Вино с нотками смерти - Виктория Викторовна Балашова

Ознакомительный фрагмент

кем оно только ни было! — хмыкнул Игнат. — И Дракулой был одно время. Сложность для ваших историков неимоверная. Сущность убивает реального человека, в которого она превратилась. Иногда сначала их тут вообще два близнеца бродит. Но сущности надо своего двойника убить, иначе это быстро обнаружится, так или иначе.

— Кем на сей раз стала ваша сущность? И вы тут зачем? — поинтересовался Герман.

— В том и вопрос! Мы не знаем, вместо кого оно! — воскликнула печально Изабелла, положив руку на плечо Игната. — Мы тут теряем свои способности чуять сущность. Ночами мы превращаемся в тех, кто мы есть — в Львицу и Волка, и сущность тоже теряет человеческий облик. Но пока мы не сумели ее учуять: походи тут у вас зверями. Помню, нас как-то обнаружили и решили, что мы бежали из зоопарка!

— Чуть не засадили в клетку! — подтвердил Игнат. — Судя по всему, на вас-то сущность и напала в кустах, — продолжил он. — И вообще, все указывает на то, что сущность в пансионате или возле него. Поэтому мы и стали общаться с Лидой. Думали это она.

Герман переваривал информацию. Он молча доел эклер, вытер салфеткой рот, сделал глоток вина.

— Вы едите так много, оттого что звери? — спросил он тихо, боясь поверить в происходящее.

— Ну да, — кивнула Изабелла, — аппетит нам следует гасить. Мы можем на человека напасть, когда ходим тут ночами. Это нехорошо.

С последним постулатом Герман не мог не согласиться.

— Как же мне найти убийцу? Вы его не чуете, а у меня нет пока никаких улик. И вообще, — он на минуту задумался, — получается в наш мир в любой момент может заявиться сущность и начать кровь из народа пить? Кстати, я думал, вампиры в шею кусают, а тут какие-то уколы.

— Кровь сущность пьет по-разному. Методы Дракулы устарели, — объяснил Игнат. — Хотя оно и сейчас не брезгует куснуть, если сильно захочется.

— А потом что? Когда напьется и сил наберется? — не отставал Герман.

— Не знаем. Пока всегда удавалось обнаружить сущность и засунуть в портал. Но мы постоянно следим за временем. Сущность не приходит просто так, в любое время. Портал открывается редко. Именно в этот момент она и пробирается, если находит выход в мираже. Пойдемте, — вдруг сказал он, вставая. — Покажем ему часы? Его же оцарапали. Он в опасности, — обратился он к Изабелле. — Видимо, подобрался к сущности совсем близко.

Втроем они вышли из пансионата, и парочка потащила Германа в гору. Тропинка пролегала чуть поодаль от дома Анжелики и вела дальше. Ветер затих. Тучи разметало по небу. Яркое солнце палило по-летнему.

— Куда мы направляемся? — пыхтя и утирая лоб от пота, спросил Герман.

— Скоро уже. Увидите, — заверил его Игнат.

Дорога становилась круче и круче, забирая то влево, то вправо. Сухая, колючая трава попадала в ботинки, неприятно щекоча ноги. Дыхание у Германа перехватывало, но парочка бодро двигалась вперед, и он старался не отставать. Забравшись на очередной холм, они остановились.

— Пришли, — провозгласил Игнат.

Герман покрутил головой, но не заметил ничего подозрительного.

— И дальше? Что я должен тут увидеть? — недовольно проворчал он.

— Вон там, — Изабелла показала на заросшую кустарником поляну. — Пошли поближе подойдем. Там солнечные часы.

Действительно, с первого взгляда незаметные, за кустами оказались часы. Циферблатом им служили цветы, высаженные по кругу, а в центре возвышался металлический гномон.

— Ничего странного не замечаете? — спросил Германа Игнат.

Герман посмотрел внимательнее.

— Ничего. — пожал он плечами.

— Как мы определяем время по солнечным часам? — не отставал Игнат.

— По тени, — ответил Герман и мгновенно заметил, что гномон тени не отбрасывал.

— Именно! — Игнат понял, что Герман наконец догадался. — Пока происходит затмение солнечных часов, портал для сущности открыт. Солнце есть, тени нет. Но когда гномон опять начнет отбрасывать тень и показывать время, сущность вернется в пустыню.

— Если, конечно, не наберется достаточно сил, чтобы удержаться здесь, — добавила Изабелла.

Обратно они спускались молча. Герман обмозговывал сложившуюся ситуацию и понимал, что пресловутую сущность следует брать старыми дедовскими способами, будь оно хоть сто раз из иного мира. А значит надо искать улики. Зазвонил телефон, заставив всю компанию вздрогнуть. Герман прослушал выданную ему информацию и отрывисто сказал в трубку:

— Берите ее. Прямых доказательств того, что она убила, нет. Но вопросики задать уже имеет смысл.

Парочка вопросительно смотрела на Германа. Он дал отбой и произнес:

— Опознали последнюю жертву, точнее, первую. Короче, несчастную с изуродованным лицом. Ее зовут Анжелика Свиридова — точно, как женщину, работающую администратором в пансионате. Сущность ваша, если это, конечно, новоявленная Анжелика, не почует неладное? Не смоется в пустыню?

— Нет, почуять может ночью, но не сейчас. В пустыню пока обратного ходя нет. Когда часы снова начнут отбрасывать тень, ее само собой засосет в портал. Как я говорил, если мало сил набралась, — объяснил Игнат. — По собственной воле сущность в пустыню не возвращается.

— Хреново ей там, — кивнула Изабелла.

— А вам? — Герман посмотрел на яркую парочку.

— Нам нормально. Даже хорошо, — Изабелла улыбнулась и сжала руку Игната в своей. — Это у сущности нет ни тела, ни дома, ни воды, ни питья. Самое неприятное — сущность все чувствует, как телесное создание, но сделать ничего в пустыне не может. А мы живем возле большого моря, до которого сущности никогда не дойти. Мы — мужчина и женщина, стражники вашего мира. У нас вдоволь пищи и пресной воды. Поэтому нам никогда не попасть в мираж. Мираж — это проклятие для любого, кто ищет несуществующее.

У Германа уже болела голова от получаемой информации. От продолжения сложной для его понимания беседы спас звонок и близость пансионата. Парочка пошла в сторону корпуса, а Герман ответил на вызов.

— У Анжелики на кухне в холодильнике стоят банки с кровью, — дрожащим голосом сказала Оля. — Первый раз подобное вижу! Вампирша, представляете? Уверена, это кровь жертв. Везу в лабораторию на проверку.

— Анжелику взяли? — у Германа мурашки побежали по коже от волнения.

— Да, она, как ни в чем не бывало, домой вернулась после прогулки по магазинам. Повезли в участок.

Герман помчался туда же. Он не совсем верил в рассказанное звериной парочкой, но, в любом случае, те самые факты и улики, которые так были необходимы в этом деле, появились. Причем, неопровержимые: он, как и Оля, был уверен, что кровь в банках окажется кровью жертв.

Остаток дня Герман провел за составлением протоколов и отчетов. Анжелика сидела за решеткой. Она ни в чем не признавалась, лишь заливисто хохотала в ответ на все вопросы.

— Сочтут невменяемой, — прокомментировал Герман Оле. — Нам тут с