Таинственная четверка - Татьяна Викторовна Полякова

мало кому приходит в голову, – хмыкнула я. – Да и женщины в наше время не столь кровожадны.

Дон Кихот засмеялся и кивнул несколько раз, как будто соглашаясь.

– Хотите чаю? – предложил весело.

– Нет, спасибо…

– Значит, вы решили разузнать о здешних местах. И что вас особенно заинтересовало?

– Маяк, – ответил Вадим.

– Ну, разумеется, – вновь закивал Петр Евгеньевич. – Маяк… Довольно странное сооружение для наших мест.

– Очень странное.

– Что ж… Маяк был построен в тысяча девятьсот третьем году. Здесь находилось имение Храповицкого, промышленника, удачливого бизнесмена и человека с неуемной фантазией. Дом он построил в виде рыцарского замка, с четырьмя башнями и каминным залом, который называл тронным. И не зря. Отделан он был так, что мог поспорить с королевским. Правда, трон там отсутствовал. При всех своих фантазиях Дмитрий Иванович был человеком здравомыслящим. К сожалению, от замка ничего не осталось. Во время революции он существенно пострадал, потом там находился дом-интернат, затем сельхозтехникум, а в шестьдесят восьмом году дом сгорел. Фундамент – вот, собственно, все, что говорит о былом великолепии. Но и его вы сейчас не увидите – местные растащили камни для собственных нужд, у моего соседа, к примеру, сарай сложен из тех самых камней.

– А маяк? – напомнил Вадим, который терпением не отличался. Похоже, экскурсы в историю его не особенно интересовали.

– У маяка своя история, – хитро прищурился Дон Кихот. – Вокруг замка разбили парк, там было множество скульптур и три фонтана. – Он вновь поднялся, достал с полки толстенный фолиант и протянул нам. – Альбом гравюр, выпущенный в тысяча девятьсот десятом году. Посмотрите, какое великолепие! Кое-кто из старожилов еще помнит этот парк, разумеется, таким, каким он был лет шестьдесят назад. К сожалению, сохранилась лишь липовая аллея.

Я открыла альбом и принялась листать, а Петр Евгеньевич продолжал:

– Река за это время значительно обмелела. Маяк был построен на косе, с трех сторон он был окружен водой. Храповицкий приказал прорыть канал, чтобы из реки можно было попасть в озеро.

– То есть это была прихоть, не более? Захотел человек маяк – и построил? – усмехнулся Вадим.

– Как и многое другое. Те же гроты, в которых в жару так приятно было укрыться. С маяком связана романтическая история. Дмитрий Иванович был влюблен в дочь князя Зарецкого, девушку редкой красоты. Их имение располагалось по ту сторону реки, к сожалению, от него тоже ничего не осталось. Сожгли в Гражданскую. Так вот, Храповицкий был женат и рассчитывать на благосклонность княжны не мог, но предмет своего обожания желал видеть как можно чаще. И устраивал бесконечные праздники. Балы, маскарады, катания на лодках. Зарецкие здесь охотно бывали, а так как их имение за рекой, и по прямой до него не более двух километров, а вот в объезд по мосту – все двадцать пять, то переправлялись обычно на лодке. Кстати, вскоре Храповицкий устроил паромную переправу, которой могли пользоваться все. С конца августа здесь туманы, так что маяк не был совсем уж бесполезен, но сам Дмитрий Иванович скорее воспринимал его как символ, «огонь любви», который светит во тьме, призывая его возлюбленную.

– Совсем как в «Великом Гетсби», – прокомментировала я.

– Совершенно верно. Маяк – символ любви, что может быть прекраснее? Поговаривали, княжна все-таки ответила на его чувства, и влюбленные тайно встречались на маяке, где имелась потайная комната. А чтобы влюбленных не могли видеть рядом с этим местом, по слухам, были прорыты два потайных хода. Один от берега, где был грот, а второй – из имения, тоже из грота.

– Он сам их вырыл, как граф Монте-Кристо? – съязвил Вадим.

– Вряд ли, – засмеялся Дон Кихот. – Но вы напрасно иронизируете, подземные ходы совершенно точно имели место, соединяя парковые гроты. В здешних краях добывали камень для строительства начиная с тринадцатого века. В результате под ногами у нас – сплошные пустоты, а с той стороны холма – две большие пещеры с переходами. Правда, пройти там сейчас нельзя. В целях безопасности поставили решетки. Входы в парковые гроты засыпали еще в двадцатые годы, но подземные переходы, уверен, сохранились. В один из гротов можно спуститься. Лет пять назад обвалился свод, тогда и выяснилось, что это парковый грот. К тому моменту мало кто помнил, где они находятся. Я спускался туда дважды, к сожалению, большую часть грота заполнила вода, мы мало что смогли увидеть, но, учитывая особенности местности, подземные ходы к маяку, о которых повествует легенда, – не такая уж фантастика. Хотя ни на одной схеме я их не нашел.

– А тайную комнату на маяке нашли?

– Увы. Впрочем, обследовать его тщательно я возможности не имел. Сначала он был признан стратегическим объектом.

– С какого перепуга? – удивился Вадим.

– Кто ж знает? – пожал плечами Дон Кихот. – Одно могу сказать: на маяке была установлена антенна, а вот для чего она предназначалась… Людей в форме здесь тоже видели, но ни с кем из местных они не контактировали. Маяк окружили колючей проволокой, проход был закрыт, а дорогу преграждал шлагбаум. В советские времена люди власть уважали и предпочитали к маяку не приближаться. Потом антенна исчезла, вместе с колючей проволокой. Шлагбаум продержался дольше всех, – в этом месте Дон Кихот хихикнул. – Поговаривают, что маяк купил какой-то бизнесмен и собирается сделать ресторан. Достоверными сведениями на сей счет не располагаю. Все мои попытки попасть туда на законном основании успехом не увенчались. В таком виде, как сейчас, маяк стоит лет пятнадцать. Канал давно превратился в болото, а маяк – достопримечательность, возбуждающая любопытство туристов.

– Спасибо за интересный рассказ, – возвращая альбом, сказала я.

– Надеюсь, он был вам полезен.

– Странно, что маяк стоит заброшенный. Особенно если какой-то бизнесмен прибрал его к рукам. Даже в таком виде его можно использовать. Например, устроить квест, это сейчас модно.

– Наверное, все дело в образовавшемся болоте. К маяку проще подобраться с реки, но нужна пристань, лодки… Надеюсь, он обретет рачительного хозяина до того, как разрушится.

– А местные его использовать не пытались?

– Не считая набегов ребятишек – нет. У детей он всегда вызывает острое любопытство. Дело в том, что маяк не принадлежит нашему сельскому поселению, и распоряжаться им мы не имеем права. Конечно, я лелеял мечту сделать там музей, маяк – последний осколок некогда роскошной усадьбы. Я много времени потратил на изучение здешней истории, собрал немало материала и могу вас заверить: музей получился бы неплохой. Но если маяк уже в частных руках, заполучить его не представляется возможным.

– Жаль, – искренне вздохнула я.

Он развел руками и усмехнулся.

– Небольшой музей создан при