Миссия в ад - Дэвид Балдаччи

Остальные собирались это сделать.

– Но не вы? – спросил Роби.

Чун-Ча ответила не сразу.

– Я не знаю, – сказала она. – Так или иначе, я не смогла убить эту семью. Просто не смогла.

– По велению сердца? – спросила Рил, скептически скривившись.

– У меня нет сердца, – отрезала Чун-Ча. – Я из Йодока. Я всегда буду из Йодока. Они забрали мое сердце много лет назад. Нельзя вырастить себе другое.

– Йодок, – сказал Роби. – Значит, вы были?..

– Да.

Рил присмотрелась к ней внимательнее и сказала:

– Я видела вас раньше. Возле пляжа. С вами была маленькая девочка.

Чун-Ча кивнула:

– Ее зовут Мин.

Внезапно заговорил Томми:

– Она была в костюме лягушки. Сказала, что ей десять лет. И что ей нужна помощь… что-то в этом роде.

Роби изумленно уставился на Чун-Ча:

– Вы привезли ребенка на задание?

Чун-Ча горячо возразила ему:

– Мин к этому непричастна. Она невиновна. Она просто маленькая девочка. Тоже из Йодока. У нее есть сердце. Не забирайте его у нее. Пожалуйста, не надо. Она просто маленькая девочка, которая ничего не знает.

Рил посмотрела на нее:

– Зачем вы привезли Мин сюда?

– Я сказала своим командующим, что это часть прикрытия. Что американцы никогда не подозревают детей.

– А настоящая причина?

– Я хотела вывезти ее из моей страны. Дать ей шанс… где-нибудь еще.

Чун-Ча сунула руку в карман и достала одну из капсул с ядом.

– Никто из нас не должен был выйти живым, – сказала она.

– Собирались умереть с честью? – спросил Роби.

– Включая Мин, – медленно продолжала Чун-Ча. – Но я… я не могла этого допустить. Она не сделала ничего плохого. Мин – просто ребенок. Невинный ребенок.

– Тогда я не думаю, что вы оставили сердце в Йодоке, – тихо сказала Рил.

Роби добавил:

– Но все равно невероятно, что вы пошли против своей команды.

– Я просто… очень устала, – ответила Чун-Ча, постепенно расслабляясь. – От всего этого.

Роби и Рил обменялись понимающими взглядами. Он сказал:

– Как вас зовут? Кроме «товарищ Йе»?

– Чун-Ча.

– Кто были эти мужчины, Чун-Ча? – спросила Рил, указывая на мертвецов.

– Они из моей страны. Их личности не имеют значения. У нас много таких. Всегда будет много.

– Не буду обманывать вас, Чун-Ча, – сказал Роби. – У вас большие неприятности. Даже с учетом того, как вы поступили.

Элеонор вмешалась:

– Но то, что вы спасли нам жизнь, безусловно, все меняет.

– Вам нужно будет сотрудничать с нами и полностью все рассказать, – сказала Рил. – Как вы попали сюда, откуда знали график перемещений, как прорвали периметр…

Прогремел взрыв, и пуля пробила шею Чун-Ча.

Роби и Рил развернулись к винтовой лестнице. Молоденький полицейский держал пистолет в трясущихся руках. Он улыбнулся и крикнул:

– Я ее снял! Снял мелкий азиатский кусок дерьма!

Чун-Ча упала не сразу. Она просто стояла, и кровь заливала ей грудь.

Роби заорал:

– Нет, идиот!

Он кинулся к полицейскому и выбил пистолет у него из рук.

Рил успела подхватить Чун-Ча, прежде чем та осела вниз. Она медленно уложила ее на пол. Увидела входное отверстие от пули и сунула пальцы внутрь, пытаясь пережать пробитую артерию, но кровотечение не остановилось. Она оторвала рукав толстовки Чун-Ча и прижала к ране, чтобы унять кровь.

– Оставайся со мной! Ну же, Чун-Ча, смотри на меня. Прямо мне в глаза.

Она обернулась и крикнула:

– Роби, нам нужна «Скорая»! Прямо сейчас!

Роби уже набрал на своем телефоне 911. На этот раз звонок прошел. Но, вызывая «Скорую помощь», Роби видел, что для Чун-Ча уже слишком поздно.

Она была белая как мел и вся покрыта кровью.

Рил смотрела на нее, придерживая ей голову одной рукой, а второй прижимая ткань к ране.

Чун-Ча подняла руку и дотронулась до щеки Рил. Голосом, слабевшим с каждым словом, она сказала:

– Ее зовут Мин. Ей десять лет. Пожалуйста, помогите ей.

– Я помогу, обещаю. С Мин все будет хорошо. Только не сдавайся! Помощь идет. С тобой все будет в порядке. Не сдавайся. Ты справишься. Ты… ты лучшая, кого я видела.

Казалось, Чун-Ча ее не слышит. Она продолжала шептать все те же слова: «Ее зовут Мин. Ей десять лет. Пожалуйста, помогите ей».

А потом, с последним вздохом и последним всплеском сил, она произнесла неожиданно ясно:

– Меня зовут Чун-Ча. Я молода, но очень стара. Пожалуйста, помогите мне.

Ее губы перестали шевелиться, а глаза застыли.

Рил замерла на долгое мгновение, а потом медленно опустила голову мертвой женщины обратно на пол. Посмотрела на Роби со слезами на глазах. Покачала головой. Встала, оттолкнула молодого полицейского с дороги и пошла вверх по лестнице.

Глава 76

Нападение на семью президента едва не привело к войне между двумя странами, но с помощью дипломатов было достигнуто соглашение, позволявшее северокорейцам сохранить лицо, а администрации – избежать обнародования вопиющих сведений о попытке устроить переворот в Северной Корее. Нападение в Нантакете свалили на экстремистскую северокорейскую группировку, которую правительство показательно осудило.

Конфликт был погашен. Хотя бы временно.

Северокорейцы проникли в городскую ратушу, переодевшись в карнавальные костюмы. Они убили охранника у задней двери, оцепили здание и перебили внутренние кордоны один за другим. Молодой полицейский, застреливший Чун-Ча, сумел прорваться внутрь, увидел, что там произошло, и, ориентируясь по звуку, спустился в подвал. Хотя руки у него тряслись, выстрел оказался смертельным. К несчастью для Чун-Ча.

Президент, его жена и дети от всего сердца выразили Роби и Рил свою благодарность. Им было сказано, что с этого момента они становятся неофициальными членами президентской семьи. Томми был покорен их отвагой. И он, и его сестра посещали психолога, который помогал им справиться с травмой от пережитого. Клэр после того дня сильно изменилась; с нее слетела вся самоуверенность. Казалось, теперь младший брат поддерживает ее, что было очень неплохо для них обоих.

Когда Роби и Рил покидали Белый дом, Элеонор крепко обняла их на прощание.

– Мы с детьми обязаны вам жизнью, – сказала она.

– Нет, – ответила Рил твердо. – Мы все обязаны жизнью Йе Чун-Ча.

* * *

После встречи в Белом доме Роби и Рил вернулись в квартиру Роби. Они кое-что узнали о Чун-Ча по каналам ЦРУ, и это знание повергло Рил в глубокую депрессию.

– Она пережила такие ужасы! Все эти годы в Йодоке, убийство собственной семьи – только бы выбраться оттуда! Голод, пытки, убийства от лица их зверской страны. А потом она нас спасла. И ради чего? Чтобы погибнуть от пули ретивого новичка?

– Он же не знал, Джесс, – попытался урезонить ее Роби. – Думал, что она враг.

– Он ошибся, – отрезала Рил.

– А