Осеннее равноденствие - Влада Ольховская

Гарик специально не назвал имя того, кто мог такое подсказать, однако все они понимали, о ком речь. Ксана, конечно… Именно она помогла превратить Осинина, который изначально был рядовым клиентом, в ценный ресурс.

– Что по Даниловой? – поинтересовался Матвей, предсказуемо не желавший обсуждать Ксану.

– А по Даниловой ничего! Вот не верю я, что ничего и не было, как минимум историю с девочкой Соней можно было приплести. Но Данилову тут вообще никак не упоминают.

– Это тоже улика – такое молчание относительно постоянной клиентки, явно посещающей мероприятия «Мера Групп» не по своей воле.

– Ребята, вы, как ни странно, оба не правы, – объявила Таиса, которая снова отошла от компьютера. – По моему лицу не скажешь, но я торжествую. Улики против Даниловой тут есть.

Она вернулась к ним с маленькой банкой крема. Таиса изначально явилась на эту вылазку в перчатках, поэтому трогать потенциальные улики она не боялась.

Гарик не сразу сообразил, зачем она приволокла крем, который вполне мог храниться на столе какой-нибудь сотрудницы для предсказуемых целей. Но, изучив банку внимательней, он тоже все понял.

Во-первых, это был ночной крем для лица – Гарику даже не требовалось глубокое понимание женской психологии, чтобы определить: в офисе такое не держат. Во-вторых, на этикетке, пусть и вполне дорогой, не было толкового указания на производителя, да и состав вызывал много вопросов – слишком уж коротким и простым он был. Ну а в-третьих, и это главное, срок годности крема давно закончился.

– Думаю, если повозиться с этой баночкой, снаружи можно обнаружить отпечатки пальцев Алены Даниловой и Киры Моровской, а внутри – ртуть, – сказала Таиса.

– Не обязательно, – возразил Матвей. – Но даже если так, это будет сложно связать с тем делом.

– Не принципиально, – заметил Гарик. – Мы уже набрали достаточно доказательств, чтобы привлечь к ответственности многих клиентов «Мера Групп». Они однозначно потянут за собой Татьянку, ну а она, чтобы не утонуть, выдаст нам имя того, кто для нее решал самые сложные вопросы. Я считаю, пора радовать Елену!

* * *

Он наконец-то нашел новую девицу. К этому моменту Виталий уже начинал терять терпение: почему поиск так затянулся? Южная Корея переполнена человеческим хламом: тут и местные проститутки, и нелегальные мигрантки, и даже иностранки из Европы и США, наивно именующие себя хостесс, но такие же уязвимые, как все остальные. Замену можно было отыскать за день, однако Кван-Чо привередничал.

В иное время ждать было бы не так сложно, уж чего-чего, а терпения Виталию было не занимать. Однако сейчас на него давило присутствие Форсова, о котором сам профайлер не позволял ему забыть. Нет, Форсов больше не выходил с ним на контакт, знал, что это бесполезно: идти в посольство с покаянием Виталий даже не планировал. Однако профайлер то и дело мелькал рядом, оказывался то за окном, то на одной улице… Это нужно было прекращать.

К счастью, Кван-Чо наконец-то определился. Теперь он через смартфон показывал психологу записи, на которых рыдающая девушка, прикованная цепью к батарее, обнимает грязную плюшевую игрушку, даже не догадываясь, что находится внутри.

– Эта лучше предыдущей, – с довольным видом заявил Кван-Чо. – Она здоровее, и я уже знаю, как себя вести… Думаю, эта протянет дольше!

– Хочется верить, – кивнул Виталий.

Его клиент дураком не был, он мигом уловил непривычно мрачный тон психолога.

– Что-то случилось? – насторожился он.

– Пока нет, но, к сожалению, может случиться. Вы прекрасно знаете, что не все в нашем закостенелом обществе принимают такие увлечения, как у вас.

– А всех мои развлечения и не касаются!

– Это правда. Но нашелся человек, который отследил вашу охоту за новой девушкой. Он уже сказал мне, что намерен вас сдать. Я пытался разубедить его, но он меня не слушает.

– Вы же говорили, что никому не расскажете!..

– Я и не рассказывал. Он вышел на вас без моей помощи, он уже все знал. Просто мы с ним знакомы, и он пришел ко мне, считая, что я тоже настроен против вас. Когда я стал защищать вас, он прекратил всякое общение со мной. Очень сожалею, Кван-Чо, но новую девушку придется отпустить.

– Нет, – жестко произнес кореец. – Я не для того столько ее искал, чтобы взять и отпустить!

Виталий с трудом подавил улыбку, сейчас нужно было изображать волнение, чтобы довести дело до конца. И все же психолог не мог не отметить: люди по-прежнему ведут себя так, как ему нужно, никакие временные трудности не смогут это изменить.

– Это не тот случай, когда допустимо отсидеться, переждать проблемы, – вкрадчиво сообщил Любченко.

– Я знаю. Проблемы я не пережидаю, а решаю. У этой есть имя?

К такому вопросу Виталий тоже был готов. Он протянул своему клиенту распечатанное на принтере фото профайлера с адресом отеля, указанным прямо под снимком.

– Вот. Его зовут Николай Форсов, он из России. И если вы хотите наслаждаться жизнью и дальше, этот человек должен умереть.

Глава 14

Ощущения были странные, раньше казавшиеся Елене невозможными – по крайней мере, не в таком сочетании.

С одной стороны, ей не хотелось связываться с чем-то настолько серьезным. У Елены не было должного опыта, раньше ей приходилось иметь дело с бытовыми преступлениями – и не более. Теперь речь шла о схеме, разобраться в которой, как ей казалось, просто невозможно.

С другой стороны, и отступить Елена не могла. Она чувствовала, что не простит себя за такое малодушие, ей нужно было узнать все до конца.

В какой-то момент она просто позволила событиям развиваться естественным путем. Она доверилась Матвею, сделала то, что он советовал, и не прогадала.

Первыми дали показания супруги Мамонтовы. С ними Савахина толком не успела поработать, они не были опытными преступниками и на первом же полноценном допросе посыпались. Они не то что Татьяну сдали, они начали активно перекладывать вину друг на друга. При этом Елене не нужно было становиться профайлером, чтобы заметить: они изображают раскаяние, но не раскаиваются на самом деле. Они сожалеют не о том, что убили трех человек, включая ребенка, а о том, что попались. Ничего, впереди их ждет много лет в ограниченном пространстве, тогда и подумают!

Чуть позже в белорусском Бресте задержали Кирилла Витченко и экстрадировали в Россию. Он стремительно поддавался нервному срыву, бегство было его последней попыткой спастись. Когда стало ясно, что его окончательно поймали и против него есть улики, он без сомнений выложил все, что знал о Савахиной.

Оснований для задержания набралось достаточно. И не какого-нибудь вызова