Перри Мейсон: Дело о рисковой вдове. Дело о сумочке вымогательницы - Эрл Стенли Гарднер

никого не представляете, не так ли?

– Если быть точным, я пришел к Фолкнеру с отнюдь не дружеским визитом.

– Что вы можете сказать о Стонтоне, у которого якобы находятся украденные рыбки?

– Он уверяет, что рыбок передал ему сам Фолкнер.

– Фолкнер заявил в полицию, что рыбки были украдены.

– Я знаю.

– Говорят, вы были здесь, когда приехала патрульная машина по вызову о краже рыбок.

– Верно. Дрейк тоже был здесь.

– Итак, вы сами как думаете? Рыбки были украдены или нет?

– Я никогда не занимался рыбками, сержант.

– Не вижу связи. Какое это имеет значение?

– Возможно – никакого, возможно – огромное.

– Не понимаю.

– Вы когда-нибудь пытались, стоя на стуле, опустить половник в аквариум глубиной четыре фута, поймать им рыбку, потом, перехватывая ладонями четырехфутовую палку, поднять ее на поверхность и перенести в ведро?

– А какое это имеет значение? – недоверчиво спросил Дорсет.

– Возможно – никакого, – повторил Мейсон. – Возможно – огромное. Сержант, высота потолка в кабинете, по моему мнению, составляет девять с половиной футов, дно аквариума расположено на высоте трех футов шести дюймов от пола. Глубина аквариума – четыре фута.

– О чем вы говорите, черт возьми?

– Об измерениях.

– Не понимаю.

– Вы спросили меня, были ли украдены рыбки.

– Ну?

– Улики, свидетельствующие о краже, включают в себя половник, к ручке которого, в качестве удлинителя, была привязана четырехфутовая палка от швабры.

– Ну и что? Чтобы достать что-то со дна аквариума глубиной четыре фута, потребуется четырехфутовая палка, не так ли? Или ваш изощренный ум пришел к другому выводу?

– Если вы достаете рыбку из аквариума глубиной четыре фута, поверхность воды в котором ниже края на полдюйма, а дно находится на высоте трех с половиной футов от пола, то поверхность воды находится на высоте семи футов и пяти дюймов.

– Ну и что? – По голосу Дорсета было ясно, что он уже заинтересовался, но по-прежнему пытается скрыть интерес под маской язвительной насмешливости.

– А то, что вам удастся опустить четырехфутовую палку с половником на конце совершенно беспрепятственно, так как вы сможете наклонить ее. Но поднимать половник вам придется в строго вертикальном положении, иначе рыбка выскользнет. Предположим, в вашей комнате высота потолка составляет девять с половиной футов от пола, а поверхность воды в аквариуме находится на высоте семи с половиной футов. Когда вы поднимете половник с привязанной к нему четырехфутовой палкой на высоту двух футов ото дна аквариума, конец палки упрется в потолок. Как вы поступите в этом случае? Стоит вам наклонить палку с половником, рыбка моментально выскользнет обратно.

Дорсет наконец понял. Некоторое время он раздумывал, наморщив лоб, и сказал:

– Значит, вы считаете, что рыбки украдены не были?

– Я считаю, что их достали из аквариума не половником, и что половник с четырехфутовой палкой не использовался при краже рыбок.

– Не понимаю, – сказал Дорсет с некоторым сомнением в голосе, потом поспешно добавил, пытаясь скрыть свое признание: – Чушь! Левой рукой можно держать в вертикальном положении палку с половником на конце, пусть другой ее конец упрется в потолок, а правой рукой достать из воды рыбку.

– С глубины два фута?

– А что такое?

– Даже если предположить, что вам удалось поднять рыбку со дна аквариума до глубины в два фута, неужели вы считаете, что сможете опустить вторую руку в воду, поймать пальцами рыбку и вытащить ее? Я так не считаю. Более того, сержант, как высоко вам придется закатать рукав, чтобы достать что-то с глубины в два фута? Достаточно высоко, я думаю, несколько выше плеча.

Дорсет обдумал сказанное и произнес:

– К вашим словам стоит прислушаться. Пойду и сделаю необходимые замеры. Возможно, вы правы.

– Я ни в чем не пытаюсь вас убедить. Вы спросили мое мнение относительно кражи рыбок, и я высказал его.

– Когда вы додумались до этого?

– Как только увидел комнату, аквариум, выдвинутый на край подставки, и валяющийся на полу половник с привязанной к нему палкой.

– Вы ничего не сказали полицейским, которые проводили расследование?

– Полицейские, приехавшие по вызову, ни о чем меня не спрашивали.

Дорсет еще раз все обдумал и резко сменил тему разговора:

– Что скажете об этом Стонтоне?

– Рыбки у него.

– Те самые, что были раньше здесь в аквариуме?

– Салли Мэдисон утверждает, что именно те.

– Вы разговаривали со Стонтоном?

– Да.

– И он заявил, что Фолкнер сам передал ему рыбок?

– Совершенно верно.

– Он сказал, когда?

– В тот самый вечер, когда Фолкнер заявил о краже, – в прошлую среду, насколько я помню. Точное время он указать не смог.

Дорсет молча обдумывал все сказанное, когда из-за угла к дому подкатило такси. Из него, не дождавшись, пока шофер откроет дверь, выскочила женщина. Она быстро расплатилась и побежала к дому, зажав под мышкой небольшую сумочку.

Полицейский, оставленный охранять вход, преградил ей дорогу на лестнице, ведущей на крыльцо.

– Сюда нельзя входить, – строго сказал он.

– Я – Адель Фэрбэнкс, подруга Джейн Фолкнер. Она позвонила мне и попросила приехать…

– Все в порядке, – сказал сержант Дорсет. – Можете войти. Но не пытайтесь входить в спальню и не подходите к ванной до тех пор, пока мы не разрешим вам. Постарайтесь успокоить миссис Фолкнер. Если снова начнется истерика, нам придется вызвать врача.

Адели Фэрбэнкс было ближе к сорока. Она была несколько полноватой. Волосы темные, но не настолько, чтобы Адель можно было считать брюнеткой. На глазах – очки с толстыми линзами.

Говорила она возбужденно, быстро, фразами из четырех-пяти слов.

– Ах, какой ужас… Я просто не могу поверить… Конечно, он был своеобразным человеком… Но представить, что кто-то умышленно убил его… Офицер… вы уверены, что он не покончил с собой? Нет, конечно, нет… У него не было причины…

– Входите, – нетерпеливо прервал ее Дорсет. – Постарайтесь помочь миссис Фолкнер.

Когда Адель Фэрбэнкс проскользнула в дверь, Дорсет сказал Мейсону:

– С этим Стонтоном стоит разобраться. Я поеду к нему с Салли Мэдисон, а вас попросил бы быть свидетелем, чтобы он не вздумал изменить показания о том, что Фолкнер сам передал ему рыбок. Если он изменит показания, вы сможете уличить его во лжи.

– У меня масса дел, сержант, – покачал головой Мейсон. – Вам, в качестве свидетеля, вполне будет достаточно Салли Мэдисон. Я уезжаю.

– И у тебя не остается оснований торчать здесь, – обратился Дорсет к Дрейку.

– Ага, – поразительно быстро согласился тот, прошел к машине, сел в нее и завел двигатель.

Полицейский, охранявший вход в дом, был начеку.

– Послушайте, сержант, – сказал он. – Это не его машина. Его припаркована на подъездной дорожке.

– Откуда вы знаете? – спросил Мейсон.

– Откуда я