Максим Окулов - По лезвию ножа, или в погоне за истиной

— Денис, я уже все забыла, не корите себя. В принципе, ничего страшного тогда и не произошло, а ту записку я написала в сердцах, уж простите.

— Да уж, я могу себе представить ваше негодование! Катя, поверьте, тогда был совершенно невероятный день, у меня были реальные причины, то-есть их конечно не было, чтобы надираться как свинья, но все же причины были таковы, что мне трудно было… — мою тираду опять прервал звонкий смех.

— Ой, вы меня решили уморить!

— Все, хватит! — состроил я грозную физиономию. — А то вы решите, что я не только алкоголик, но и придурок! Катенька, давайте закажем поесть. Правда, здесь в основном мясо, но что-нибудь найдем. Кстати, — осенила меня гениальная мысль, — вы, вполне возможно, и не поститесь, скорее наверняка, тогда мы можем…

— Почему же? С удовольствием составлю компанию великому постнику! — Мы от души рассмеялись.

Я пригласил официанта, и мы сделали заказ.

Гостеприимный ресторан отпустил нас только вечером: мы никак не могли наговориться. Хотелось как можно скорее узнать друг о друге все. Было ощущение, что разговариваешь с родным и очень близким человеком, которого не видел много-много лет, и жадно впитываешь каждое слово, сорадуясь счастливым моментам и сопереживая неприятностям.

Выйдя на свежий воздух, мы не спеша отправились ко входу в метро. Разговор продолжался и в метро и по пути к хрущевке, которая смутно всплыла в моей памяти.

— Господи, а ведь это было ровно месяц назад, — с удивлением сказал я, стоя перед подъездом.

— Ну, Денис, будем прощаться?

— Как, уже? — снова задал я «логичный» вопрос. — Катюша, а во сколько мы завтра увидимся? — я действительно не мог себе представить и дня, проведенного без Кати.

Девушка слегка смутилась, но возражать не стала.

— Я на завтра наметила кое-какие дела. Даже не знаю… — это не был отказ — каким-то шестым чувством я это четко понимал.

— А давай эти дела делать вместе?

— Хорошо! — с улыбкой согласилась Катя.

— Договорились, в 10.00 я у тебя. Это нормально?

— Вполне!

Мне было хорошо и легко с этой замечательной девушкой. И, конечно, больше всего на свете я хотел бы остаться сейчас у нее и никуда больше не уезжать. Но в жизни действуют законы, которые нельзя нарушать, я это уже в полной мере осознал. Какое-то глубокое внутреннее чувство подсказывало мне, что подобный шаг перечеркнет все то светлое, что у нас с этой неземной девушкой еще впереди. Поцеловав Катю в щеку, я решительно отправился домой, дабы не искушать судьбу. Только сидя в своей уютной кухне и вспоминая подробности этого чудесного дня за чашкой чая, я вдруг осознал, что должен сидеть сейчас в купе поезда, следующего по маршруту Москва — Санкт-Петербург. Жар обдал меня с головы до ног, и я кинулся звонить отцу:

— Па, прости негодяя, а? — сходу начал я.

— Денис, что опять стряслось? — отец был явно обижен.

— Пап, ты не поверишь, но я, кажется, встретил свою судьбу.

— Слушай, ну ты даешь! Еще толком из одной передряги не выпутался, а уже в другую лезешь! — папа и не думал смягчать тон.

— Отец, а с каких это пор любовь — искренняя, чистая и настоящая — стала передрягой? — начал сердиться и я.

— Сынок, прости. Я, наверное, погорячился, но это так неожиданно.

— Па, так для меня это тоже неожиданно. Я понимаю все твои сомнения, но я уже не мальчик. Поверь, то, что случилось сегодня, совершенно невероятно, — и я поведал отцу сегодняшнюю историю.

— Да-а-а-а… — только и смог вымолвить папа. — Чудеса продолжаются. Если позволишь, я обязательно позвоню Соколову и попрошу его комментариев, как стороннего наблюдателя.

— Позвони-позвони, думаю, он тебя сильно развеселит!

— Ладно, сын. Раз гора не идет к Магомету… Я в понедельник приеду, посмотрим, что это за Сухов. Давай, жених, дерзай!

Ночью я не смог спать. Голова немного кружилась при одном лишь воспоминании Катиного лица: нос с небольшой горбинкой, большие широко посаженные глаза и чистая белая словно полупрозрачная кожа… Промучившись часов до 3 ночи, я встал, сварил крепкого кофе и достал томик Есенина. Ничего другого делать или читать не хотелось.

В 9.00, на целый час раньше, я входил в подъезд хрущевской пятиэтажки. Нажимая кнопку звонка, я услышал, как этажом выше хлопнула дверь.

— Светка, ты что-то забыла? — дверь открылась, и на пороге предстала Катя в домашнем халате. Голову ее украшали забавные розовые бигуди. Девушка вмиг стала красной, как свекла, инстинктивно обхватив голову руками.

— Т-т-ты, ты вроде должен позже приехать, я в таком виде, з-з-аходи, я с-с-сейчас… приведу себя в порядок, — Катя хотела было удрать в ванную, но я, вбежав в квартиру, успел схватить ее за руку и, развернув к себе лицом, крепко обнял за тонкую талию, прижав голову девушки к своей груди.

— Милая, я так соскучился по тебе! О какой ерунде ты говоришь?! Ты выглядишь просто замечательно!

Катя слегка отстранилась и посмотрела мне в глаза.

— Дениска, знаешь, не в моих правилах демонстрировать себя в бигудях окружающим. Вот пришел человек первый раз в дом, а я как лахудра, — Катя опять опустила взгляд.

— Во-первых, у тебя совершенно замечательные бигудюшки, которые тебе к лицу. Во-вторых, когда мужчина критически смотрит на женщину в бигуди, то он эту женщину не любит. Я это понял именно сейчас, понял со всей отчетливостью! Кроме того, я уже не первый, а второй раз в этом доме. И если вспомнить подробности того визита, то краснеть надо в первую очередь мне. Тебе не кажется?

— Ну да, мы друг друга стоим! — наконец улыбнулась она. — Ты завтракал?

— Нет, только кофе выпил.

— Тогда поставь, пожалуйста, чайник, а я все же приведу голову в порядок.

Этот день пролетел на одном дыхании. Мы ездили сдавать в чистку демисезонную одежду, затем зашли в библиотеку, в супермаркете купили продуктов на неделю, заехали еще в пару магазинов. Катя призналась, что на машине успели сделать кучу дел гораздо быстрее. Мне было совершенно все равно, что делать и куда ехать — главное, чтобы все это происходило вместе с прекрасной Катюшей!

После позднего обеда Катя нерешительно обратилась ко мне:

— Дениска, знаешь, я сегодня собиралась на службу в церковь — завтра же Прощенное Воскресенье, заговенье на Великий Пост — большой праздник.

— Да, Катюш, я слышал.

— Но ты, наверное, собирался в свой храм?

— Ты знаешь, в Москве у меня пока нет «своего» храма — я же крестился совсем недавно на Кипре. Так что с удовольствием присоединюсь к тебе, если ты не против.

— Как здорово! Ты чудо! — Катенька вскочила со стула и, склонившись надо мной, поцеловала меня в щеку. Я невольно покраснел, волна сильного жара обдала мое тело.

— Ох, Катерина! — я игриво погрозил пальцем. — С огнем играешь!

— Вах, горячий мужчина, сын гор! — театрально продекламировала Катя с кавказским акцентом. Я просто покатился от хохота. Так легко и просто мне еще никогда не было ни с одной женщиной.

В 17.15 мы входили на территорию Свято-Данилова монастыря. Служба была длинной — это монастырская традиция. Немного утомившись, я шепнул Кате на ухо и вышел на улицу, глотнуть свежего воздуха. На крыльцо поднимался отец Кирилл, которого я встретил в далеком 91-м во время поездки в Иерусалим. Надо сказать, что я уже перестал удивляться. Видимо мой лимит на удивления уже закончился. Священник тоже воспринял мое появление так, будто мы расстались только вчера:

— Дионисий, очень рад видеть вас! — священник приветливо улыбнулся. — Как ваши дела?

— Батюшка, в двух словах не расскажешь. Но главное произошло — я таки крестился, а неделю назад впервые сподобился Причастия.

— Слава Богу! — священник был искренне рад. — А к нам какими судьбами?

— Да вот, пришел на службу вместе со своей невестой.

— Так вы и жениться собрались?! Поздравляю!

— Пока я не уверен, батюшка, насчет женитьбы, поскольку моя невеста еще ничего об этом не знает… — отец Кирилл в голос рассмеялся.

— Ну ничего, это дело поправимо! Это не та прекрасная спутница, которая сопровождала вас в том давнем путешествии?

— Нет, батюшка, Елена сейчас в СИЗО сидит. Ее обвиняют в подготовке убийства собственного мужа, которое она хотела свалить на меня, — священник смотрел на меня круглыми от удивления глазами. — Да, Батюшка, это длинная история, в результате которой я и оказался внутри церковной ограды.

— Ну и слава Богу! Так твоя невеста из числа наших прихожанок?

— Я так понял, что да, — я стоял спиной ко входу, поэтому увидел только, как отец Кирилл расплылся в приветливой улыбке, обращаясь к кому-то позади меня:

— Здравствуй, Катюша, рад тебя видеть!

— Батюшка, я хотела познакомить вас с моим новым знакомым, — голубые глазки Кати ласково смотрели на меня, — это Денис. А это отец…