Welcome to Hollywood - Сергей Skolorussov

Что мы имеем? Они, это уже понятно на все сто процентов, сидели на крючке у Муленберга и выполняли самые гнусные его распоряжения. Если это всплывёт – им конец. Этого они и боятся! Но только ли этого? Может, они не нашли планшет альбиноса? Тогда возникает явственная опасность, что случайные руки могут запросто нажать иконку «стереть» и таким образом преподнести для моих истязателей последний в жизни неприятный сюрприз. А куда, кстати, подевался планшет? Стоп! Я отлично помню, что Джонатан отдал планшет и рюкзак Уилла этому отставному доктору-пьянице, сказав, что это личные вещи больного. Мудрый Джо! Он как чувствовал, что планшет нужно спрятать. Постой, Ева, постой! Но ведь это краеугольный камень всего. Копы не знают, где находится убийственный планшет. Именно поэтому они меня и мучают. Именно поэтому они меня спрашивают о Марксе. Вопросы про Уилла – это не блеф! Если бы они обнаружили нашего геймера, то планшет был бы уже в их руках. И тогда они спокойненько могли бы избавиться от меня и Уилла, спрятав при этом все концы в воду. При таком развитии событий так долго возиться со мной вообще не имело бы никакого смысла. Но они со мной упорно возятся. Зачем? Им необходимо срочно найти программу управления опасными для их жизни пилюлями. Значит, Маркс жив. Скорее всего, жив. Конечно, жив. Не растворил же этот доктор-пьяница моего друга в кислоте! Что за дурацкие предположения? Конечно, нет. Копы ничего не знают о его судьбе, и у них нет планшета. Это чёткое свидетельство, что мой одноклассник жив и здоров. Мне стало легче и веселее. Слава богу, Уилл жив! Возможно, он всё ещё лежит в больнице, поэтому его до сих пор не нашли. Конечно же! Мы дали сто тысяч баксов, чтобы его поместили в частную клинику, не сообщая о нём полиции. Но как только Уилл выздоровеет и появится на улице или в сети, это будет означать смерть не только для меня, но и для него. Зараза! Может, он прямо сейчас включает интернет, берёт в руки телефон или прощается с медперсоналом в дверях лечебницы. И я никаким образом не могу его предупредить. Дьявол! Как, как мне выбраться отсюда? Побег невозможен! Я не обладаю способностями голливудских суперменов, чтобы вырубить все системы слежения и обезвредить охранников. Вариант графа Монте-Кристо тоже не подходит. Жаль. Стоп! Но если сказать, что планшет спрятан в лабиринтах коммуникаций отеля? Они пойдут и проверят. Проверят, но не найдут. Что тогда? Да ничего, сошлюсь на то, что я девушка. Простая, глупая девушка, которая плохо ориентируется в пространстве. Тем более в этих ужасно страшных и бесконечных катакомбах. Что, попав в них снова, я вспомню, где спрятан планшет. Без меня они его не найдут. Никогда не найдут. Да и со мной тоже! Я даже повеселела от своих выводов. Я буду водить их за нос до тех пор, пока они не потащат меня в подземелье. Оттуда есть шанс сбежать. Маленький, но шанс. Блин! Я и на самом деле плохо помню всю эту запутанную систему лабиринтов! С другой стороны: кто её знает лучше меня? На сегодняшний момент никто. У меня есть преимущество. Надо только постараться восстановить в своей памяти все наши маршруты. Главное не сказать лишнего. Язык мой – враг мой.

– Ну, так ты будешь давать показания?

Коп вернулся, жуя сэндвич. Его красный нос был слегка вымазан кетчупом.

– Хорошо. Только мне трудно описать всё словами. Вы видели, в каком состоянии меня сняли с крыши. Многое, словно в тумане. Можно, я изложу всё, что с нами произошло в отеле, письменно?

– Письменно? Даже интересно будет почитать, – полицейский осклабился в противной улыбке. – Давай! Действуй!

– Это не простая работа. Возможно, что я буду долго вспоминать обо всём. Отведите меня в камеру и дайте бумагу с ручкой.

Коп хотел уйти, затем вернулся и, вновь повторив этот круг, помялся, уставившись на меня.

– Хорошо. Раз мы договорились о твоём сотрудничестве, чтобы не тратить попусту время, я сразу скажу, что нас интересует. А ты постарайся ответить предельно честно. От этого зависит твоя судьба. Понятно выражаюсь?

– Да. Что вас интересует?

– Кхе-кхе, – красноносый прочистил комок в горле. – В ходе обыска не был найден очень важный для следствия предмет. А именно: планшет. В нём хранится информация государственной важности, украденная террористами из Пентагона. Речь идёт о безопасности Америки.

Угу, скажи лучше, что речь идёт о вашей личной безопасности. Но я не подала виду, что знаю больше, чем положено знать глупой недальновидной девочке.

– Ты его видела?

– Да. Стэн вытащил его из кармана пиджака этого ужасного альбиноса.

Усатый коп побелел от напряжения.

– И что? Куда он его дел?

– Никуда. Положил на полку в комнате.

– В какой комнате? – не понял полицейский.

– Там есть небольшое помещение. Лет сто назад строители обустроили его под своё жильё. Так оно и существует. В нём есть топчан, кухонный стол, полки и прочая рухлядь.

– Где, там?

Доминик готов был схватить меня за грудки, оторвать от пола и засунуть в свою пасть.

– Там, в глубине лабиринтов.

Он сдержался, чтобы не сожрать меня, дёрнул головой и сделал два шага в направлении двери.

– Напиши подробно, как его найти.

– Вас только планшет интересует?

Усатый недоумённо покосился на меня.

– Почему ты спрашиваешь?

– Вы сказали сначала, чтобы я полностью изложила всё, что с нами произошло. Теперь говорите, чтобы я описала, где находится комната с планшетом. То есть, про деньги теперь писать не надо?

– Про какие деньги? – вновь напрягся красноносый.

– Про доллары, – в моей голове крутилась рулетка казино, не зная, на какой цифре остановится. Наконец, я сообразила, что лучше назвать значительно большую сумму, чем та, что была на самом деле. Чем выше сумма, тем больше вероятность, что они отправятся в подземелье вместе со мной. Поэтому я, наивно улыбнувшись, промолвила: – Про десять миллионов долларов.

Коп подавился собственной слюной и вновь поменял цвет своего лица, став пунцовым. Он опять прочистил горло и спросил:

– Откуда они у вас?

– Долго рассказывать. Так про деньги писать или нет?

– Девочка, пиши про всё!

– Понятно.

Этого мне и надо было. Писала я долго, упорно и старательно. Долго – так как продумывала каждую деталь, чтобы не навредить ни мне, ни Уиллу. Упорно – потому что не всё сходу получалось описать так, как хотела. Старательно – по одной простой причине: пусть они воспринимают меня, как более легкомысленное создание, чем есть на самом деле. Мне очень хотелось, чтобы