Беспощадное возмездие - Роберт Брындза

на удивление хорошо, а потом его финансовое положение улучшилось, и он купил небольшую квартирку за углом.

Все шло слишком идеально. Вот почему Эрика так испугалась при мысли о предложении руки и сердца, которое, как гром среди ясного неба, ворвалось в ее жизнь.

Микроволновка звякнула, и Эрика достала еду. Игорь приготовил ризотто накануне, и на следующий день оно оказалось еще вкуснее. Она нашла свой телефон и позвонила ему. Он поднял трубку на последнем гудке.

– Твое ризотто затмит любой шикарный ресторан, – похвалила она, но Игорь молчал. – Ты оставил свое удостоверение у меня. Я знаю, что у тебя завтра поздняя смена… Ты собирался остаться на ночь, пока я не бросила тебя в ресторане.

– Ты раскрыла убийство?

Эрика неловко рассмеялась.

– Нет. Меня уже отстранили от этого дела, что является рекордом даже для меня.

– Мне жаль. – Слова Игоря звучали искренне, отчего Эрике стало еще хуже.

– Нет. Это мне жаль. Прости, что оставила тебя.

– Тогда почему ты это сделала?

– Я действительно нашла труп. Я спустилась вниз, чтобы подышать свежим воздухом, а потом вернулась не через ту дверь.

– Почему ты просто не поднялась и не сказала мне? Ты прислала какого-то сопливого новичка. – Втайне Эрика была довольна, что он считает Далию сопливым новичком.

– Я была на месте преступления. Там был свидетель, потом приехали криминалисты.

– Ты находилась двумя этажами ниже, а парень уже был мертв. Могла бы и подняться, – возразил Игорь. От его разумных доводов она почувствовала угрызения совести.

– Мне очень жаль. Я становлюсь одержимой делами об убийствах, это как болезнь.

Какое-то время Игорь молчал.

– Почему тебя отстранили от дела?

– Не знаю. Это резонансное дело, а я непредсказуема.

– Эй, никто не смеет называть мою девушку непредсказуемой…

Эрика рассмеялась. Она поковырялась вилкой в дымящемся на тарелке рисе.

– Твое приглашение в модный ресторан выбило меня из колеи. И… я подумала… Ты собирался сделать мне предложение?

Игорь издал сдавленный звук, и она услышала, как он выплюнул пиво обратно в бутылку.

– Что? Ты подумала, что я собираюсь сделать тебе предложение? Тебе?

– Не стоит так сильно возмущаться! – с облегчением воскликнула Эрика. – На тебе был элегантный костюм, а этот чертов официант суетился с шампанским. В чем тогда был сюрприз?

Игорь вздохнул.

– Это не совсем сюрприз. Я просто хотел тебя кое о чем спросить. Знаешь, что? Я сейчас приду.

* * *

Десять минут спустя Игорь собирался развести огонь в камине в гостиной, а Эрика открыла пару бутылок пива. Джордж с довольным видом дремал на табурете перед пианино.

– За ужином я хотел тебя кое о чем спросить, – признался Игорь, поворачиваясь к ней.

– Ладно, – ответила Эрика, чувствуя, что начинает паниковать, хотя он отмел ее предположение о предложении руки и сердца.

– Не надо так бояться.

– Я не боюсь.

Он подошел к аккуратно сложенным дровам и газете у камина и зажег спичку. Затем поднес ее к бумаге, и огонь с громким треском разгорелся.

– Вы ведь близки с Томом? – Игорь повернулся к Эрике.

Том был шестнадцатилетним сыном Игоря от брака с Дениз.

– Конечно. Я никогда даже не попытаюсь стать для него мачехой, но мы отлично ладим. Да.

– Мы бы хотели указать тебя в качестве контактного лица в экстренных ситуациях и добавить твое имя в список тех, кто может привозить и забирать его из школы. Вдруг ты когда-нибудь повезешь Тома в школу. И говоря «мы», я имею в виду себя и Дениз. И Тома. Он в восторге от того, что сможет ездить в школу на полицейской машине.

– Я езжу на машине без опознавательных знаков, – с улыбкой отметила Эрика.

– Да. Но у тебя есть сирена и синие мигалки.

Она посмотрела на Игоря. Это довольно важный шаг. Внесение ее имени в список срочных контактов для школы свидетельствовало о серьезности их отношений.

– Я польщена. И с радостью соглашусь. Даже буду возить Тома в школу, когда смогу. Но почему ты решил, что тебе нужно приглашать меня на шикарный ужин, чтобы спросить об этом?

– Это Дениз предложила.

– Я совсем не такая, как Дениз. – Эрика надеялась, что дипломатично высказала свое мнение.

– Я очень рад, спасибо. Если хорошенько подумать, то, как все делается в наши дни, – своего рода безумие. Наши родители никогда не заполняли подобные бумаги в Словакии.

– Согласна. Я всегда ходила в школу пешком через весь город. И мне тогда было восемь. Сейчас мир изменился.

Он наклонился и поцеловал ее.

– Хорошо. Значит, договорились. А теперь, поесть что-нибудь осталось?

– А ты не поел в ресторане?

– Я съел свою порцию и твою тоже, но они были крошечные. Я все еще голоден.

Игорь ушел на кухню, а Эрика осталась сидеть у камина. Навязчивый страх терзал душу – страх снова полюбить кого-то после Марка и доверить этому человеку свое счастье.

С Игорем она была счастлива, и это ее пугало.

6

Утро понедельника обычно было для Эрики самой тяжелой частью недели, особенно в январе. Игорь остался на выходные, и его будильник зазвонил в половине шестого. Эрика лежала в темноте, уставившись в потолок, и слышала, как он включил душ.

Они провели выходные дома, но она не могла забыть о деле Невилла Ломаса. И даже установила в Гугле оповещение, чтобы узнать, когда в новостях появится сообщение о его убийстве. Ее телефон издал звуковой сигнал. Она села, пошарила на прикроватном столике в поисках телефона и сонным взглядом уставилась на статью, которая только что вышла в эфир в новостях «Би-би-си Ньюс»:

Невилл Ломас, на протяжении двадцати четырех лет являвшийся членом парламента от северо-восточного округа графства Суррей, скоропостижно скончался в возрасте 66 лет. Сотрудники столичной полиции были вызваны в его квартиру в центре Лондона около 20:05 в пятницу, где он был найден мертвым. В настоящее время его смерть не вызывает подозрений. Невилл, добрый семьянин, был предан своему избирательному округу и являлся величайшим защитником Суррея и его окрестностей.

Эрика потратила некоторое время на сбор информации о Невилле Ломасе, и его краткая биография была типичной для скользкого члена парламента: он учился в Оксфорде, где познакомился со своей женой Изабеллой. У них было трое детей и большой дом на территории избирательного округа. В восемьдесят седьмом он был избран в парламент от северо-восточного округа графства Суррей. На протяжении своей карьеры был вовлечен в несколько скандалов, но при этом сохранил место. На самом деле, с каждыми следующими выборами он получал все большее количество голосов.