Круиз на краю бездны - Людмила Мартова

креслицах. Сквозь панорамное остекление было хорошо видно реку и причалы на ней. До старта в неизведанное, коим, как известно, так богаты путешествия, оставалось почти три часа.

Таисия огляделась по сторонам. Большинство туристов были парами, а то и компаниями, так что выбрать столик для них не составляло труда. А ей куда сесть? Единственным ее знакомым на этом теплоходе, да и то явно не обрадовавшимся встрече, был Ванечка, Иван Орлов, бывший коллега отца, которого тот считал своим учеником.

Когда-то, в прошлой жизни, Таисия была в него немного влюблена. Безнадежно и тайно, разумеется, как всегда бывает с молоденькими девицами, к родителям которых периодически приезжает высокий и красивый молодой человек с открытым приятным лицом, да еще и помешанный на медицине.

Папа всегда говорил, что у Ивана Орлова огромный потенциал и из него выйдет отличный врач. А мама просто благоволила к Ванечке, как она его называла, и норовила угостить его чем-то вкусненьким, да еще и с собой всучить судочек с пирожками или со своим знаменитым ирландским рагу.

Да, фирменным блюдом мамы было именно ирландское рагу, которое наперебой заказывали все приезжающие в дом знакомые. Откуда мама выкопала рецепт национального блюда ирландской кухни, за давностью лет стерлось из памяти, но в ожидании гостей всегда закупалась на рынке свежайшая баранина, а также овощи, а еще петрушка и тмин.

С самого детства Таисия любила Джерома Джерома, а точнее его искрометное произведение «Трое в лодке, не считая собаки». Сначала папа уморительно рассказывал историю, как дядюшка Поджер вешал картину, повторяя ее каждый раз, когда Таисии хотелось послушать про злоключения несчастного неумехи, заливаясь при этом смехом.

Ее-то папа был мастером на все руки, в которых все горело. Александр Ермолаев одинаково виртуозно обходился и со скальпелем, и с рубанком, и с молотком, и с ручной косой. И Таисия всегда втайне гордилась папой, так выгодно отличавшимся от дядюшки Поджера.

К пяти годам она научилась читать, и «Трое в лодке» стали одной из первых самостоятельно прочитанных ею книг, которые они с папой тут же растащили на цитаты. Их Таисия использовала в своем обиходе и по сей день. Путешествие с пахучим сыром, фраза «Сити и не такое сожрет», шутка с поставленной у кровати Джорджа лоханью, фраза про отсутствие родильной горячки, а главное, история с ирландским рагу, для которого Монморанси притащил крысу, неизменно радовали ее, когда она перечитывала эту великую книгу. А делала это Таисия каждый год.

И всегда, когда мама затевалась с приготовлением своего фирменного блюда, дочь неизменно шутливо спрашивала, не надо ли принести крысу. И заливалась хохотом, хотя и признавала, что с годами шутка перестала быть смешной. Иван Орлов ел мамино фирменное рагу с искренним удовольствием, уверяя, что это лучшее блюдо из всех, что он пробовал в жизни. И охотно брал несколько отложенных специально для него порций с собой.

И охотно брал несколько отложенных специально для него порций с собой.

И почему сейчас Таисия об этом вспомнила? Из-за острого чувства голода или из-за неожиданной встречи с самим Орловым? За время, прошедшее с момента его увольнения из отделения отца, она ни разу о нем не вспоминала. Детская ее влюбленность к тому времени совсем прошла, вытесненная первыми студенческими романами. Одержимость медициной будущему юристу Ермолаевой уже не казалась таким уж огромным достоинством. Да и папа отнесся к переходу Орлова в другую больницу как к личному предательству. Горячо любящая отца Таисия простить такое не могла.

Она даже не знала, стоила в итоге овчинка выделки или нет. Стал ли Орлов трансплантологом, как мечтал? Осуществил ли пересадку сердца, которой бредил? Сказал ли свое слово в науке? До сих пор работал в институте трансплантологии или прозябал в какой-нибудь районной больнице? Таисия понятия не имела, потому что никогда этим не интересовалась.

Сколько лет прошло с того дня, как Иван был у них на даче в последний раз, тот самый, когда сообщил отцу о своем поступлении в аспирантуру? Накладывая еду на тарелку, Таисия прикидывала в уме. Получалось девять лет назад. И за все это время она ни разу о нем не вспомнила, зато узнала сразу, как только столкнулась лицом к лицу. Узнала, несмотря на то, что Орлов довольно сильно изменился.

Пленительная прелесть юности сменилась статью и зрелой красотой уверенного в себе, явно состоявшегося в жизни мужчины. Про захудалую районную больницу не может идти и речи. Она снова посчитала в уме. Да, ему должно быть тридцать пять. Самый расцвет. Точно успешен, скорее всего, женат, воспитывает двоих детей. А то и троих. Сейчас это модно.

Интересно, почему в коридоре теплохода он был один? Скорее всего, просто выходил за чем-нибудь, в момент столкновения возвращаясь в свою каюту, где оставалась его семья. Каюта была сьютом, что тоже говорило в пользу успешности и состоятельности. Впрочем, ей-то какая разница.

С полной тарелкой Таисия отошла от шведского стола и снова повернулась к столикам, прикидывая, куда бы присесть. Нет, все-таки путешествовать одной – не самая лучшая затея. Из-за одного из столиков, расположенных практически на самом носу, то есть с максимально прекрасным обзором, ей помахала та самая пожилая дама, на которую Таисия обратила внимание с солнечной палубы. Анна Михайловна, кажется. Рядом с ней сидела печальная Лиза, а третье кресло оставалось свободным.

– Идите к нам! – на весь ресторан прокричала дама, которую язык не поворачивался назвать старушкой. – Составьте нам компанию, милое дитя. Мы будем рады.

Что ж, за неимением лучших предложений надо соглашаться. На протяжении всего круиза быть третьей лишней у какой-то семейной пары или, еще хлеще, у молодоженов, будет совсем невыносимо. Таисия пробралась к нужному столику, поставила свою тарелку и вежливо представилась.

– Спасибо, что пригласили. Меня зовут Таисия.

Пожилая дама оценивающе осмотрела ее с ног до головы.

– Просто Таисия? И все?

– Таисия Ермолаева. Юрист. Только что защитила кандидатскую диссертацию и отправилась в отпуск, чтобы отметить окончание этого, признаюсь, крайне нудного и тягомотного отрезка своей жизни.

– Да, некоторые отрезки жизни бывают ужасно тягомотными, и их нужно забыть как можно скорее, – заметила дама. – Правда, я всегда считала, что это относится к жизни с неправильными мужчинами, а не к защите диссертации. Но тут, как говорится, не мне судить. Я никогда не имела ни малейшего отношения к науке. Точнее, при единственном столкновении с ней я проиграла и отползла в сторону зализывать раны.

От того, что пожилая дама попала не в бровь, а в глаз, Таисия даже