Блеск и ярость северных алмазов - Александр Анатольевич Трапезников

него такая. Стоять на страже кладовых России. И видеть всех, кто бродит рядом. В том числе журналистов.

– Что-то не припомню. Столько павианов в штанах вокруг вьется…

– Этот павиан другого рода. Тогда пусть станет для тебя сюрпризом.

– Надеюсь.

– Впрочем, личные отношения всегда побоку. Главное – газета.

– А это не тот ли, о котором я сейчас подумала?

– Я не умею читать чужие мысли. Всё, иди, не мешай.

Аня улыбнулась Гуру, перекинув свою роскошную черную гриву через плечо. Как делала это всегда, в предвкушении азартной охоты.

Водевиль с вокализом

Начальнику «Севералмаза» Баранову Ясенев нанес неожиданный визит через три часа после обеда-совещания в «Бристоле». Скоро надо было возвращаться в Москву. В Центре ждали глубокого анализа и отчета. Но там у самих царили неразбериха и хаос. Ожидались новые перемены. Справлялись пока из последних сил. Исключительно на профессионализме и государственности. А безопасность страны – превыше всего.

Оставив Демидова и Ряжского работать по своим направлениям, он сначала заехал к мэру города и губернатору области, благо они сидели в одном здании. Можно было бы захватить с собой и Смирнова, но индифферентность генерала уже стала ему надоедать. Пора выдвигать на его место и место зама других, скажем, тех же Лоскутова или Пискарева.

Однако ни мэра, ни губернатора Ясенев на работе не застал.

– Уехали по срочному вызову.

– Куда?

– Кто ж знает, господин Ясенев.

– Ладно. Не в моих правилах ждать, сидя на одном месте. Результат ожидания нужно искать только в постоянном движении.

Покинув негостеприимное здание местной власти, которое, как теперь во всех больших городах России, называлось «Белым Домом», по аналогии с «Вашингтонским обкомом», Ясенев встретил искомые фигуры там, где не предполагал увидеть. А впрочем, где же и не быть этим пчелкам, как не возле бочки с мёдом?

Секретарша Баранова испуганно встрепенулась:

– Александр Петрович, погодите! У Григория Лаврентьевича важное совещание.

– А я, Верочка, и есть его папа Лаврентий Берия, и ничего важнее меня у него быть не может.

В кабинете генерального директора за столом с коньяком и лимоном сидели пять человек. Сам Баранов, мэр Архангельска Правдин, губернатор области Ефимчук. Четвертым был Раймонд Кларк, Управляющий московского представительства «Де Бирс». Старый знакомый. Невысокого роста худощавый джентльмен с вытянутой, как у таксы, мордочкой. Любитель русских пословиц. И, как понимал Ясенев, главная скрипка в этом музыкальном квинтете.

Пятым был некто с неприятным лицом, голым черепом, обтянутым желтой кожей и неподвижным взглядом. Ясенев с ним лично знаком не был, только по оперативным сводкам и фотографиям в деле. А все, что касалось «Архангельской алмазоносной провинции», он держал в памяти, как сложную химическую таблицу элементов Менделеева. И ему хватило двух-трех секунд, чтобы всплыло в подкорке название этого «элемента» в одной из клеточек: «Жогин». Даже базовая профессия и почетное прозвище в криминальной среде Архангельска: «Хирург. Профессор Мориарти».

– Приветствую вас, господа. Не помешаю?

– Я тебя завтра ждал, – промямлил Баранов. У всех остальных на устах повисли растерянные улыбки. Кроме Жогина. У того словно бы приклеилась к лицу желтая карнавальная маска с плотно сжатыми губами. Такой цвет выработался от долгого пристрастия к кокаину. Это было Ясеневу тоже известно.

– Ларингит прошел, лучше стало. Решил: чего оттягивать?

– Ты бы хоть позвонил, мы тут по срочному делу.

– Да я уже догадался. Но оно, скорее всего, и меня касается. Как всё, что связано с «Архангельской алмазоносной провинцией». Так что уж, извините, подвиньтесь.

Обменявшись со всеми присутствующими рукопожатием, Ясенев бесцеремонно уселся за коньячно-лимонный стол.

– Продолжайте, господа, продолжайте. На чем мы остановились?

– Текучка! – развел руками Баранов.

Губернатор поднялся из-за стола:

– Да мы как бы уже и закончили.

Мэр взглянул на часы:

– Да, пора.

– Пора руководить городом и областью, – усмехнулся Ясенев и, широко улыбаясь, обратился к заморскому гостю в этой архангельской опере: – А что здесь делают наши добрые дебирсовские друзья?

Кларк хорошо владел русским языком и имел частые контакты с Ясеневым в Якутске и в Москве. Встречались и в Лондоне. Знал, что с ним лучше не темнить и ответил шуткой:

– Я, Алекс, намерен прибрать к рукам весь «Севералмаз», как это у вас говорят, с потрохами.

Все натужно засмеялись. Опять же, кроме Жогина. Он не спускал взгляд с Ясенева, буквально сверлил в нем дырки. А вот пальцы все время двигались, не могли оставаться в неподвижном состоянии. Как лапки у паука.

– Я, Раймонд, подкину тебе еще пару пословиц. У нас в народе говорят: «Собаку съели, хвостом подавились». «Рука руку моет, да обе свербят». А еще: «На чужой каравай рот не разевай». Но это хорошее дело, Бог в помощь. А то ведь прогорят, черти. Будет хоть какая-то польза девушкам с бриллиантами.

Кларк вытащил блокнот:

– Постой, дай записать в мой словарик. Повтори пословицы.

– Пиши. Диктую по слогам.

Подождав, пока управляющий запишет, Ясенев добавил:

– «Шито-крыто, а узелок-то тут».

– Какой узелок? – встрепенулся Баранов.

– Да это пословица, Гриша, специально для нашего заморского гостя, не дергайся. «Чья бы корова мычала, а твоя молчала». Пишешь?

– Пишу, – кивнул Кларк.

– А еще, Раймонд, у нас, православных, есть такое правило от оптинских старцев. Где, на каком месте тебя Господь застанет, когда подойдет срок, там и приберет к рукам. Потому молиться надо чаще. А иначе, если застукает в скверной музыке – прямиком в ад. – Глядя на вытянувшиеся лица, он засмеялся: – Да шучу я, шучу.

Баранов вяло подтвердил:

– Он шутит.

Даже губернатор Ефимчук тупо повторил, специально для Кларка:

– Это шутка.

Не хватало еще и мэру сказать то же самое.

– Вовсе нет, – усмехнулся Ясенев. – Это правило. Советую и его записать в свой талмуд-поминальник. Ну, на посошок?

– Пить расхотелось, – произнес Жогин. Он тоже встал.

– А чего так? – спросил Ясенев. Ответил губернатор:

– Вы, Александр Петрович, умеете испортить людям настроение.

– А у меня, Александр Анатольевич, работа такая. Не смешить людей, а тревожить. Я к вам завтра заеду. Есть вопросы по местному агропромышленному объединению Назарьево, которое включено в число акционеров «Согласия». И к Комитету по управлению госимуществом Архангельской области. На ту же тему «алмазных акционеров». Ну и так, мелочи жизни, в разделе «Разное».

– Хорошо. Но мне-то тревожится незачем.

– И мне, – торопливо вставил мэр.

– А я вообще, Алекс, лицо иностранное, – улыбнулся Кларк. И добавил: – Дружественное.

– Дружелюбное, – поправил Ясенев. – Почти каждое слово в русском языке, Раймонд, имеет много оттенков и коннотаций.

Жогин не сказал ничего, просто пошел к двери, ни с кем не попрощавшись. Ясенев проводил его внимательным взглядом.

– И мы пойдем, – бодро сказал мэр, хотя и с