Хроники лечебницы - Дэниел Киз

Ничего не приходит на ум?

Она потерла глаза.

— Я устала, Марти.

— Ну, хорошо. Отдохни немного. Я вернусь завтра.

— Что? Ты не можешь уйти, Марти. Останься здесь на ночь, со мной.

— Это невозможно, Рэйвен. Ты должна свыкнуться с идеей, что если люди куда-то уходят, они не бросают тебя. Я вернусь завтра, и тогда…

— Ты не уйдешь со сцены!

Она сунула руку в сумку. И вынула пистолет. Он попробовал бежать. И почувствовал резкий удар в затылок. Нельзя умирать. Нужно сказать Дугану, что он узнал. Но не за что ухватиться — он падал… падал… падал… с башни на семи ветрах, поверженный богиней без лица.

Глава шестьдесят девятая

Кайл пришел в себя, голова раскалывалась.

— Где?.. Что?..

Свет ослепил его через открывшуюся дверь.

— Ты будешь в порядке, Марти. Я не хотела ударить так сильно. Ты не должен оставлять меня.

Он встал.

— Неважно. Я буду в порядке.

— Не надо мне было оставлять тебя в темной комнате. Так же сделали со мной на хате.

— Это не хата, Рэйвен.

— Как бы не так. Я могу защитить свою крепость от любых захватчиков.

— Рэйвен, послушай. Осталось очень мало времени. Я должен донести до суда, что ты преодолела промывку мозга…

— Какую еще промывку?

— Иначе судья Родригес прикажет доставить тебя назад в Грецию для допроса.

— Скажи! Какую промывку мозга?

— То, что с тобой сделал Алексий, пока ты сидела в темном шкафу, а он то и дело включал свет, не давая тебе спать.

— Не было никакой промывки!

— Тогда как ты объяснишь свою трансформацию из молодой актрисы в террористку?

— Я не террористка.

— Ты действовала с ними заодно.

— Это не то же самое.

— Помогала грабить банк? Взорвать бомбу в Пирее?

Она запустила пальцы в волосы, накрутив светлый локон.

— Я же говорила: это были киношные сцены.

Он проковылял из кладовки на кухню. Она пошла за ним. Он умылся ржавой водой, и она протянула ему полотенце.

— Рэйвен, ты никогда не слышала о стокгольмском синдроме?

— Как у Патти Хёрст? Я читала о ней подростком. Как это связано со мной?

— Как и ты, после того, как ее сделали заложницей, она стала заодно со своими похитителями. Как и ты, она помогла ограбить банк. Она была осуждена и села в тюрьму. Потом ее условно освободили и, наконец, помиловали.

— Я не могу сесть в тюрьму.

— Возможно, тебя не признают виновной.

— Меня действительно экстрадируют в Афины?

— Наверное, ведь это там ты совершила преступления.

— В Греции я не выживу. Здесь меня хотя бы охраняют.

— Кто тебя охраняет?

— Я же говорила. Мои призраки.

Очередной психоз?

— Расскажи мне о них.

— Те, кто умер в этом дурдоме, не могут отсюда уйти. Я буду с ними целую вечность.

— Так зачем ты вернулась сюда?

— Чтобы искупить мою злую сторону. То зло, что они посеяли во мне, когда отрезали мне крылья и назвали меня Никки.

Теперь он понял ее ассоциацию с именем Аптерос — Бескрылая Ника.

— Но мы только что установили, что тебе промыли мозги.

— Это ты установил. А не я.

— Рэйвен, как еще они бы сделали из тебя антиамериканскую террористку за такое короткое время?

— Алексий показал, что Америке нет до меня дела. В газетах не было ни слова о моем похищении.

— Твой любовник-похититель предал тебя так же, как и твой отец. Рэйвен, ты страдаешь от травмы предательства.

— Хренательства! Не хочу больше этого слышать! Это ты промываешь мне мозг!

В этом была своя логика. Быструю имплозивную терапию можно считать формой промывки мозгов. Но он делал это, чтобы спасти ее, а не подчинить себе.

— Что ты сейчас чувствуешь, Рэйвен?

— Я предала моих товарищей. Из-за меня большинство из них поймали и бросили в тюрьму.

— В каком-то смысле это твое искупление. Ты теперь свободна.

— Ты так и не понял. Я сказала: большинство. Но Мирона не поймали. Алексий ищет меня, чтобы спасти или убить… или Никки.

— Реальность такова, что он ищет тебя, чтобы убить, чтобы тебя не экстрадировали в Грецию, где ты могла бы рассказать про операцию «Зубы дракона» под пыткой.

— Алексий этого не сделает. Он меня любит. Мы защитим себя здесь, в Камелоте.

Очередное сценическое наваждение? Он должен развеять его.

— Рэйвен, тебе что-нибудь снилось с тех пор, как ты здесь?

— Да, днем и ночью. Во сне и наяву. Странный такой сон — снова и снова.

Она вдруг широко раскрыла глаза. И зажала рот ладонью.

— У тебя ассоциация, Рэйвен. Так ведь?

— О боже!

— Продолжай.

— Я что-то слышала о террористических ячейках, внедренных в Америке господином Тедеску для второго поколения 17N и МЕК.

— Не пытайся это анализировать. Пусть это войдет в твое сознание.

— Когда Алексию снились кошмары, он разговаривал во сне.

— Он говорил во сне о спящих агентах?

— Нет, о спящих он не говорил. Он говорил об актерах. И еще о чем-то.

— Ты знаешь, что он имел в виду?

— Что они очень важны для операции «Зубы дракона».

— Он никогда не говорил, что должны делать спящие или актеры?

Она приложила ладонь ко рту и покачала головой.

— Рэйвен, время не терпит. Тысячи невинных людей могут умереть в жутких мучениях.

— Алексий не допустил бы такого.

— А что ты скажешь, если я тебе скажу, что МЕК доставила контрабандой в Штаты смертоносные штаммы сибирской язвы, чтобы их использовали в качестве оружия местные агенты 17N?

— Я вам не верю. Алексий не стал бы в этом участвовать.

— Тебе известно, что может повлечь за собой распространение сибирской язвы среди тысяч, миллионов невинных мужчин, женщин и детей?

— Я слышала о сибирской язве, но не знаю точно, что это такое.

Он почуял последнюю возможность провести быстрое образное погружение. Это либо вылечит ее, либо переклинит.

— Как врач, я читаю отчеты, публикуемые Всемирной организацией здравоохранения. Люди, вдыхающие споры сибирской язвы, не знают, что они заразились. Все, что они чувствуют, это заложенность в носу, боль в суставах, сухой кашель и утомление. Представь это, визуализируй. При первых симптомах врачи могут диагностировать у них грипп. Если сибирскую язву выявить сразу, ее можно лечить антибиотиками. Но никто не будет знать.

— Не хочу больше слушать.

— Через несколько дней язва переходит в скрытую стадию. Люди считают, что им стало лучше…

— Ну хватит!

— Слушай! Важно, чтобы ты знала, что произойдет, если ты не поможешь остановить террористов. После скрытой стадии бактерии проникают в лимфатические узлы. Всего за несколько часов они захватывают всю лимфатическую систему и выделяют токсин, разрушающий все органы