Лёгкое Топливо - Anita Oni

Блэк позволил. На что только не пойдут другие лишь бы не скучать, подумалось ему. Но её умение подстраиваться и поддерживать игру было достойно похвалы.

* * *

Пришлось всё-таки сгонять в ближайший супермаркет за продуктами.

— Ризотто, значит, не соответствует итальянским стандартам, — фыркал Блэк, разглядывая витрину с тридцатью сортами пасты. — Вы только послушайте. Тогда я приготовлю тебе такую аутентичную cacio e pepe, что даже Алессандро Боргезе не сумеет придраться. Если, конечно, у тебя нет претензий к овечьему сыру. И к спагетти вместо тонарелли, — добавил он упавшим голосом, осмотрев все полки предельно внимательно и не обнаружив искомого.

Претензий у Налы ни к тому, ни к другому не было — разве что к его деланно обиженному тону. Девушка встала напротив и, когда Алан обернулся, сделала сердитое лицо. Какое-то время они смотрели друг на друга, как кот смотрит на кошку — оба принюхиваются, едва заметно топорщат усы, а кончики хвостов синхронно подрагивают.

— Что, паста тоже не пойдёт? — спросил наконец Блэк, не понимая, что на неё нашло. — Senti, io non lo so… Mangiate voi quello che volete e non mi scassate la minch… [1]

Пришлось прерваться на неприличном слове, поскольку его собеседница рассмеялась, как ребёнок.

— Ты такой милый, когда говоришь на других языках, — призналась она. — Вчера весь вечер на французском болтал, теперь, вот, на итальянском, да? А на латыни сможешь повторить? Чтобы твоя соседка не обвиняла тебя голословно.

Алан сложил руки на груди.

— Хм, я попробую. Audi, ego nescio… Comedite quod vultis et… в общем, дальше будет непечатно.

— Да? На итальянском тебя это не смутило.

«С итальянской обсценной лексикой я, по крайней мере, знаком», — подумал Блэк. Древнеримской он, в принципе, тоже владел в той или иной мере, но эти знания набили ему оскомину ещё в университете. Была у студентов юрфака и медицинского местная фишка грязно и пафосно ругаться на латыни и ржать над каждым словом — и Алану эти забавы довольно скоро приелись.

Но вообще, призналась Нала, она кроме «ауди» всё равно ничего не поняла — да и насчёт последнего подозревала, что это не имеет отношения к автомобилям.

— Ну или «audi» это же, вроде как, «слушай»? Audi, vide, tace, si vis vivere in pace…

У Алана загорелись глаза. Не понимает она, как же. А сама шпарит как по писаному. Припомнила не самое, между прочим, известное выражение: «Слушай, смотри, молчи, если желаешь жить в мире».

— Да нет, я его знаю по песне Ингви Мальмстина, — пояснила та, — она как раз с этих слов начинается.

И прямо так спела:

Ab antiquo,

Ab inte-e-e-egro,

Audi, vide,

Tace si vis vivere in pace… [2]

Это напомнило Блэку утренний эпизод в лифте, и он многозначительно ухмыльнулся, но решил остановиться на сей музыкальной ноте — а то до ужина дело не дойдёт.

— Ладно, пойдём поищем, нет ли здесь пекорино. В противном случае придётся готовить что-то другое. Сыр в блюде я менять не намерен.

* * *

Пекорино, как ни удивительно, нашёлся — стоил он, разумеется, столько, что проще было бы за ним самим отправиться пешком в Италию, но это уж условности, которые Алана не волновали. Он добавил к покупкам чёрный перец и соль (рецепт пасты элементарный, даже Ривз справился бы). Ну и немножко овощей для салата.

В машине Нала косилась на мёртвую панель бортового компьютера.

— Вот, кстати: разве ты никогда не слушаешь музыку за рулём?

Водитель до странности сузил зрачки: он, что, похож на человека, который катается с музыкой?

— Я отправил навигатор на перепрошивку, — небрежно бросил он. — Не трогай дисплей, он без начинки. Не хочу, чтобы провалился к чертям.

Готовка на лофтовой кухне расслабляла и сбрасывала пятнадцать лет жизни. Вспоминались студенческие годы и вдобавок грело душу осознание, что кухонные ритуалы давно уже не являлись для Блэка рутиной. Что он мог в охотку поозорничать и поколдовать над кастрюлями, но совсем не обязан был делать это каждый день.

Оттого и готовилось, в целом, и лучше, и легче, и веселее.

— Интересное сочетание вкусов, — похвалила Нала, — и солёное, и острое, и при этом всего две приправы. Хотя, этот твой овечий сыр сам сойдёт за приправу.

— С ароматом носков, ага, — подтвердил Блэк. Впрочем, ему что? Он захватил зубную щётку. — Я могу ещё наколдовать баклажаны на гриле. Или стейк — но это уж не по твоей части.

Нала положила себе ещё немного салата с помидором и руколой и уточнила, почему никто не добавил в него сыр.

— Не знаю, как-то не принято. Во всяком случае, у тех итальянцев, которых я знаю. Предпочитают смешивать в тарелках, отдельно. Ну его от греха подальше своевольничать с итальянской кухней — особенно в присутствии уроженцев этой страны. Потом такого наслушаешься… Они, конечно, неплохие ребята, но уж больно на еде помешаны. Будто кроме еды больше и нет ничего стоящего. Ты была в Италии?

— Всего пару дней в Риме. Мы с девчонками отправлялись оттуда в средиземноморский круиз. Иногда было непросто объясниться с местными без знания языка. Довольно самобытный край. И я вот думаю, — сказала она, отложив вилку, — если Италия захочет вслед за Британией выйти из Евросоюза, как это назовут? Не Brexit, а…

— Usc-ITA [3], — не задумываясь ответил Блэк и пояснил игру слов.

Поговорили ещё немного о путешествиях, о культурных особенностях и местной прикладной философии, о психологии и менталитете. На последнем Нала уверенно поддержала тему как человек, выросший на стыке двух культур — а её тётя, добавила она, вовсе практикующий психотерапевт.

— Кстати, на днях она рассказала про один интересный психологический тест…

«Ну вот тебя уже и тестируют, Блэк», — ухмыльнулся её собеседник, прекрасно знавший, к чему забрасывают такие удочки в беседе. Впрочем, почему бы и нет. Испокон веков проще всего изучать тех, кто изучает тебя — по той простой причине, что они мнят себя у штурвала.

— Ладно, — улыбнулся Алан, не дожидаясь, пока Нала предложит сама пройти этот тест, — давай уберём со стола, и я попробую ответить на твои каверзные вопросы. После ужина самое время взбодриться.

[1] Senti, io non lo so… Mangiate voi quello che volete e non mi scassate la minch(ia) — Слушай, я не знаю. Сами ешьте, что хотите, и не морочьте мне голову (это в приличном переводе; в оригинале — не ломайте мне х…)

[2] Yngwie Malmsteen — Leonardo.

[3] Uscita — выход (ит.)