Странный дом - Николай Иванович Леонов

Гуров, выстрелив в Стаса предупреждающим взглядом, первым принял на себя удар.

– Долецкому подбросили новую записку, – сказал он. – Камеры засекли того, кто это сделал. Гойда займется фотороботом.

– И что же вы там три часа делали, если ты уложился в три предложения? – мрачно осведомился Орлов.

– Свидетелей искали, – решил прикрыть друга Стас. – Нашли. Допросили. Отсюда и приметы. Проследили за ним с помощью Всемирной паутины.

– Даете голову на отсечение, что это тот, кто вам нужен?

– Цифровые технологии же, – пожал плечами Стас. – Своим глазам можно не поверить, свой мозг обработает так, как нужно ему, а не тебе, но если что-то засняли камеры видеонаблюдения, то это априори правда.

– Да знаю я, – махнул рукой Орлов. – С Гойдой только что разговаривал. Хвалил он вас.

Лев Иванович выбросил использованную салфетку и достал новую.

– И девочка эта, которая из Питера, тоже, говорит, умница.

Недовольная мина постепенно сползала с лица Петра Николаевича, но Стас и Лев Иванович все равно были начеку. Сейчас Орлов мог улыбнуться, а через минуту грохнуть по столу кулаком. Такое с ним случалось нередко, и подчиненные предпочитали быть готовыми к взрыву эмоций со стороны начальника.

– Значит, дело продвигается, – резюмировал Орлов.

– Я бы не сказал, – решился признаться Гуров. – Мы как по минному полю идем, очень осторожно продвигаемся. Нет мотива, нет подозреваемого. Идем исключительно интуитивно.

– А вот это плохо, Лев Иванович, – почесал бровь Петр Николаевич. – Однако результаты есть. Если найдем того, кто сегодня на Арбате подбросил записку, то можно считать это существенным прорывом в деле о похищении мальчика. Я записи с камер видеонаблюдения посмотрел – подросток не получил никаких травм, когда упал. Его поведение было спланировано. Якобы поскользнулся, зацепился во время падения за ближайшую машину, но не удержался на ногах и упал, да еще головой ударился. Артист.

– Да еноту ясно, что он все это разыграл, – поддержал генерала Стас. – Пусть теперь прячется от сознательных москвичей и гостей столицы. Никому не удастся скрыться. Ну почти никому.

Орлов удивленно посмотрел на Стаса.

– Я не понял. Ты издеваешься, что ли? – напрягся он.

– Что там с Гойдой? У него уже есть план? – перевел тему разговора Гуров. – Мы пока что сидим ровно, но если парня с парковки опознают, то сразу рванем туда, где его задержат. Гойда обещал устроить засаду в квартире потерпевшей, но нам пока что ничего не сказал.

– Он все это хочет провернуть без ведома Следственного комитета, – пояснил Орлов.

– Как бы не обвинили в том, что он тянет одеяло только на себя, – заметил Гуров.

– Потому-то я и пришел, – объявил Петр Николаевич. – План у него имеется, мы обсудили. Что касается исполнения плана, то я во многом не согласен, но Гойда стоит на своем.

– А почему мы не в курсе? – спросил Крячко. – Он без нас решил обойтись?

– В том-то все и дело, что без вас у него ничего не получится. Заменить вас некем, и дело не в том, что у него нет людей. Но влететь потом может солидно.

– Кому это, Петр Николаевич?

– Всем.

– От кого?

– Поговорите мне еще тут.

Напарники молча посмотрели шефу вслед. Зазвонил телефон на столе у Крячко.

– Первый пошел, – возвестил Стас и снял трубку. – Управление, полковник Крячко у телефона. Слушаю.

Игорь Федорович Гойда проявился сразу после обеда. К тому времени они получили уже шестнадцать подозреваемых, чьи приметы подходили к приметам человека, который поскользнулся на арбатской парковке. Правда, при более внимательном рассмотрении никто из них тем подростком не оказался.

– Зато трое из них злостные неплательщики алиментов, а двое находятся в розыске, – оповестил Гуров Игоря Федоровича. – Маловато синих курток в столице.

– Бог с ними, – неожиданно заявил Гойда. – Следственный комитет все равно этот вопрос мониторить будет. Я чего хотел-то, Лев Иванович. Свяжись с Кораблевой, она попросила.

– Прямо сейчас?

– Прямо сейчас, Лев Иванович. Сделай милость.

Гуров взял мобильный телефон, набросил на плечи куртку и спустился в задний двор, в курилку. На этот раз он был там не один. Трое знакомых наспех дымили, обсуждая свои дела и размер предновогодней зарплаты. Лев Иванович набрал номер Виктории Сергеевны.

– Лев Иванович, спасибо за то, что сразу перезвонили, – деловито начала Виктория Сергеевна. – Тут интересное дельце появилось. Сегодня в дежурную часть приходил какой-то парень и оставил для меня фотографию. Сам он ушел, куда-то торопился, но оставил свои контакты. Я бы хотела, чтобы вы на него взглянули, а парня я уже вызвала. Приедете?

– Приеду, – ответил сыщик.

– Один? Или с вашим коллегой?

– Вы про Станислава? – уточнил Гуров.

– Три головы лучше, чем две. Я буду у себя в кабинете. Второй этаж, комната семь. Жду вас. – И снова она первой прервала связь.

Отдел полиции, в котором трудилась следователь Кораблева, прятался между просторным зеленым парком и объездной дорогой, опоясывающей старый микрорайон, состоявший в основном из «хрущевок». Сама дорога ремонтировалась, и Стасу пришлось пробираться на машине к парку дворами, неуловимо напоминающими о лихих девяностых.

– Как будто в прошлый век попали, – заметил Стас. – Даже скамейки тут не меняли с тех времен. Во как делали! На века. Бывал я тут в то время. Не совсем тут, а на соседней улице. После работы мотался к одной подруге, которая кормила меня пельменями, а потом тащила на дискотеку. Меня как увидят, бывало, то сразу глаза узкие делают. Я же в форме приходил, чтобы ей не страшно было танцевать ходить.

– Красивый район, – оценил Лев Иванович. – Метро близко. Остатки той самой прежней Москвы.

– Это точно.

Охрана пропустила «Мерседес» Стаса на территорию отдела. Возле дежурной части заполняла какой-то бланк молодая женщина.

Предъявив документы оперативному дежурному, сыщики поднялись на второй этаж и сразу же увидели нужную дверь. Дверь была заперта, на стук никто не ответил. Лев Иванович позвонил Виктории Сергеевне, чтобы сообщить о прибытии, но она не торопилась снять трубку.

– Не, ну это не дело, – расстроился Стас. – Ты жди, а я отойду на минуту.

Гуров уселся на стул, запрокинул голову. Самое время обдумать слова Орлова. Гойда не торопится посвящать их в свои планы, но Петра Николаевича в известность поставил и при этом сказал, что без Гурова и Крячко ему не обойтись. В чем? Что он там задумал?

В ожидании Кораблевой и Стаса Гуров перебирал в голове сегодняшние события. Вчерашнее признание нетрезвого Долецкого не насторожило Льва Ивановича. Оно не показалось ему интересным и было списано на пьяный бред. Однако сегодня оно вдруг заиграло новыми красками. Бывшая пассия, «поехавшая» головой на фоне влюбленности в симпатичного высокого главного врача и