Бриллианты с царской иконы - Ольга Баскова

Дерзкая мысль молнией ударила в голову. Он подумал, что может стать таким же свободным, если приложит усилия и сбежит. Да, сбежит, это для него единственный выход.

Николай спрыгнул с табурета и сел в гамак, обхватив руками пылавшую голову. Следовало все хорошенько обдумать, разузнать о маршруте и отыскать в нем слабое место, брешь. Она обязательно есть, ее не может не быть. Заключенные убегали из казематов и крепостей. А ему лишь нужно улучить момент, чтобы спрыгнуть с поезда или скрыться с глаз конвоиров на какой-нибудь станции.

При мысли о побеге его настроение улучшилось. У него все получится. Нужно сказать Мадлен, чтобы она каким-то образом передала ему бриллианты. Николай продолжал считать, что они приносят ему удачу.

На следующем свидании он шепнул возлюбленной о задумке, и она закивала головой. Побег давал возможность затеряться и жить вместе, между тем как высылка разлучала их навсегда.

Девушка собрала все оставшиеся деньги и побежала к адвокату Мартье, решив ему довериться – ибо кому еще она могла рассказать о задуманном?

Старик поступил как честный человек, оттолкнув ее руку с деньгами.

– Моя дорогая, – грустно сказал он, – если вам нужен мой совет, я дам его бесплатно. Деньги понадобятся вашему жениху после побега. Я знаю маршрут, по которому его повезут из Парижа до франко-прусской границы, где передадут русским жандармам. Завтра я попрошу свидания с ним и дам пару-тройку рекомендаций. И не беспокойтесь, моя милая, – добавил Мартье, заметив, что бедняжка побледнела, сомневаясь в правильности своего решения довериться адвокату. – Мне не удалось вызволить господина Савина из тюрьмы законным способом – что ж, тогда я помогу ему по-другому. Видите ли, что бы обо мне ни говорили, я не люблю незаработанных денег. А свой гонорар я не заработал. Поспешите к своему жениху и передайте: пусть завтра ожидает меня.

Впервые за долгое время ареста любимого Мадлен порозовела от счастья. Она бросилась на жилистую шею адвоката и покрыла поцелуями его смуглое морщинистое лицо.

Старик гладил ее по спине и повторял:

– Ну, будет, будет, девочка. Если мы все постараемся, наш друг окажется на свободе. А сейчас ступай к нему, обрадуй.

Как легкая птичка, женщина выпорхнула из дома адвоката и замахала руками в поисках экипажа.

Такая же радостная и разгоряченная предвкушением побега, она предстала и перед Николаем, передав ему слова Мартье.

Савин обнял ее, крепко прижал к себе и прошептал, вдыхая запах знакомых цветочных духов:

– Завтра передашь с ним бриллианты. Положи их в мешочек и предупреди, чтобы он отдал мне их незаметно. Разумеется, мне понадобятся деньги, поэтому продай все, что можно, оставь себе на жизнь, а остальное принеси сюда.

Она послушно закивала, на глазах появились слезы.

– Сначала я радовалась, – прошептала Мадлен, всхлипывая, – но сейчас подумала… Это страшно, Николай.

Он кивнул:

– Да, это страшно. Но у нас нет другого выхода. Давай надеяться на лучшее. И притом я бегу не завтра. Какое-то время придется посидеть здесь. Каждый день, каждый час я буду думать о побеге и готовиться к нему. Я продумаю всякую мелочь. Все закончится хорошо, поверь. И мы будем вместе.

Тонким указательным пальцем он провел по ее щеке, вытирая слезы.

Мадлен улыбнулась:

– Я верю тебе, Николай. Я помогу тебе. Я приду завтра, послезавтра и сделаю все, что ты скажешь.

Он снова прижал ее к себе.

Глава 43

Ницца, 1882 г.

Савин просидел в тюрьме еще три месяца.

На смену жаркому лету пришла осень, мягкая, солнечная, с теплыми, дувшими с моря ветрами.

Мадлен и адвокат навещали корнета почти каждый день, а он составлял четкий план побега. Поезд, который должен был везти его до прусской границы, проезжал несколько туннелей. Савин решил, что именно тогда он выпрыгнет из вагона и побежит куда