Крик полуночной цикады - Ольга Михайлова

«красавицы», избранные вами, будут в опасности.

— Но среди них, насколько я понял, и ваша супруга?

— Да, но я бы гораздо больше обеспокоился безопасностью госпожи Си Мэй и госпожи Чжан Цзяньхуа. Господин Сю, господин Ли, как нам лучше поступить? Может, вы отправите тело в магистрат, а мы пройдемся в квартал Юннин, благо, он рядом, и попробуем навестить госпожу Цзяньхуа? Если с ней всё в порядке, направимся в квартал Анъи. Навещать замужнюю женщину среди ночи — дело рисковое, но, насколько я понимаю, ваше высочество, вы знаете её супруга, господина Сяо Дуна? — обратился он к принцу.

— Вы хотите, чтобы я пошёл с вами?

— В принципе, мы и сами можем предъявить жетоны Судебного магистрата и допросить госпожу Си Мэй и госпожу Чжан Цзяньхуа, но мне кажется, в беседе с вами, можно сказать, другом семьи, эти особы будут менее испуганы.

Принц пожал плечами.

— Сяо Дун мне не друг, просто знакомый. Что касается Чжан Цзяньхуа… Ну хорошо, мне по пути, я пройду с вами в квартал Юннин. Но с чего вы взяли, что опасность угрожает госпоже Сяо и госпоже Чжан? — принц Ли Цзянь недоуменно покосился на Сюаньженя.

Тот явно не собирался раскрывать карты.

— Опыт, ваше высочество…

Тем временем Ли Женьцы, перебивая начальника, торопливо кивнул Сюаньженю: он всё ещё не терял надежды попасть домой.

— Всё правильно, Чень, так и поступим! Вызовем охрану и доставим тело в магистрат, потом я приглашу Лао, к утру будем всё знать.

Ли деликатно не сказал, что Лао — их прозектор, и говорил он о результатах вскрытия, но деликатность не помогла: префект как безумный заорал, что не позволит никому прикоснуться к телу дочери. Ли Женьцы и Сю Бань переглянулись и одновременно пожали плечами. В принципе, Сю Бань и Ли Женьцы оба прекрасно понимали: утонула ли раненая девица или была сразу убита ударом пестика у колодца — это ничего в деле не меняло.

Глава 58. «Люй». 旅Странствие

Пустяки в путешествии.

Путешествуя, доберешься до привала;

денежные средства — за пазухой.

В путешествии на привале случится пожар

Путешествуя, обретешь деньги, снаряжение. Но на сердце совсем невесело.

Выстрелишь в фазана, одна стрела исчезнет.

В конце обретешь указ, восхваляющий твои достоинства.

Гнездо птиц объято пламенем.

В итоге охранники префекта забрали тело для похорон. Сю Бань и Ли Женьцы ушли в магистрат. А Ван Шэн, Чень Сюаньжень и принц Ли Цзянь направились в квартал Юннин. По дороге принц больше не высказывал ни сомнений, ни насмешек, но был глубоко погружен в свои мысли. Ваш Шэн мрачно оглядывал ночное, усеянное звездами небо, а вот Сюаньжень, едва они завернули за угол квартала Чансин, уныло вздохнул, и чем ближе они подходили к дому богатой вдовы, тем угрюмее он становился.

Неожиданно принц прервал молчание.

— Зная госпожу Цзяньхуа, скажу, что не стоит вам заходить внутрь. Она только перепугается. Я сам поговорю с ней, посоветую в ближайшие дни не выходить из дома…

Сюаньжень покачал головой и ускорил шаг.

— Мне искренне жаль, ваше высочество, но, боюсь, нам придётся войти. А вот вам едва ли доведётся уже говорить с госпожой Чжан Цзяньхуа. Она или уже мертва, или при смерти, — нос Сюаньженя дрогнул на ветру.

— Что?

— Я чувствую запах — он тот же, что кружил возле несчастной молодой госпожи Ши. Он идёт с квартала Синдао, с каждой минутой становится все сильнее, и ведёт он в квартал Юннин. Боюсь, мы опоздали.

— Вы… всерьёз?

— Кто же таким шутит-то? — развёл руками Сюаньжень.

Дом Чжанов, в котором теперь была хозяйкой госпожа Цзяньхуа, имел вход с северной стороны. Охранник явно спал, и вышел на стук только через несколько минут после криков, поднятых принцем. Затем, узнав принца Ли Цзяня, он молча посторонился, сказав, что госпожа с обеда не показывалась и уже наверняка отошла ко сну.

Ли Цзянь ничуть не пытался скрыть, что является любовником госпожи Цзяньхуа и знает всё входы и выходы в доме. Шэн и Сюаньжень двинулись за принцем, который уверенно прошёл по двору, потом распахнул боковые двери павильона и, миновав в потемках коридор, постучался в двери спальни. Однако ему никто не открыл. Принц насторожился.

— Она спит чутко. Давно бы открыла.

— Выбивайте дверь, она мертва, — голос Ван Шэна напоминал заупокойную молитву.

Сюаньжень кивнул.

— Надо допросить охранника, — сказал он Ван Шэну, — но этот сонный растяпа едва ли что-то заметил. Однако эта женщина была здесь несколько часов назад, днём он мог её видеть. Давай после пройдём и к дому Сяо, след идёт туда.

Принц, тяжело дыша, слушал их разговор, потом со злостью ударил ногой по двери. Створка отлетела, и Ли Цзянь влетел в спальню. Полог был едва задёрнут. Окно было плотно закрыто на шпингалет, никакого беспорядка в комнате не было. Толстая красавица Чжан Цзяньхуа в ярком платье лежала поперек кровати с изуродованным лицом.

— Всё ясно, — Сюаньжень бросил взгляд на постель и, не задержавшись в комнате ни на минуту, пошёл к двери. — Где охранник, где слуги?

Однако сонные разбуженные слуги ничем не помогли, и лишь старый слуга сообщил, что после обеда к госпоже приходила её подруга, кажется, госпожа Лян. Но она быстро ушла. Принц Ли Цзянь молча слушал свидетельства слуг, и только вопрос Сюаньженя вывел его из оцепенения.

— Ваше высочество, а господа Сяо Лянъюй и Сяо Дун — родственники?

На лбу принца залегла поперечная морщина. Он явно не понял, о ком речь.

— Кто?

— Сяо Лянъюй, отец девицы Сяо Лян, подруги дочери префекта госпожи Ши Юнлянь, и Сяо Дун, муж второй «красавицы», госпожи Си Мэй, — они состоят в родстве?

Теперь до принца дошло, о чём его спрашивают, но ответить он не сумел.

— А… Я вам говорил, что я вовсе не друг Сяо Дуна и не знаю его родства, а что до Сяо Лянъюя и его дочери, то я вообще их не знаю. Хотя… постойте! Речь о начальнике императорской канцелярии? А! Фу ты! Ляньюя я знаю, а вот родич ли он Сяо Дуну? Не исключено, конечно, род Сяо огромен. Лучше спросить у м оего братца Ли Яна. Они с Дуном — друзья детства. А зачем это вам?

Сюаньжень пожал плечами.

— Долго объяснять. Вы не пойдете с нами в дом Сяо?

— Вы полагаете, что там будет то же самое, что и здесь?

— Уверен в этом, — кивнул Сюаньжень.

И он не ошибся. Принц прошёл с ними до квартала Аньи, и оказалось, что им даже не