истопчут их, вомнут своей подошвой в сырую землю…

Впрочем, мои думы и размышления о пейзажах и временах года резко прервались звонком моего мобильного.

Удерживая руль левой рукой, я взяла телефон и глянула на дисплей. Звонила моя подруга, Ленка-француженка, к которой я, надо отметить, сейчас и направлялась. И ранний звонок которой стал причиной того, что я сорвалась с утра и отправилась в какую-то тьмутаракань в Рязанской области.

— Слушаю, — сухо ответила я, предварительно убавив музыку, а наш разговор переключив на громкую связь.

— Татьяна, ну наконец-то! — услышала я ее звонкий голос. — А то я звонила недавно, но ты была недоступна. Значит, ты уже в пути и на трассе, предположила я. Как ты там? Едешь?

— Естественно. Я же еще часа три назад сказала тебе, что выезжаю. Значит, я, разумеется, на трассе, — слегка раздраженно ответила я.

— Ой, Танька, здорово! Сколько тебе еще ехать?

— Думаю, часа через три-четыре буду на месте, — ответила я, подозрительно посматривая на сгущающиеся тучи.

— Ой, Тань, ты не торопись. Часом раньше, часом позже… Я смотрела погоду, там прогноз неутешительный. В наших краях обещают сильный дождь с грозой и порывистый ветер…

— Очень вовремя, — пробурчала я.

— Поэтому… Что ты сказала?

— Я сказала, что и без твоего прогноза определила будущую погоду. Надо мной в прямом смысле сгущаются тучи и темнеет небо, и, судя по всему, это не сулит мне ничего хорошего.

— Ой, Татьян, ладно тебе… Для тебя не впервой куда-то срываться, ехать, распутывать всевозможные тайны и раскрывать преступления.

— Согласна с тобой. Я просто иронизирую, — ответила я, немного смягчив интонации. — Я уже в полном предвкушении, что же меня ожидает в вашем селе Гадюкино и что там у вас такое произошло.

— Танюш, ты же знаешь, что просто так я бы тебя не сорвала с места, поверь, дело серьезное и, я бы сказала — страшное, загадочное… Тут явно нужна ты, с твоим опытом и твоими навыками.

— Надо было сразу ехать с тобой и не отказываться от столь заманчивого предложения, — заметила я.

— Вот именно! Сейчас бы по горячим, так сказать, следам начала бы свое расследование. А ты все: «Ой, не хочу… Ой, какая скука!» Поверь, теперь тебе тут точно скучать не придется. Ладно, Танюш, не отвлекаю тебя от дороги. Будь осторожна! До встречи!

Ленка отключилась, а я снова прибавила звук у динамиков и включила дворники, ибо стали накрапывать первые капли дождя.

Несколькими днями ранее

— Танюш, ну почему ты не хочешь ехать? — недоумевала Ленка. — Свежий воздух, красивые осенние пасторальные пейзажи, хорошая душевная компания. Танцы под музыку нашей юности прямо на улице у завалинки или на берегу озера. Как говорится, «plein de plaisir», — в своей манере вещала подруга, ибо была учителем французского в школе.

— Опять это твоя иноязычная лексика в нашем богатом и великом, — томно вздохнула я и отпила просекко из высокого изящного стакана.

Мы сидели на веранде в одном из наших любимых кафе на набережной и наслаждались последними, судя по всему, теплыми деньками бабьего лета. Уже со следующей недели заведение переходило на «зимний режим» и открытая веранда закрывалась до следующего года, до первых теплых весенних дней. Даже сейчас на веранде с прекрасным видом на Волгу пребывало мало желающих, предпочитавших поглощать пищу на свежем, но все же уже не летнем воздухе. Все-таки октябрь — это вам не август месяц.

— И все же, Татьян, ты подумай, — не отставала Ленка. — Ты сейчас абсолютно свободна, никаким делом не занята, маешься от безделья… А так и мне было бы веселее в дороге.

— Так и скажи, что ты хочешь, чтобы я отвезла тебя на машине, — засмеялась я. — Если это так, то я могу тебя отвезти, сделать доброе дело для лучшей подруги.

— Вот и отвези, — в ответ рассмеялась подруга. — И поверь, когда ты окажешься на месте, то тебе не захочется уезжать. Жить есть где, я остановлюсь у своей подруги Иринки, она там как жила, так и живет по сей день. Говорит, что городская жизнь это не для нее.