Усадьба заложников - Николай Иванович Леонов

Не мог же и Яков Платонович быть в этом замешанным?

С одной стороны, это, конечно, многое бы объяснило. И как Нелли оказалась на закрытой территории. И то, что камеры так странно себя вели. Но это было бы слишком просто и очевидно.

Не в первый раз в деле наступал, казалось бы, тупик.

В шахматах есть прекрасный термин «цугцванг», когда любой следующий ход может привести к ухудшению позиции игрока. И часто этот термин является синонимом слова «тупик».

Лев Иванович закрыл глаза, мысленно расставил все имеющиеся у них фигуры на шахматной доске и сделал несколько ходов.

Нет.

Очень большое искушение повесить всех собак на коменданта. Объявить его сообщником куратора Казинидис и начать под него копать. Но все, что они уже, следуя давней привычке оперативников Главка проверять всех фигурантов дела, накопали на Якова, говорило о том, что он бы не играл так грубо. Он бы сделал все гораздо тоньше. И точно не стал бы оставлять тело Казинидис там. Он бы нашел способ вывезти ее куда-то в другое место. Так, чтобы привязать убитую к Кремлю стало невозможно.

А вот побеседовать с ним в неформальной обстановке было бы неплохо.

Генерал Орлов часто любил повторять, что, если не можешь найти какое-то решение, нужно вернуться к началу.

Именно это и решили сделать напарники, доехали до Кремля и снова прошли весь путь Нелли. От Оружейной палаты до кабинета, где отдыхали и переодевались уборщицы, до Алмазного фонда, на экспозиции и…

А потом решили перекусить в местном кафе. После обеда, когда оба пили чай с неожиданно вкусным для общепита печеньем, Гуров вдруг встрепенулся.

– Слушай, – неожиданно сказал Гуров, – давай все-таки всерьез рассмотрим ту версию, что Нелли решила убить себя сама.

– Тогда это очень экстравагантный способ покончить с собой, – поморщился Стас, – ты представляешь, как это должно быть больно? И сколько нужно смелости для того, чтобы вот так прекратить жить.

– Да, но вспомни все анализы. В ее крови был такой коктейль, что она не чувствовала боли. Дарья утверждает, что это было скорее похоже на прилив сил и эйфорию. Недолго, но ровно столько, чтобы хватило сил и времени осуществить ее план. Допустим. Просто представь. Нелли прилетает по делам в Москву. Находит Капибару. Устраивается на работу в Оружейную палату. Разведывает все входы-выходы. Она видит украшения, которые делали ювелиры прошлого, и то, что сделала она, считай, это для нее было как хороший знак или талисман. Ей нужно как-то сделать таким образом, чтобы указать тем, кто будет расследовать ее смерть, на принадлежность ей идеи аферы «Голден Ада». И снять таким образом подозрения с мужа.

– То есть его мы списываем со счетов? – уточнил Крячко.

– Да, – подтвердил Гуров, – пока это все на уровне слов, будем считать, что я фантазирую. Нелли нужно привести нас к кому-то опасному. Возможно, что либо он хочет, чтобы она сделала что-то, что, с ее точки зрения, кажется невозможным или слишком ужасным, либо он ее шантажирует. Либо еще что-то. Указание на то, что она автор дела «Голден Ада», может вообще не иметь к этому никакого отношения. Может быть, ей хотя бы после смерти хочется немного признания.

– А может быть, именно на это и рассчитано все? И все остальные дела Нелли ни при чем. Просто она хочет, чтобы все знали, что она автор бриллиантовой кампании. Но слишком сложно. Можно было просто, ну, не знаю, – Крячко взял еще одно печенье и описал им в воздухе круг, – сейчас модно писать мемуары, вот могла написать мемуары.

– Значит, не могла. И опять же, чисто гипотетически, мы не знаем, кто нанял Капибару. А если это она сама? И таким образом удалила все следы того, что она что-то планировала. Уничтожила документы, машину, фотографии, что там еще могло быть дома и в машине?

– Не думаю, – неожиданно возразил Станислав, которому показалось, что он тоже начал понимать ход мыслей Казинидис, – я полагаю, что она хотела таким образом привлечь наше внимание. Если бы просто мертвое тело и вся афера на блюдечке, то дело открыто и закрыто. Для гарантии того, что мы максимально в нем увязнем, ей был нужен шум. А это взрыв жилого дома и машины у Кремля. В пользу этой идеи говорит и то, что никто не пострадал. Она все продумала…

– Ювелирно, – подсказал потерянное Крячко слово Гуров, – тогда, если мы примем эту теорию, нам нужно найти того, на кого могла нам указать Нелли. Это должен быть кто-то, кто был изначально с ними рядом. С момента «Голден Ада».

– Тогда либо Ярцев, либо Нифонтов.

– Разрабатываем обоих, – кивнул Гуров, – но теперь меняемся местами. Я беру Ярцева, ты берешь Нифонтова. Ярцев прилетел в Москву?

Стас улыбнулся уголком губ. Именно на это и рассчитывали напарники, когда Крячко полетел в Пермь. Нужно было заставить двигаться кого-то из подозреваемых. И тот, кто первым побежит прятать улики, окажется под колпаком. В идеале было бы взять под наблюдение обоих.

Кирилл Ярцев пока лидировал. Согласно данным наружного наблюдения, сразу после того, как они побеседовали с Крячко, уже подозреваемый, а не просто свидетель поехал в офис, где отправил сам себя в отпуск. Но, так как ему не запретили покидать город, он, само собой, первым делом решил его покинуть и поехал в Москву. С собой у него не было вещей, кроме портфеля, с которым он ходил на работу.

К удивлению обоих оперативников, Ярцев выбрал старую добрую гостиницу «Космос», а не что-то более дорогое, громкое, помпезное и в то же время менее заметное.

Пока он не делал никаких лишних телодвижений и не встречался со вторым подозреваемым, а просто прилетел в столицу первым же рейсом из Перми и находился в гостинице.

– Поставить бы его телефон на прослушку, но прямых улик против него нет, а мы, как ни крути, действуем в рамках закона, – протянул Станислав, пока Гуров просматривал отчет о том, чем занимался Ярцев.

– Да, слушать мы его не можем, а вот в рамках наружного наблюдения любезный наш друг Петр Николаевич дал разрешение запросить детализацию звонков. И тут в детализации фигурирует номер, который принадлежит Прасковье Никаноровне, ста двух лет от роду, которая буквально в прошлом году скончалась в окрестностях Елабуги. И звонил он на этот номер четыре раза.

Не успел Гуров договорить, как у него у самого зазвонил телефон. Сыщик внимательно выслушал доклад, кивнул и улыбнулся как сытый кот. Как очень-очень довольный.

– В